Да не буду я с тобой тары-бары разводить! Не увиливай! Ха!

— А дружок есть? — хмыкнул парень. — Или он приедет позже? Когда визу и лицензию на работу получит?

— Нет никакого «дружка», — зло бросила я.

Сидит тут, докапывается!

— Как нет? У такой красавицы и нет?

Я начала закипать от ярости и отвернулась. Не хотела отвечать на такой дерзкий вопрос. Да и не вопрос это вовсе, а то, что в приличном обществе озвучить нельзя.

С тринадцати лет поклонники вились вокруг, но не было возлюбленного. Северные кошки обзаводятся семьями рано, но я к моим двадцати годам все еще мечтала о любви, а не о стабильности и статусе замужней девушки. Мало того, мечтала её обрести, как можно дальше от глаз братьев, иначе они всё испортят. Но с Евгением об этом откровенничать не собиралась.

— Виола, прости. Всякое в жизни бывает. Счастлив, что парня нет, и я могу пригласить тебя на свидание.

Я с подозрением окинула фигуру молодого человека и отвернулась.

За окном многоэтажная жилая застройка поредела, и появились поселковые домики. Перед тем как приехать изучила карту города и знала, что это частный сектор, за ним — небольшой парк. Ехать оставалось совсем немного, и я этому порадовалась.

Остальное время мы ехали в молчании. Но вскоре впереди замаячила железная ограда, за которой густо росли деревья. Женя прибавил скорость. Проехав вдоль забора, оборотень развернул машину на прямоугольной площадке.

— Приехали, — мотнув головой в сторону изящных ворот, сказал собеседник. — Их сейчас откроют.

Радовалась, что утомительная беседа подошла к концу, но больше всего была счастлива, что, наконец, у меня появилась работа в хорошем месте.

Сквозь лобовое стекло машины просматривалась мощёная дорожка, убегающая и теряющаяся в нагих деревьях, подсвеченная старинными фонарями. Мне казалось, уютно будет прогуливаться здесь вечерами после трудов праведных, любуясь окрестностями.

Нажав на газ, Евгений вывернул руль, и мы въехали на территорию.

— Это усадьба принадлежала когда-то титулованным магам воды. Они продали её Букову совсем недавно. Сам Валентин Игоревич сейчас в отъезде, но твою кандидатуру выбрал лично он. Меня прислал за тобой.

— Красивый дом, — согласилась я, рассматривая сквозь просветы еловых лап старинное здание.

Дорожка повернула. Теперь я могла наслаждаться видом шикарного здания с колоннами в стиле позднего классицизма. Землю слегка припорошило снегом. Пышные ели выстроились вдоль фасада, словно солдаты на плацу. На небольшом партерном газоне перед расходящейся на две стороны лестницей, укрылась редким инеем нескончаемая стена лабиринта из кустарника.

Мы подъехали к крыльцу, и я вышла из машины. Евгений вытащил из багажника чемодан и поставил его рядом со мной, но ручку не отпускал.

— Спасибо, — поблагодарила я, потянувшись к поклаже.

Мужчина спрятал чемодан за спину:

— Предлагаю ужин в моей компании, — прищурившись, заявил молодой человек. — Завтра. Город покажу, прогуляемся.

Всем сердцем желала отказаться, и потому медлила с ответом, подбирая приемлемый вариант из штампованных фраз.

— Ты сегодня обживайся, а завтра в восемь… — взял на себя инициативу Женя.

Я мысленно выругалась, но вслух ввернула:

— Предпочла бы погулять здесь. В ресторан мне не хочется. Прошу, не сочти меня грубой, но хотелось бы обжиться до появления хозяина.

— Отказ принимается, — оборвал мою фразу тигр. — Предложение всё ещё в силе.

Я часто заморгала, но не от удивления, а от злости. Увы, но этот изъян, выдавал меня перед собеседниками с головой. Когда начинала моргать, братья сразу понимали, что я в ярости. Не то чтобы они сбавляли обороты в своих проделках или спорах со мной, но опасались моих дальнейших действий, ведь кошки-женщины очень изощрённые в отношении мести.

Хозяйский тон парня коробил меня. Нужно было что-то делать, и я растянула губы в улыбке. Не скажу что полегчало, но так могла держать себя в руках. Очень хотелось сказать «пару ласковых» Зеленоглазому.

— До завтра, Виола, — кинул фразу ликан Крюков, подался вперёд и чмокнул меня в щеку. — Пора за хозяином в столицу ехать. Дальше проводить не смогу.

Под моим пристальным, злым взглядом, Евгений обошел машину, раскрыл дверцу авто и подмигнув на прощанье, укатил восвояси.

А что я хотела? Что мне до комнаты чемодан донесут? Такова цена самостоятельности — терпи и выкручивайся, учись отшивать навязчивых тупоголовых оборотней. Братьев тут нет — сама, всё сама.

Я сиротливо осмотрелась и потянув чемодан за ручку, направилась к лестнице. Уже на крыльце, придя в себя, в сердцах плюнула и, схватив поклажу, толкнула массивную дубовую дверь. Вошла в дом.

Евгений сказал, что нам откроют — выходит, были ещё слуги или наёмные работники. Очень надеялась, что кто-то поможет мне: покажет комнату, накормит в конце концов!

Прямоугольный, просторный холл, встретил тусклым светом настенных бра, изящной, мраморной лестницей и тёмными, старинными картинами. В нишах спрятались диванчики и вазы с цветами.

Оставив чемодан, прогулялась по «пенатам», и присев на элегантный диван, тихо, но с чувством прошептала:

— С новосельем, Виола!

Поднялась, подошла к окну и раздвинула шторы. Свет угасающего дня пролился сквозь проём в пространство помещения розово-сумрачной дымкой.

— Добро пожаловать, — дельно заметил кто-то и я обернулась. — Увы, но пока приходится любоваться пейзажем через пыльные стёкла.

Наверху стояла молодая женщина с белыми, как снег волосами и кукольным лицом. На ней были надеты скромные прямые брюки, красная трикотажная кофточка и кожаный, чёрный жилет.

— Здравствуйте, — кивнула я. — Меня зовут Виола Нагорная. Меня нанял Валентин Игоревич на вакансию личного секретаря.

Пока я говорила, женщина вяло спускалась по лестнице, не сводя с меня заинтересованного взора. Поравнявшись со мной, она протянула руку, которую я тут же пожала.

— Я знаю про вас. Меня зовут Анна Морс. Экономка. Добро пожаловать, Виола!

Фу! Лиса-оборотень. Похоже, у неё приближался день перекидывания, иначе не источала бы настолько сильный запах Пирраки. Или она предупреждала меня о своей принадлежности? В этом доме такое позволено и хозяину не мешает животная магия?

— Я помогу вам разместиться. Покажу комнату, отведённую для вас, — продолжала щебетать лиса, а я дышала через раз, стараясь втягивать воздух через рот — противен собачий Пирраки.

Мы поднялись по лестнице и шли по коридору, пока Анна Морс объясняла распорядок дня. Затем она без перехода поинтересовалась, какие блюда я люблю. Помимо всего она провела небольшую экскурсию и обещала подробнее рассказать об усадьбе, но чуть позже.

Наконец, мы остановились возле двери, и Анна вежливо заявила, что это моя комната. Дёрнув ручку на себя, я переступила порог.

Спальня была небольшой и уютной. Посередине, что мне показалось странным, красовалась круглая достаточно громоздкая кровать. Если убрать с неё миленькое, весёлой расцветки с оборками покрывало, то останется мягкая основа — большой пуф, не иначе. Всё остальное: светлого тона стены, деревянные тёмного оттенка балки на потолке, лёгкие шторы — укладывались в моё понимание уюта. В углу стоял стол, у стены — комод и два кресла.

— Вас устраивает? — поинтересовалась оборотень. — Если есть пожелания, то я с радостью выслушаю