— Лекарей жаль, ведь в больницах всегда хаос и персонала не хватает, а если к ним еще и я попаду… — Фразу закончить не успела, мужчина рассмеялся. Это было так неожиданно, что я отвлеклась от процесса спускания и бросила взгляд на чиновника: искрящиеся весельем серые глаза утратили холодность, а на щеках появились милые ямочки. «Все же как улыбка способна изменить человека…» — додумать эту мысль не успела. Раздался треск, одна из перекладин надломилась, и я с криком полетела вниз.
Это только в фильмах героини красиво падают в руки своих спасителей, а те даже не шевелятся под их тяжестью. На деле все выходит куда банальнее и непригляднее. Но надо отдать должное чиновнику, он поступил как настоящий герой, поймал меня и не дал свернуть шею. Жаль, силу инерции никто не отменял, и на пол мы упали вместе, а сверху на нас рухнула лестница.
— Да слезьте вы уже с меня, — прошипел Черный Властелин, которому мое колено угодило куда-то в живот, а может, и ниже.
— Поверьте, лежать на ваших костях удовольствия не доставляет. — Мой голос тоже не сочился благодарностью и радушием. Возможно, потому, что меня достаточно сильно приложило лестницей по спине и голове, а еще я, кажется, подвернула ногу. — Так что терпите, я же терплю. Лучше помогите отцепить платье, чтобы можно было освободиться от лестницы.
Ногу я все-таки сдвинула и даже попыталась сползти со своего спасителя. Особым успехом это не увенчалось, да и голова кружилась. Чиновник что-то пробурчал о том, что кому-то не мешало бы похудеть. Уверена, это он не обо мне, иначе я ему не только на животе потопчусь, но и на самом важном мужском органе — на его мозге.
— Его проще порвать, чем отцепить, — минуту спустя выдал вердикт Черный Властелин, ужом вывернувшийся из-под меня и принявший посильное участие в моем дальнейшем спасении. Пока оно ограничивалось многозначительным хмыканьем и разглядыванием моего нижнего белья, которое сложно было не заметить, так как подол платья задрался чуть ли не мне на голову.
— Я вам порву! Вы знаете, сколько оно стоит?! — возмутилась я. — И вообще, поднимите уже эту чертову лестницу.
— Грубость женщину не красит, знаете ли, — язвительно произнес мужчина, но лестницу убрал, а мне помог сесть и даже платье поправил.
Я прикрыла глаза, пережидая, пока пройдет головокружение. Тем временем пальцы чиновника легли мне на виски, потом переместились на затылок. На мгновение голову пронзила резкая боль, я не удержалась от стона, но боль быстро схлынула, унося с собой тошноту и головокружение.
— Почему вы не сказали, что у вас серьезная травма? — раздался надо мной сухой голос Черного Властелина, я открыла глаза и опять их закрыла. Любоваться недовольным чиновником желания не было. — Сотрясение мозга это не шутки.
— То есть вы думали, я шутила, когда просила убрать с меня лестницу?! — Негодование поднялось волной. — И вообще, как, по-вашему, должна себя чувствовать женщина, упавшая с трехметровой высоты?! Или скажете, что я это все специально подстроила?!
— Нормальная женщина не будет ерничать в такой ситуации…
— Предлагаете мне разрыдаться, чтобы соответствовать высокому званию нормальной женщины? Не дождетесь, — практически прорычала я.
— Видимо, как и благодарности, — скорее для себя, чем для меня, произнес он. А ведь прав, могла бы «спасибо» сказать человеку, а я на него только ругаюсь.
— Извините… и большое спасибо за помощь, — искренне проговорила я, раздумывая, как бы добраться к себе в комнату. Подожду, когда чиновник уйдет, тогда босиком и поковыляю, а то неудобно при нем.
— Пойдемте, я провожу вас в лазарет, — протянул мне руку спаситель.
— Дойду сама, не стоит беспокоиться, — не спешила я принимать помощь. — Вы, наверное, торопитесь…
— Да, в лазарет, так что нам по пути, — раздраженно сказал мужчина и помог мне встать. Я вскрикнула и практически повисла на нем. — Черт! У вас еще и нога пострадала! Знаете, мне захотелось лично заняться пытками ваших несостоявшихся убийц. Вот как можно было так бездарно провести операцию?
— Что вы сказали? — опираясь на здоровую ногу, спросила я.
— Перекладина на лестнице подпилена.
— И что вы намерены делать?
— Отведу вас в лазарет и займусь расследованием этого преступления. Обещаю, мы найдем преступника и накажем его по всей строгости закона.
Сухие, казенные слова, но почему-то я в них поверила. До лазарета мы шли молча. Я ковыляла босиком, неся туфли в свободной руке. Еще одно несоответствие сказок и реальности: в выдуманных мирах героиню все носят на руках и сажают себе на колени. При этом выстраивается очередь из принцев, желающих это сделать, а тут какой-то аристократишка ворчит и бубнит себе под нос, что не нанимался таскать женские тела. Тоже мне, перетрудился, всего два раза на руки поднял, первый — когда спускались вниз по лестнице, второй — когда поднимались.
В лазарете дежурила милая барышня, которая, стоило уйти моему спутнику, мне сразу разонравилась.
— Вы зря заглядываетесь на Мстислава Федоровича, он птица не вашего полета, — скривила свои яркие губки молодая фифа. — Не вы первая и не вы последняя пытаетесь соблазнить этого уважаемого человека. Но девушки его не интересуют, он предан стране и королю. Не думайте, что сможете скомпрометировать его безупречную репутацию.
— Что, правда? — сделала я горестное лицо, размышляя о том, что имя «Черный Властелин» моему спасителю подходит больше, чем Мстислав Федорович. Вот еще недавно он был таинственным незнакомцем, а сейчас оказался банальным мальчиком на побегушках, пусть и у короля. — А я-то губу раскатала, кто же знал, что ему мужчины нравятся.
Девушка побледнела, но почему-то смотрела куда-то за мою спину. Я медленно обернулась, уже догадываясь, кого там увижу. Взгляд Черного Властелина метал молнии, того и гляди попадет в кого-то.
— Абель, вы уже осмотрели пациентку? — преувеличенно вежливо поинтересовался Мстислав Федорович.
Девушка начала что-то бессвязно лепетать, мучительно краснея и бледнея. А этот тип бандитской наружности смотрел на нее ласково и снисходительно, меня даже затошнило. Не понимаю, как мужчинам могут нравиться такие красивые идиотки? Это что, природа? Ну чтобы человечество не так быстро эволюционировало? Или подростковые комплексы? Явно же этому Мстиславу красавицы в молодости не давали. Похоже, во мне говорила банальная зависть. Я встала, решив, что, хоть и осознала всю свою моральную ущербность, наблюдать за их расшаркиваниями друг перед другом не обязана. Доковыляв до мужчины, не удержалась и шепнула:
— Зря вы ей улыбаетесь, она вас голубым считает.
— Кем?! — взревел Мстислав Федорович, логично заподозрив в моих словах что-то нехорошее.
— Ой, да ладно, вы же меня поняли, — подмигнула я, хотя так и тянуло добавить «противный». Но были у меня сомнения насчет адекватности и чувства юмора данного