— Тоже мне радость, — фыркнула я. — Мне не пятнадцать лет, чтобы верить в подобные сказки, да и облеченные властью люди — это не подарок.
— И все ж лучше, если вы будете осведомлены об этом заранее, — почему-то нахмурился ректор. — Магия среди женщин встречается реже, чем среди мужчин. Так что холостых магов в нашей стране хватает, а когда вы закончите обучение, ваши данные внесут в базу. После чего вам предоставят список наиболее подходящих кандидатов.
— Надеюсь, это будет носить рекомендательный характер?
— Безусловно, у нас прогрессивная страна и никого к браку не принуждают, — искренне возмутился мужчина.
— Хорошо, Вениамин Савельевич, — смирилась я с неизбежным. — Раз уж мне тут учиться целый год, вам библиотекарь или комендант женского общежития не нужен? А может, секретарь? У меня два высших образования, мои знания подтверждены комиссией, которая проводилась по окончании периода адаптации.
— Штат у нас полностью укомплектован, и брать на работу студентов нет необходимости. Максимум, что я могу вам предложить, — староста группы. А это повышенная стипендия и отдельная комната в общежитии.
— Старая староста. Чем не каламбур? — съехидничала я, понимая, что мне понадобится все мое терпение, чтобы учиться в этом заведении.
— Так вас записывать? — раздраженно спросил ректор, окончательно потеряв терпение.
— Записывайте, — тяжело вздохнула я, поднимаясь из кресла.
— Хорошо, — сразу повеселел мужчина, быстро подписал какие-то бланки и отдал их мне вместе с моими документами. — Идите, заселяйтесь, а завтра жду вас на занятиях, вы и так неделю пропустили. Я поговорю с преподавателями, чтобы вас первые дни не спрашивали, но вы все же изучите пройденный материал.
— Кстати, а у вас студентов отчисляют за неуспеваемость? — В голове забрезжил лучик надежды.
— Нет, неуспеваемость считается саботажем и наказывается общественными работами. Тем более что, если вы в конце учебного года не сдадите экзамены, вам продлят срок обучения, — хмуро ответил ректор.
— А если сдать ваши экзамены раньше?
— Маргарита Васильевна, давайте вы сначала посетите хотя бы одно занятие, а потом будете спрашивать о досрочной сдаче экзаменов.
— До свидания, Вениамин Савельевич, — произнесла я в полной уверенности, что свидание состоится очень скоро.
Правда, я еще не подозревала, что встретимся мы буквально через час. А ведь могла бы понять, что ничего хорошего даром не бывает. Комнатушку мне выделили маленькую, грязную, рядом с туалетом, напротив располагались моечная и душевая. За годы успешной работы я как-то отвыкла от таких условий проживания и заново привыкать не горела желанием. Но выбирать не приходилось, поэтому решила заняться уборкой сразу же после того, как получу учебники и форму, и отправилась к интенданту. Как сказала Илона Львовна, комендант общежития, у него еще нужно записаться и получить талоны на питание. Они выдаются на месяц вперед, и упаси бог потерять их, новые никто выдавать не станет, хоть от голода помирай. Ну-ну, это они пусть подростков запугивают. Попробовали бы меня не накормить, я бы такой разнос в этой богадельне устроила, сразу бы вспомнили, что они вообще-то учебное заведение, а не тюрьма.
Интендант Серафим Эдиктович оказался старым воякой, которого давно надо было списать вместе с выданной мне формой. На мое вежливое замечание (вежливой я была только из уважения к возрасту), что форма в дырках и мне не по размеру, интендант хамски заявил: «Ничего другого у нас нет и не будет».
— И как это носить?! — Я бросила на стол ректора несколько раз залатанную форму неопределенного грязно-серого цвета. Рассказывать о том, как пробивалась к Вениамину Савельевичу, не буду, его секретарша пыталась меня задержать, но я пригрозила выкинуть ее в окно, если не отойдет в сторону. Она, глупенькая, поверила и с ужасом в глазах спряталась за свой стол.
— Маргарита Васильевна, чем вы опять недовольны? — устало произнес ректор.
— Чем? Всем. Вы давно обходили с проверкой вверенное вам заведение? — обманчиво ласково спросила я.
— Мне незачем это делать, у нас ежегодно бывают комиссии, они предоставляют отчет мне и напрямую королю, — напыщенно произнес мужчина.
— Тогда как назвать это? — Я развернула форму, отгоняя в сторону моль. Мне ее было немного жаль, все же бедное насекомое выгнали из собственного дома, а для чего-то другого одежда совершенно не подходила. — Хотите посмотреть, какую комнату мне предоставили? Я вам даже покажу постельное белье, по пятнам на нем можно изучать многовековую историю вашей академии.
— Послушайте, вы обратились не по адресу, общежитием занимается комендант, а снабжением интендант, вот идите к ним и трясите этим хламом над их столами, — начал злиться ректор.
— Я пойду, но не к ним! Начну с обращения в инспекцию по переселенцам, а если придется, дойду до короля и парламента. Все узнают, что здесь творится: студенты недоедают, живут в жутких условиях, к ним относятся как к отбросам! — Нет, я не скандальная, просто очень болезненно отношусь к несправедливости. Ну и голос у меня громкий.
— Маргарита Васильевна, ведите себя прилично, или мне придется вызвать службу безопасности. А за клевету вы ответите! — поднялся на ноги ректор, давя на меня ростом и авторитетом.
— Какую клевету? Или вы считаете эти тряпки нормальной формой? Так почему вы ее не носите сами? Может, думаете, раз комната в общежитии пустует, в ней дозволяется разводить грязь, паутину и плесень? — Меня заткнуть не так-то легко, точнее, почти невозможно. — А давайте проведем эксперимент? Вам же подают меню на месяц для студенческой столовой? Возьмем его и посмотрим, что сегодня на обед у детей. Если все блюда будут соответствовать написанному, я извинюсь за вспыльчивость и пойду туда, куда вы меня послали.
— Никуда я с вами не пойду и участвовать в сомнительных экспериментах не буду! Вы сейчас же покинете мой кабинет, иначе я вызываю охрану! — рявкнул ректор и кинул мне форму. — И заберите вашу тряпку!
— У вас сегодня непривычно шумно, Вениамин Савельевич, — раздался мужской голос у входной двери, остудив нас лучше холодного душа. Я обернулась, желая посмотреть на нового участника мизансцены. Им оказался мужчина средних лет, худощавый, слегка сутулый, темноволосый, но уже начавший седеть, особенно это было заметно по бороде. Не люблю небритых мужчин, борода мало кому идет. Этому типу, явно облеченному властью, она шла. Во всяком случае, его вид не вызывал отторжения, пока я не посмотрела в холодные темно-серые глаза, которые, казалось, молчаливо меня препарировали. Прямо картина маслом «Черный Властелин глумится над жертвой». — Лидия сказала, что вас надо спасать от сумасшедшей. Это она?
— Не стоит беспокоиться, Лидия, как водится, напутала. Это Маргарита Васильевна, и она уже уходит. Все вопросы мы решили, — залебезил ректор, сразу растеряв остатки респектабельности.
— Нет, не решили. — Уходить я не собиралась, тем более сейчас, когда появилась возможность надавить на Вениамина Савельевича. — Я требую независимой комиссии и разбирательства по факту невыполнения обязательств. Вы только посмотрите,