Справа от Акиро сидел такой же светловолосый юноша лет двадцати. Одет он был так же как и отец, а его светло-серые глаза высокомерно смотрели то на краснеющую служанку, стоявшую неподалёку и ожидающую приказа, то на приготовленный завтрак.
— Изаму. — коротко сделал замечание Акиро, отследив взгляд своего сына.
— Прости, отец. — извинился юноша, и стал смотреть лишь в свою тарелку. Минами, сидящая справа, через одно свободное место от своего брата, сама собиралась сделать замечание, но промолчала, и лишь благодарно посмотрела на своего отца, тонко ему улыбнувшись.
— Твой сын опаздывает, брат. — проговорил Рюске, сидящий слева от Акиро.
— Он придёт. — коротко ответил Акиро, посмотрев на Киоку, на что женщина, сидевшая рядом со своим мужем кивнула.
— Мам, я не хочу рис…
— Я тоже не хочу рис, Мам…
Детские голоса отвлекли Киоку, заставив строго посмотреть на своих детей близнецов, которые сидели рядом с ней. Эти светловолосые и сероглазые дети в возрасте шести лет были похожи друг на друга как капли воды, даже их голоса были идентичны.
— Казуки, Ами, ешьте рис, и не разговаривайте за столом! — строгим голосом шикнула Киока, заставив детей замолчать и кушать ненавистный им рис.
Комнату вновь наполнила тишина, которую спустя пару минут разогнали голоса, исходящие из-за двери.
— Это здесь, господин. — прозвучал мелодичный голос Аюми, от которого у Изаму к половому органу начала приливать кровь. Он уже давно хотел овладеть этой служанкой, но отец строго настрого запретил ему, по непонятным причинам.
— Что ж, открывай. — услышали сидящие за столом голос Широ. Многие не придали ему ни грамма значения, но когда Акиро и Рюске услышали его, то палочки в их руках дрогнули. Мужчины почувствовали в этом голосе сталь, почувствовали затаённую угрозу.
Дверь в обеденную комнату открылась, и в неё вошёл черноволосый юноша, он обвёл сидящих за столом своими синими глазами, и увидев свободное место между Изаму и Минами, прошёл к нему, и сел, не произнося ни слова.
Сидящие за столом удивились подобному поступку Широ, они рассчитывали, что он начнёт извинятся и лепетать прося прощения, но они ошиблись. Но больше всего их удивил внешний вид мальчишки, а именно надетый на нём спортивным костюм.
— Ты опоздал. — строгим голосом проговорил Акиро, посмотрев на сына.
— Опоздал. — кивнул Широ, подтверждая слова отца. Юноша взял в руки палочки, и сложив руки, коротко пробормотал слова на манер молитвы, чем ещё сильнее удивил сидящих за столом. Арлекин, когда в прошлой жизни прибывал в Японии на одном из заданий, попал на обед к одному из кланов якудзы. Именно там он узнал о таких вещах, как молитва перед едой и как правильно складывать руки.
— И ты ничего не хочешь сказать? — приподняв бровь, Акиро продолжал смотреть на своего сына.
— Ничего. — коротко ответил Широ, зацепив палочками крабовый рулет.
— Ты опоздал, заморыш, тебе надо извиниться. — сквозь зубной скрежет, зло проговорил Изаму. Его выбешивало отношение Широ к собравшейся за столом семье. Он и так терпеть не мог своего младшего брата, а теперь он был на него откровенно зол.
— Мне показалось, или в этой комнате сквозняк? — не заметив слов Изаму, обратился юноша к сидящим за столом, на что получил недоуменные взгляды взрослых и негромкий смех двух близнецов.
— Кхм, брат, тебе и правда стоит извиниться. — проговорила Минами, стараясь сдерживать смех от краснеющего, злого лица Изаму. Её порадовал ответ Широ, но всё же он и правда опоздал.
Быстро бросив взгляд на свою сестру, который заметил лишь глава рода, Широ коротко вздохнул, и посмотрев на своего отца, наклонил голову и серьёзным голосом произнёс:
— Прошу прощения за опоздание.
Коротко кивнув, Акиро принял извинения своего сына, который в очередной раз удивил его. В движениях его младшего сына больше не было той неуверенности и скованности какая была раньше. А его слова были тверды, и в них не было ни грамма детского лепета.
«Неужели это из-за потери памяти он так изменился? Но откуда он тогда помнит молитву перед едой? А его действия и ответ на слова Изаму? Он словно другой человек.» — подумал Акиро, смотря на Широ, который с особым упорством налегал на крабовый рулет.
— Почему ты в спортивной одежде, Широ? — спросила Минами, уличив момент. Акиро и сам хотел бы узнать причину подобного, ведь в их семье есть свои правила, которые всегда соблюдаются при приёме пищи, но Минами его опередила.
— Хочу после завтрака сходить на тренировку. — пожал плечами мальчишка.
После слов Широ за столом воцарилась полная тишина. Все сидящие смотрели на юношу словно на диковинку, которая до этого момента пылилась в грязном подвале.
— Ты?! И на тренировку?! — откровенно недоумевал Изаму. Его младший брат не то чтобы практиковать боевые искусства, он даже бегать ненавидел, запираясь в своей комнате с книгами.
— Это… Интересно… — удивленно пробормотал Акиро, по-новому посмотрев на Широ.
Акиро держал обиду на своего младшего сына, виня его в смерти своей жены — Норико, которая дала жизнь Широ и которую не удалось спасти от смерти при помощи дара целительства. Но даже так, в глубине души он любил сына, который был похож на свою мать. Лишь когда Широ вырос и стал вести себя, как слабохарактерный слюнтяй, он в нём разочаровался и стал относиться к нему с холодом и пренебрежением. Акиро не заботило то, что его сын был рождён без дара. Он просто хотел, чтобы его сын рос мужчиной, но Широ вырос хныкающим ничтожеством, за которого ему было стыдно, и которому нужно было постоянно подтирать сопли. В какой-то мере мужчина винил себя, думая, что это он не досмотрел и не воспитал, но он глава рода, и должен смотреть не только за своим младшим отпрыском.
— Я бы не рекомендовала заниматься тренировками, пока память не вернётся. — сделала глоток чая Киока.
— Киока права, — кивнул Акиро, и продолжил — Не за чем сейчас напрягать своё тело, которое получило травму. — закончив говорить, мужчина с интересом посмотрел на сохраняющего молчание младшего сына, ожидая, что же он скажет. Откажется, и покажет свою слабость, или же…
— Память может вернутся неизвестно когда. Сидеть, и ждать, пока она вернётся я не намерен, это неразумно. — серьёзным голосом проговорил Широ, и видя, как сидящий рядом с ним Изаму хочет вставить слово, поднял руку и продолжил. — Вчера тётя Киока, — кивок в сторону женщины. — Помогла мне прийти в норму,