Что может чувствовать призрак? Ничего. Маргарита не раз прикладывала руки к груди, в надежде услышать сердцебиение. Но не было ни стука, ни исходящего от кожи тепла. Не было даже ощущения прикосновения. Не было жизни.
Ей хотелось испугаться, но как это, она не помнила. Никаких чувств. Никаких эмоций. Только одна-единственная мысль приковывала к земле, не давала спокойно отправиться туда, в заветную синь, где солнечные лучи прокладывали дорожку к вратам Рая.
– Как думаешь, мы сможем обрести там такой же покой?
Эти слова навсегда отпечатались в ее памяти.
– Будем ли мы прощены и помилованы?
Горькие слова преследовали, обжигали пламенем. Она забыла, что такое физическая боль. Но появилась другая – изматывающая, сводящая с ума, отравляющая и без того тяжелое скитание по земле.
– Знай, что если я сегодня умру, я не успокоюсь, пока ты не окажешься со мной!
Так и есть. Нет покоя и безмятежности, пока он жив. Сказанные сгоряча слова пригвоздили ее к этому миру. И единственный способ обрести покой – выполнить обещание. Разделить с ним эту невыносимую неприкаянность.
***
Анна проснулась рано, на часах было около семи часов. Роман любил поспать в выходные до обеда. Вот и сейчас он все еще спал, высунув из-под одеяла правую ногу. Она села в постели и потерла виски.
Ночь прошла спокойно. Липкий страх отступил, оставив после себя лишь неприятный осадок. Коллекция страшных воспоминаний пополнилась еще одним кадром. Теперь язычки пламени, поглощенные тьмой, соседствовали со вчерашним странным видением. Женское лицо в зеркалах по-прежнему стояло перед глазами. Что же это было? Галлюцинация, самовнушение или чья-то злая шутка?
Так или иначе, но Анне совсем не понравились вчерашние ощущения. Пробудились старые кошмары, вынырнули из глубины сознания, как из ветхого сундука, наглухо запертого на замок. Не нужно было их выпускать.
Теперь снова будет больно.
Анна постаралась отвлечься и прогнать неприятные мысли. Села у зеркала и начала расчесывать спутанные волосы. Отражение совсем не радовало: лицо было бледным, а глаза выдавали страх. Она нанесла немного румян на щеки, но руки дрожали. Да что с ней такое? Неужели настолько сильно испугалась? Видимо, да. А что, если за спиной действительно был призрак?
Эта мысль выбила весь воздух из легких. Чтобы прогнать беспокойство, Анна стала перебирать драгоценности, лежащие в шкатулке на трюмо. Надела на пальцы несколько золотых колец, приложила к шее тоненькую цепочку с красивым камнем, украсила запястья сверкающими браслетами, но это занятие не помогло отвлечься от сумбурных мыслей. Она положила драгоценности обратно в шкатулку, и вдруг одна вещь привлекла ее внимание, – деревянный амулет с непонятными символами, с продетой в него черной веревочкой. От него исходила какая-то удивительно притягательная сила: невозможно было отвести взгляд или отложить украшение в сторону. Интересно, почему такая простая вещь лежит в одной шкатулке с ювелирными украшениями?
– Надень его. – Анна вздрогнула, услышав голос мужа.
Роман приблизился бесшумно, как хищник. Вид у него был бодрый и невозмутимый. И когда он проснулся? Еще минуту назад лежал в кровати с закрытыми глазами.
– Надеть что?
Вместо того чтобы отложить амулет, Анна крепко сжала его в руке. Странный холодок пробежал по коже, словно в руках было не украшение, а проводник. Проводник в другой, невидимый мир, в существование которого она отказывалась верить.
– Амулет.
– Зачем?
– Делай, как говорю.
Разум Анне не повиновался. Все произошло как во сне. Она разжала кулак, надела амулет, и сразу же почувствовала, как по телу прокатилась дрожь.
– Ты невероятно красивая! – восхищенно сказал Роман и начал перебирать пальцами ее темные кудри. Анна дернулась, но не от прикосновения, а от услышанных слов. В детстве ей очень хотелось быть красивой и привлекательной, а в юности, обретя, наконец, желанную красоту, она стала ненавидеть свое отражение в зеркале. И на то были свои причины…
Не шути с мертвыми, это опасно.
Голос из прошлого тревожно зазвенел в ушах и усилил дрожь. Чудовищная ночь, пропитанная запахом расплавленного воска, на миг пронеслась перед глазами. Как жаль, что ничего нельзя изменить! Теперь этот кошмар останется с нею на всю жизнь.
Голос мужа прогнал мрачные воспоминания:
– Знаешь, у тебя какая-то мистическая красота.
– Мистическая? – Анна рассмеялась. – Глупости!
– А вот и нет. Есть люди очень похожие друг на друга, как две капли воды… Разве это не мистика?
Он провел ладонью по ее изогнутым бровям, слегка коснулся пальцами щеки, спустился к губам, накрашенным бордовой помадой.
– Ты намекаешь, что я на кого-то похожа?
Вопрос прозвучал с ехидством, но Роман остался серьезным. Задумчиво очертил пальцем линию ее губ и выдохнул:
– Ты похожа на нее…
– На кого?
Он не ответил, только руку отдернул и отвел взгляд, словно испугался того, что сказал.
– На Маргариту? – догадалась Анна и нахмурилась, ожидая объяснений. Почему он сравнивает ее с погибшей сестрой? Все еще не может отпустить прошлое? Или происходит что-то, чего она пока не знает?
Роман опустился на кровать и задумчиво посмотрел на амулет.
– Женская красота – самая большая загадка в мире, – меланхолично произнес он. – Она дается лишь избранным, но для чего – для счастья или страдания?
Вопрос был риторическим. Анна промолчала, крепко сжимая в руке щетку для волос. Муж выбрал странную тему для разговора, который в итоге оборвался так же быстро, как и начался. Роман поднялся, подошел к шкафу и принялся одеваться.
– Сегодня еще много дел, – сказал он, застегивая пуговицы темной рубашки. – Много заказов. Люди умирают каждый день… В таком бизнесе нет выходных.
Анна кивнула. Вот и пусть уходит. Будет возможность подняться на второй этаж и осмотреться. Она быстро сняла амулет и положила его на трюмо. Давящее чувство в груди сразу же исчезло.
Дождавшись, пока автомобиль Романа скроется за высокими воротами, Анна накинула халат поверх ночной рубашки и выскользнула в коридор. Днем дом выглядел не таким мрачным. По крайней мере, из окон лился яркий солнечный свет, разбавляющий унылый полумрак комнат. Свечи, конечно же, не горели.
Воровато оглядевшись по сторонам, Анна осторожно поднялась наверх и очутилась на втором этаже.
Коридор здесь был таким же длинным и пустым, как внизу, только еще более темным. Анна дергала одну дверь за другой, но все они оказались запертыми. «К чему такая таинственность? – недоумевала она на обратном пути. – Никто просто так