Могильный червь

МОГИЛЬНЫЙ ЧЕРВЬ.

По ночам он ползает по кладбищам. По ночам он оскверняет могилы. По ночам он спит с мертвецами. И по ночам он выслеживает новых жертв. Его новая жертва - Лиза Кумбс.

МОГИЛЬНЫЙ ЧЕРВЬ.

Его послание Таре Кумбс простое: он похоронил Лизу заживо. У нее кончается воздух. Пришло время поиграть в эту игру. И если Тара не сделает в точности то, что он говорит, и не выполнит все назначенные ужасные задания, в следующий раз, когда она увидит свою сестру, она будет трупом.

МОГИЛЬНЫЙ ЧЕРВЬ.

Он танцует с мертвыми, и именно через его рот они кричат...

«Под неосвященным светом полной, жирной кладбищенской луны мертвенно-бледный человек легко ступал по кладбищу. В своем гладком черном пальто гробовщика и высокой шелковой шляпе он был точно, как готический Бела Лугоши: его ухмыляющееся лицо – череп, его кожа – как рыбье брюхо, белая и блестящая, как вазелин. Пальцы, беспокойно сжимавшиеся, были длинными, тонкими, изящными, почти паучьими. Пальцы хирурга. A его глаза, погруженные в мертвое белое лицо без загара, были лужами черного, пузырящегося масла, темными зеркалами, отражавшими одинокое отчаяние и застывшую абсолютную злобу; молчаливые и червивые, как кости в саване. В левой руке он держал лопату. Он крепко держал ее. Он оглядел кладбище, тяжело дыша от страсти. Оно было пустым, стигийским, унылым и каким-то пустым, как его собственный разум. Дул холодный сентябрьский ветер, срывая осенние листья со скалистых деревьев и стеля их, как ковер, на склепы и могилы. Перед ним была усыпальница, расположенная на склоне поросшего травой холма. Лунный свет отражался от фамилии, высеченной на камне над кованой железной дверью. Это была фамилия его семьи. Он стоял там, позволяя одиночеству наполнить его. Он был неподвижен, как одна из выветренных каменных статуй на холме. Он медленно выдохнул, сжимая лопату в руках. Она была тяжелой. Крепкое дерево и кованое железо. Их делали для землекопов, которые знали, что вскрытие и засыпка могилы – это искусство.»