- Но во мне уже находился этот проклятый металл, - раздражённым тоном парировала она.

- Наверно, тогда он ещё не прижился, и ты пока могла держать связь со стихией. Но я подозреваю, что в реке ты провела очень много времени. Неделю, как минимум.

- Это можно узнать, - равнодушно заметила девушка. – Лекаря, к которому меня принесли, зовут Брис Эвари. Он живёт в Сепире.

- Я узнаю, - кивнул Кери.

- Узнаешь. Ты вообще теперь будешь во всём мне помогать, причём тайно от остальных, - она вздохнула, с силой сжала поручни кресла и выпалила, наконец, позволяя эмоциям вырваться наружу: - Боги, Кери… ты предал меня! Ты – тот, кому я доверяла безгранично! Ведь фактически, ты сам отдал меня им в руки. Причём именно тогда, когда я не могла за себя постоять! Они же специально спровоцировали тебя на действия. Просчитали, как ребёнка!

- Я знаю, - он виновато склонил голову. – И я никогда не придавал тебя. Ты мне ближе, чем сестра. Эри… прошу, прости меня… Пожалуйста. Я готов на всё, чтобы загладить эту вину, хоть и знаю, что невероятно виноват перед тобой. Из-за меня… из-за моей глупости ты провела год в рабстве. И я пойму, если ты решишь отправить меня на плаху.

- Не дождёшься, - холодно усмехнулась девушка. – Ты нужен мне, Кертон. Живой и невредимый. Но со спокойствием можешь попрощаться. Я не собираюсь оставлять безнаказанным никого из тех, кто виновен в моей смерти. А ещё у меня есть множество неоплаченных счетов к бывшим хозяевам.

И тут она осеклась, расправила напряжённые плечи и произнесла церемониальным тоном, обращаясь при этом к самой себе:

- На правах законной королевы Карилии дарую тебе, рабыня Русина… свободу.

В одно мгновение перед её глазами всё словно полыхнуло, а тело скрутило от жуткой боли. Это было вспышкой... в тысячи раз сильнее, чем от обычного приказа, но как только спазм отпустил, а тело расслабилось, Эриол, наконец, обрела свободу.

Кери смотрел на неё с нескрываемым опасением. Всё же он слишком хорошо знал эту девушку, как и то, что прощать она не умела. Никого и никогда. А значит, каждый из тех, кто имел отношение ко всей этой истории, теперь обязательно получит своё наказание.

Но хуже всего было то, что при всём том ужасе, продолжающем накрывать её сознание, Эриол внешне оставалась совершенно спокойной. Да, Кери сделал поток её воспоминаний более упорядоченным, но ни один нормальный человек не смог бы так легко принять весть о годе, проведенном в рабстве. А Эри приняла. Просто смирилась с тем, что всё это было и изменить уже ничего нельзя. Он видел это в её глазах. Именно тех ледяных омутах, в которые так боялись смотреть её подданные.

- Кертон, - сказала королева, не глядя в его сторону. – Завтра утром ты построишь мне портал к водопаду.

- Эри, но я же… - попытался оправдаться он, но был остановлен одним её лёгким жестом.

- Мне всё равно, что ты можешь или не можешь. Завтра в десять ты придёшь сюда и построишь мне портал к водопаду. Это приказ. А приказы, как известно, не обсуждаются.

- Слушаюсь, моя королева, - он поклонился, только теперь в полной мере осознавая, какая жизнь его ждёт.

Да, Эриол будет держать его при себе, отдавать поручения, приказывать. Но теперь он станет для неё просто слугой. Тем, кто не достоин тёплого взгляда, улыбки или благодарности. И уж тем более, доверия

Кери опустил голову ниже и только сейчас заметил стоящего в проходе Кая. Тот всё ещё выглядел крайне болезненно, но уже не казался таким смертельно бледным. Он переводил напряжённый взгляд с королевы, царственно восседающей в одном из кресел, на мага, и явно не понимал, что здесь происходит.

- Мадели, - обречённым голосом проговорил Кертон, уже представляя, что Эриол сейчас может сотворить с ним. – Как же не вовремя…

Королева на эти слова отреагировала странно. Она не стала поворачиваться в сторону мага, лишь чуть вздёрнула подбородок и надменным тоном поинтересовалась:

- А что Мадели?

- Да, мне тоже интересно? – бросил Кай, останавливаясь перед застывшим, как статуя, Кери.

От его слов Эриол вздрогнула и резко обернулась. В одно мгновение всё её королевское самообладание кануло в небытие, снесённое потоком самых разных эмоций. Она смотрел на светловолосого мужчину, не имея сил отвести взгляд. Просто никак не могла поверить, что вот он… здесь, в её спальне.

Боги… Она столько лет жила мечтами, что когда-нибудь её Кай преодолеет все преграды и придёт за ней. Окутает любовью и заботой и оградит от всего этого враждебного мира. За годы правления она так устала быть сильной, а Мадели виделся ей настоящим принцем в сияющих доспехах. И вот… он здесь. Но совсем не как рыцарь.

- Кай, - от волнения её голос показался хрипом. Она хотела сказать ещё много чего, но просто не смогла.

Заметив её странное состояние, он быстро пересёк комнату и легко коснулся рукой её лба.

- Милая моя, ты не заболела? Голос сел, да и выглядишь как-то не так, - его пальцы скользнули на её щёку и нежно погладили мягкую кожу. – И глаза красные. Ты что плакала? Что произошло?

Так как девушка отвечать не спешила, Кай повернулся к Кери. Но тот лишь отрицательно качнул головой.

- Мне сон страшный приснился, - сказала она, наконец. – Жуткий… и невероятно реалистичный. Представляешь… меня убили.

Кай помрачнел, но видя, что Рус на самом деле не совсем в порядке, вдруг потянул её за руку, а когда девушка поднялась, сам сел в кресло, а её усадил к себе на колени.

Эриол даже не пыталась сопротивляться. Несмотря ни на что, в объятиях Кая ей становилось хорошо и спокойно. Она даже непроизвольно обняла его за шею, а голову уложила на тёплое родное плечо.

- А за что ты на Кери обиделась? – спросил вдруг её теперь уже бывший хозяин.

- С чего ты взял? – тихо уточнила Эриол.

- Ну, ты никогда ему не приказывала. Да и он выглядит каким-то слишком подавленным. Когда я вошёл, ты как раз говорила, что приказы не обсуждаются.

- Он заслужил, - строго отрезала королева.

- Чем же?

- Это не важно.

- Рус, - бросил Кай, чуть требовательней, чем стоило. – Отвечай.

И она бы ответила… так бы ответила, что никому бы мало не показалось. Но этот его строгий тон, сопровождался таким нежным поцелуем в шею, что она просто забыла все знакомые слова вместе с буквами. Да и о каком Кери вообще могла идти речь, когда все мысли