– Диспетчером. Такси. У нас в том доме на первом этаже офис.

Рита лениво съела еще один пельмень и начала рассказывать:

– Я там недолго работаю. Всего несколько месяцев. А до этого полы мыла. И приходящей няней была. И газеты разносила… Только почему-то не везет мне с работой! Или денег не заплатят, или какой-нибудь козел начнет приставать, или еще какая фигня случится. Вот и прыгаю с места на место. Ищу себя, так сказать…

– А учиться пробовала? – Антон с неприкрытым интересом принялся изучать почти кукольные черты ее лица: большие черные глазищи, длинные ресницы, вздернутый носик. И – такую сексуальную родинку над пухлыми губками…

– Поступала. Думала пройти на бюджет, но не получилось, хотя набрала высший балл.

Она задумчиво посмотрела в темное окно и усмехнулась:

– Хотя… если бы я переспала с одним типом, может быть, меня бы и взяли… только фигово это, достигать мечты через одно место…

Антон только хмыкнул.

Да сколько их, девиц разных, прошли через его постель, они только и мечтали, чтобы потом он исполнил все их желания…

Но спорить с Ритой почему-то не стал. Наоборот, посочувствовал:

– Фигово… – и перевел разговор на другую тему:

– А родители давно умерли?

Рита как-то равнодушно пожала плечами:

– Бабушка рассказывала, что мне было лет пять, когда они попали в аварию. Я, если честно, их и не помню. Квартира вот осталась. Трешка. Думаю продать. Зачем мне одной такие хоромы? Куплю однушку, еще и деньги останутся. Бабушке дом отремонтирую, машину куплю. А то она старенькая, к ней выбираться надо часто, а далеко. – Она посмотрела на него и виновато улыбнулась: – Да чего я гружу тебя своими проблемами? Еще решишь, что я так деньги выманиваю.

– Да с деньгами нет проблем! – вырвалось у Антона. – Почему бы не помочь хорошему человеку…

– Нет! – Рита нахмурилась. – Никогда ни у кого не брала взаймы и брать не буду. Разве что только – если ты вдруг решишь меня нанять. Тебе пол помыть не нужно?

Антон усмехнулся, вспомнив штат уборщиц, горничных и поварих, снующих в их загородном доме, и качнул головой:

– Нет, к сожалению. А что ты еще умеешь?

– Картины писать… – выдала она и покраснела до кончика носа. – Правда, меня никто не учил, и я рисую как бог на душу положит… Да неважно! У тебя, наверное, полный дом Пикассо, Дали и Рембрандтов. Причем в оригинале.

– Ошиблась, Рембрандтов нету. Я Рериха люблю.

Вот так коробочка с сюрпризами! Картины, блин, она пишет!

Антон поймал себя на мысли, что ему впервые в жизни интересно общаться с девушкой. Может быть, он устал от всех этих навороченных столичных штучек, в голове которых только шмотки, ночные клубы и райские острова? Может быть, стоило давным-давно понять, что кроме вершины мира, на которой ему угораздило родиться, есть и другие проекции этого мира? И люди в них живут гораздо более интересные?..

– И я его обожаю! Так передать горы, величие силы, божественное начало! Мне никогда так не научиться… – в глазах девушки засветилось восхищение.

– Почему? Всему можно научиться и всего добиться, главное – захотеть. Понять, что это твое!

Ее ответ чуть не вызвал у него гомерический хохот.

– Нет, не выйдет. Я – невезучая. У меня с детства карма плохая. А последнюю неделю – так вообще катастрофа за катастрофой происходит. Кстати… Она серьезно взглянула на него: – Я не шучу. Держись от меня подальше! Потому что неудача – штука заразная! А потом будешь меня обвинять во всех своих бедах.

– Не буду.

Антон не удержался и усмехнулся:

– У меня удачи столько, что никакая неудача ее не перебьет! Честно. Даже могу поделиться. Поэтому – давай доедай, и поехали. Уже поздно.

– Ну да… – Ритка как-то сразу помрачнела, посмотрела на пельмени и поднялась. – Поехали. Больше не хочу.

Они молча вышли на улицу, так же молча сели в машину, и, уже вывернув на шоссе, Антон не выдержал:

– Я что-то не то сказал? Может быть, чем-то обидел тебя?

– Да нет… – Рита мотнула длинной челкой. – Я же все понимаю. Навязалась тебе… А тебя дома, наверное, кто-то ждет.

– Если ты таким способом хочешь узнать, есть ли у меня девушка – отвечу «нет», – Антон взглянул на ее порванную коленку. – Надо в аптеку заехать. Купить зеленку, бинт и лейкопластырь.

– Не надо, – отмахнулась она. – У меня этого добра дома – целая аптечка. Каждую неделю что-нибудь себе разбиваю. Вот и держу стратегический запас на такие случаи.

– Н‑да уж… Надо и впрямь с тобой удачей поделиться!

Антон свернул на Кольцевую и, порадовавшись отсутствию пробок и довольно резвому потоку машин, добавил скорости.

– А у тебя… есть парень?

– Нет. И не было никогда. Только если ты таким способом хочешь узнать: девственница я или нет, я тебя разочарую. Нет. И даже не спрашивай, как это произошло!

Вот ведь…

И угораздило же его поднять этот вопрос!

Антон бросил быстрый взгляд на девчонку. Сидит, натянутая, как струна, смотрит на дорогу, а в глазах такая боль…

А может, и нет никакой боли? Может, он все себе придумал? Тогда почему рядом с ней ему казалось, что он чувствует каждый произошедший с ней промах, каждую обиду, несбывшуюся надежду? Почему ему кажется, что он знает ее как самого себя?

– Прости…

А что еще сказать? Разворошил в ее памяти целый муравейник – и «прости»…

– А хочешь, мы завтра встретимся? И я покажу тебе другой мир? Мой мир?

Она улыбнулась и вдруг коснулась ладошкой его руки.

На миг Антону показалось, что его прошила молния.

– Хочу. Но мне нет места в твоем мире. А за предложение – спасибо!

– Я не предлагаю тебе встречаться. Я предлагаю тебе дружить!

Вот бред-то! Никогда не ожидал, что он скажет нечто подобное девушке. Да к тому же – такой привлекательной…

Но в этот момент ему действительно хотелось стать для нее в первую очередь другом. Который защитит, поможет, выслушает! Которому она сможет доверить все свои секреты, радости и страхи.

– Я ведь могу быть твоим другом?

Она помолчала и едва слышно произнесла:

– Если хочешь быть – будь.

Остаток пути она не проронила ни слова, а Антон старался не навязываться и просто ждал, когда она заговорит.

Но так и не дождался.

Наконец, у него просто не осталось выбора:

– Куда тебе?

Девушка точно очнулась. Вгляделась в темноту, разбавленную тусклым светом фонарей, и принялась указывать путь:

– Сейчас – прямо до поворота, потом направо, проедешь до конца улицы – и снова направо. Увидишь супермаркет, сворачивай во двор.

Угу. Только улица и номер дома помогли бы ему больше. Но лезть к ней с расспросами не хотелось.

Потом он и сам узнает ее адрес.

Супермаркет появился неожиданно. Только что они ехали среди одинаковых расцветившихся окнами пятиэтажек, как вдруг – здоровенная вывеска и призывно горящие витрины. Невольно подумалось, что в этом спальном районе люди ходят сюда как на праздник. Должно же быть что-то яркое в жизни…

Циничные мысли, вам здесь не место!

Это в другой жизни он просто не заметил бы всего этого, потому что в другой жизни этого ничего нет!

А здесь и сейчас надо быть на одной волне с этим миром, чтобы заслужить доверие Риты, чтобы стать частью ее мира.

Решение пришло внезапно. Во двор заезжать он не стал, а просто тормознул у главного входа в этот продуктовый рай.

Рита поняла это по-своему:

– Спасибо, что подвез. Правильно, что тут остановился, у нас во дворе темнота, и недавно яму вырыли.

Она открыла дверцу, но Антон успел ухватить ее за руку.

Девушка вздрогнула и попыталась освободиться.

– Рит! Я не заехал во двор не потому, что там темно, а потому, что у тебя нет денег и продуктов, наверное, тоже нет! Пойдем сначала в супермаркет, а потом я тебя провожу до самой квартиры.

– Мне ничего от тебя не надо! – всполошенной кошкой зашипела она. – Пусти!

– Тебе не надо меня бояться. Я же твой друг. Помнишь? И я не сделаю тебе ничего плохого. Честно-честно! – продолжил он успокаивать ее.

И на последних словах Ритка сдалась. Перестала вырываться и только настороженно спросила:

– Ты хочешь купить мне продукты? Просто так?

– А как еще поступают друзья? – ободряюще подмигнул ей Антон, вышел, обошел машину, открыл дверь и, подав руку оробевшей от такого галантного жеста девчонке, помог выбраться из машины.