«Жать руку вампиру? Черта с два, — подумал Ваймс. — Даже вампиру в безобразном свитере домашней вязки». — Вместо рукопожатия он отсалютовал.
— Рад познакомиться, сэр, — отрывисто сказал он, становясь по стойке «смирно». Свитер, связанный из шерсти несочетающихся оттенков, с тошнотворным зигзагообразным узором, действительно был ужасен. Больше всего он смахивал на подарок от тетушки, страдающей дальтонизмом, вещь, которую ты не смеешь выбросить из опасения, что мусорщики посмеются и пинком перевернут бак.
— Ваймс, мистер Смит… — начал Ветинари.
— …председатель анк-морпоркского представительства убервальдской Лиги воздержания, — сказал Ваймс. — Насколько я знаю, дама рядом с ним — миссис Дорин Подмиггинс, казначей упомянутого учреждения. Речь пойдет о том, чтобы я взял в Стражу вампира, не так ли? Опять.
— Да, Ваймс, именно так, — ответил Ветинари. — И — да, опять. Может быть, все мы сядем? Ваймс?..
Ваймс понял, что выхода нет. Он обреченно опустился в кресло. На сей раз предстояло потерпеть поражение. Ветинари загнал его в угол.
Ваймс хорошо знал все аргументы сторонников того, чтобы в городской Страже служили представители различных видов. Аргументы были веские, тогда как некоторые доводы противной стороны никуда не годились. В Страже наличествовали тролли, множество гномов, один вервольф, три голема, Игорь и, наконец, капрал Шноббс…[1] так почему бы и не вампир? Лига воздержания была признанным фактом. Члены Лиги, носившие черную ленточку с надписью «Ни капли!», — тоже. По общему мнению, вампиры, отказавшиеся от крови, отличались некоторыми странностями, но зато славились умом и сообразительностью и, следовательно, являлись полезными членами общества. А Стража была самым наглядным в городе воплощением власти. Почему бы не установить прецедент?
«Потому что, — отозвался потрепанный, но еще не побежденный дух Ваймса, — ты ненавидишь проклятых вампиров. Довольно обиняков, лицемерия, уклончивых фраз типа „общественное мнение этого не потерпит“ и „сейчас неподходящее время“. Ты, черт возьми, ненавидишь вампиров, и речь, черт возьми, о твоей Страже».
Остальные трое внимательно смотрели на него.
— Мистер Файмс, — сказала госпожа Подмиггинс, — мы нефольно замечайт, что фы до сих пор не приняли в Стражу ни однофо из членов Лиги…
«Меня зовут Ваймс, ради всего святого. Я ведь знаю, что ты в состоянии правильно выговорить мою фамилию. Впусти букву „в“ в свою жизнь. Так или иначе, у меня есть еще один аргумент, и он воистину железобетонный».
— Госпожа Подмиггинс, — сказал Ваймс, — до сих пор ни один вампир и не собирался вступать в Стражу. У них просто голова не так устроена, чтоб быть стражниками. И, с вашего позволения, я командор Ваймс.
Маленькие глазки госпожи Подмиггинс сверкнули праведным гневом.
— Фы хотите сказать, что фампиры… глюпы?
— Нет, госпожа Подмиггинс. Я хочу сказать, что они слишком умны. В том-то и проблема. Зачем умному существу каждый день рисковать тем, что ему оторвут яй… в смысле, голову, и все это за тридцать восемь долларов в месяц плюс покрытие расходов? Вампиры полны собственного достоинства, образованны, и перед фамилией у них стоит «фон». Для вампира найдется сотня занятий получше, чем патрулировать улицы. Что вы от меня хотите — чтобы я силой загонял их служить в Страже?
— Может быть, сразу по'ышать их в чине? — намекнул Джон Смит. На лице у него выступил пот, неизменная улыбка казалась безумной. Ходили слухи, что исполнение обета воздержания дается ему нелегко.
— Нет. Все начинают с улицы, — отрезал Ваймс. Он слегка покривил душой, но предложение Смита его оскорбило. — В том числе в ночной смене. Хорошая подготовка. Лучшее, что только может быть. Целая неделя дождливых ночей, когда клубится туман, по шее течет вода и в темноте слышатся странные звуки… Вот тогда мы понимаем, достался ли нам хороший стражник.
Как только Ваймс закончил фразу, до него дошло: он сам загнал себя в ловушку.
Разумеется, они уже нашли кандидата.
— Да, это хороший нофость, — заметила госпожа Подмиггинс, откинувшись на спинку кресла.
Ваймсу захотелось встряхнуть ее и крикнуть: «Дорин, ты не вампир! Да, ты вышла замуж за вампира, но никакой нормальный человек не в силах представить, чтобы ему вдруг захотелось тебя укусить! Настоящие абстиненты по мере сил держатся спокойно и ненавязчиво. Никаких развевающихся плащей, никакого причмокивания. Никто из них не срывает декольтированные ночные сорочки с юных девушек. Все знают, что Джон Никакой-Не-Вампир Смит на самом деле — граф Варго Сент-Груэт фон Вилинус. Но теперь он курит трубку, носит ужасные свитера, коллекционирует бананы и делает из спичек модели человеческих органов, поскольку считает, что хобби делает его человечнее. Но ты, Дорин? Ты родилась на Петушиной улице, и твоя матушка была прачкой! Никому бы и в голову не пришло срывать с тебя ночнушку, разве что в исследовательских целях. Но ты… кажется, всерьез увлеклась. Это, черт возьми, тоже хобби. Ты пытаешься выглядеть вампиристее, чем настоящие вампиры! И, кстати, твои вставные клыки прыгают, когда ты говоришь!»
— Ваймс?
— Да?.. — Он понял, что все это время остальные что-то обсуждали.
— У мистера Смита хорошие новости, — сказал Ветинари.
— Дейст'ительно, — подтвердил Джон Смит с безумной улыбкой. — У нас есть для 'ас кандидат, командор, 'ампир, который хочет служить 'Страже.
— И, конечно, ночное фремя не представляйт никаких проблем, — торжествующе подхватила Дорин. — Мы и есть ночь!
— Вы хотите сказать, что я должен… — начал Ваймс.
— О нет, командор, — быстро перебил патриций. — Мы, несомненно, признаем вашу независимость в качестве командира Стражи. Разумеется, вы вправе принять любого, кого сочтете подходящим. Я прошу лишь справедливости ради побеседовать с новым кандидатом.
«Да, конечно, — подумал Ваймс. — Отношения с Убервальдом немного упростятся, не так ли, если вы похвалитесь, что в Страже у вас служит вампир с черной ленточкой. А если я его прогоню, мне придется назвать причину. „Я, понимаете ли, не терплю вампиров“ вряд ли послужит удовлетворительным объяснением».
— Конечно, — сказал он вслух. — Присылайте его.
— На самом деле ее. — Ветинари заглянул в бумаги. — Салация Делорезиста Аманита Тригестатра Зелдана Малефи… — Он запнулся и перевернул несколько страниц. — Думаю, часть имен можно пропустить, но в конце стоит «фон Хампединг». Ей пятьдесят один год. Но, — быстро добавил патриций, прежде чем Ваймс успел ухватиться за соломинку, — возраст для вампира ничего не значит. Кстати, она предпочитает, чтобы ее называли просто Салли.
Раздевалка казалась слишком маленькой. Как и все остальные помещения. Сержант Ангва пыталась затаить дыхание.
Выйти в просторный коридор. Еще лучше — на свежий воздух. Ей нечем было дышать. Точнее сказать, нечем, кроме запаха вампира.
Дура Шелли! Но Ангва не могла отказаться, потому что это выглядело бы нехорошо. Оставалось лишь улыбаться и терпеть, подавляя сильнейшее желание перекусить вампирше горло.
«Она, разумеется, понимает, что происходит, — подумала Ангва. — Вампиры прекрасно знают, что источают ауру безыскусной непринужденности. Они не теряют уверенности в любой компании, повсюду как дома, и остальные в их присутствии чувствуют себя неуклюжими, второсортными созданиями. О,