Он снова нашел ее глазами. Чудесная, необычная, непонятная и такая родная. Почему он не встретил ее первым?
Эти годы пролетели словно сон.
Пытаясь забыть ее, он уехал к Лендину в Златогорье и пять лет прожил с довольно симпатичной одинокой соседкой. Смешно сказать, но сейчас он даже не вспомнит, как ее звали. После, устав выть и напиваться в луностояния, ничего никому не сказав, вернулся в Великоград, да так здесь и остался. И, мечтая темными ночами о ней, своей тайне, чувствовал себя даже счастливым.
Он залпом осушил бокал и поставил его на стол. Эльф-слуга тотчас наполнил его и с поклоном подал. Крендин уже протянул руку, чтобы взять, как его внимание привлек гном. Обычный, но… что-то в нем настораживало. Проводив его взглядом, Крендин забыл о выпивке и неторопливо, будто прогуливаясь, пошел за ним.
Гном воровато оглянулся, встал за колонну и стал наблюдать за танцующими. Вдруг он оживился. Глаза хищно прищурились.
Крендин подкрался ближе и, проследив за его взглядом, насторожился: тот не отрываясь следил за Велией и Тайной.
Музыка стихла, и незнакомец, держась в тени колонн, стал пробираться к трону.
Почувствовав тревогу, Крендин пошел за ним.
ГЛАВА 18
Музыка как-то неожиданно закончилась. Не выпуская меня из объятий, Велия поцеловал мою ладонь. Я улыбнулась. Когда-то давно он объяснил мне, что этот жест означает величайшее уважение и бесконечную любовь. И иногда таким образом выражал свои чувства, не тратя времени на слова.
– Ты не будешь скучать, если я отлучусь на пару минут? – Зеленые глаза очаровывали, ласкали.
– Ага, – погрустнела я, – а потом объявишься ближе к утру!
– Нет, родная, я объявлюсь гораздо раньше! Дело в том, что перед балом мы с отцом разговорились, пока ждали вас. Ну а какая беседа без Изумрудного вина? – Он виновато ухмыльнулся. – Дальше объяснять?
– Опять врешь! – вздохнула я. – Ладно, иди.
Он повернулся и пошел в сторону трона. Провожая его взглядом, я спохватилась:
– Вообще-то сортир в другой стороне! Ой!
В спину толкнул порыв ветра, еще и еще. Кинувшиеся врассыпную эльфы скрыли в бестолковой суете
