На подъезде к городу вижу следы лесного пожара. Многие деревья повалены, в некоторых видны пулевые отверстия от крупнокалиберных винтовок. Первая линия одноэтажных домов полностью разрушена.

— Сколько же тварей вышло из разлома? — спрашиваю я.

— Третья категория, Ваше Благородие… От пятидесяти до ста в среднем, если не закрыть его раньше.

— А сколько времени он существует?

— По-разному. От полутора до пяти-шести часов.

— То есть светлые успели бы при любом раскладе? Тут ехать-то двадцать километров…

— Они всегда приезжали в первые минуты. Подстава это всё! — возмущается водитель. — Зуб даю, им отдали приказ не ехать.

— Ну ничего, скоро я во всём разберусь.

Заезжаем на территорию особняка. У дверей нас встречает пожилая дама в шляпе с птичьим пером. Не успеваю выйти, как Марины выбегает из машины и несётся к старухе.

— Бабуля! — кричит она.

Вылезаю и вдруг осознаю, что у меня есть бабушка. А где она была всё это время?

— Марина, как же я рада тебя видеть! — они обнимаются, а я подхожу как бы невзначай.

Неясно, как бабушка ко мне относится, ведь прошлый я мог и ей насолить.

— Привет, — негромко здороваюсь.

— Коля, ты чего стоишь так далеко? Иди сюда! — требует она и подзывает рукой.

Подхожу и невольно присоединяюсь к групповому объятию. Стоит мы так около полуминуты.

— Бабуля, как же хорошо, что ты приехала… — плачет Марина. — А где Лена? Почему она нас не встречает?

— Её нет, но она скоро будет. Приедет на вечернем поезде, — поясняет бабушка и хлопает нас по спине. — Давай в дом, хватит тут стоять.

— Вы идите, — аккуратно вырываюсь из объятий. — Мне срочно нужно кое-что сделать…

Стою с опущенной головой, чтобы по максимуму скрыть лицо и продемонстрировать напускную скорбь. Бабушка поначалу удивляется, но затем кивает и заводит Марину в особняк.

Я жду, пока двери закроются, и иду к Лилии. Если её нет на месте… Прикажу СБ достать из-под земли эту мутную бабу!

Добираюсь до дома и долблю в дверь.

— Открывай! — ору я. — Быстро!

Слышу звон бутылок и частые шаги. Лилия подходит к двери и открывает её.

Я понимаю, что она пьяная в дупель! И выглядит как алкашка, и несёт от неё недельным перегаром.

— Чего тебе? — бурчит она и еле стоит на ногах.

— Ты где была, мать твою?!

— Уже неважно, — грубо отвечает Лилия. — Уже неважно…

— Говори!!! — беру её за грудки и прижимаю к стене.

— Отец твой просил кое-что сделать! — орёт она в ответ.

— Слушаю, — захлопываю дверь. — Рассказывай!

— Я должна была хакнуть внутреннюю сеть Громовых, но спалилась… — я вижу, как ей трудно даются слова. — Пришлось убегать и прятаться… А ведь если бы я была здесь, то смогла бы предупредить о разломе… Но нет, вместо этого я потратила ману на просчёт действий охраны этого урода…

— Пошли в комнату, — отпускаю её. — Ты поэтому бухаешь?

— Нет, бл*дь, просто захотелось! — кричит Лилия.

— Успокойся! — помогаю дойти до комнаты с мониторами. — Тебе надо максимально быстро прийти в себя. У нас много работы.

— Вот скажи, почему потерю твоего отца я переживаю хуже, чем ты? А? — она садится в кресло.

— Все вопросы потом. Моя, как и твоя жизнь, в большой опасности. Поставь запись звонка из Хабаровска. Мачехе кто-то должен же был сообщить о болезни её матери.

— Опять ты за своё?..

— Ох… — тяжело вздыхаю. — Послушай, Лилия, теперь ты подчиняешься мне, поэтому делай, что велено!

— Ладно-ладно, — она начинает бить по клаве и шевелить мышкой. — Сейчас посмотрим… Вчера в 14–35 был этот звонок.

— Включай.

На записи какой-то мужчина, по всей видимости, отец Елены, просит её приехать. По его словам, матушка находится в тяжёлом состоянии и со дня на день может умереть. Он говорит, чтобы Лена приехала сама и привезла внука — бабушка хочет повидаться с ним.

Мачеха соглашается и заявляет, что прибудет на вечернем поезде. И всё бы ничего, но в её голосе я чувствую фальшь. Она чересчур эмоционально реагирует, будто мать уже умерла. А самое странное, что Лена не задаёт уточняющих вопросов.

Даже же спросил, что случилось с отцом, а ей словно всё равно. Охает, ахает и говорит, что приедет. Происходящее попахивает дешёвой постановой. Хотя, может быть, и недешёвой…

— Так-с, — чешу макушку. — Ты можешь достать записи с камер того здания, куда каждый вторник ездит Лена?

— Могу.

— Делай!

— Отвернись…

— Чего? — возмущаюсь я.

— Не хочу, чтобы ты видел мою прогу. Сдашь меня ещё…

— Давай уже!

Я наблюдаю, как Лилия загружает фото Лены в программу и запускает скрипт обработки изображения. Неужели это…

— Дай угадаю, ты создала себе программу с самообучением?

— А ты не такой тупой, как я думал.

— Ну спасибо, блин.

— Приготовься удивляться, — говорит она и что-то набирает на клаве. — Та-дам!

Изображение с десятков камер складывается в единый ролик — межкамерный трекинг налицо. Если эта девушка может такое… то страшно представить, где находится предел её умений.

Она запускает готовое видео. Оно начинается с того момента, как Лена подъезжает к одноэтажному зданию и выходит из машины. Её сопровождают сразу три сотрудника СБ.

На записи видны абсолютно все перемещения мачехи. Она первым делом идёт к своему косметологу и сидит на процедурах молча, затем пьёт кофе в окружение охраны, заходит в туалет и возвращается в авто.

— Есть видео из туалета? — спрашиваю я.

— Опять ты взялся за старое… — пьяная Лилия находит время пошутить. — Это же не школа или академия, а частная лавочка. Нет там камер.

— Может, она где-то ещё останавливалась?

— Нет. После любых поездок СБ сдаёт мне носитель с информацией. И я их проверяю.

— Так тебя же не было?

— Вот ведь Фома неверующий… — Лилия кряхтит и достаёт из стола флешку. — На, смотри.

Она вставляет носитель в комп и показывает маршрут с привязкой ко времени. Машины действительно больше не останавливались и не сворачивали с пути.

— А как это работает? Или у тебя есть доступ к спутникам?

— Нет, конечно! Тут всё просто: в машинах стоит акселерометр, он измеряет изменения скорости и строит маршрут.

— Ясно… — хожу кругами и думаю, как поступить. — А можешь включить предпоследнюю поездку Лены?

— Да что ты там пытаешься найти? Скажу по секрету, по просьбе твоего отца я приглядывала за ней. И ничего не нашла! Понимаешь? Я — провидец, и ничего не нашла!

— Включай! — требую я.

— Не ори… Башка раскалывается… — Лилия вновь запускает скрипт с