— Не знаю. Папа тоже не говорил, — пожала плечами Лена, а затем посадила куклу к себе на колени.
— Никто не знает. И разве ты готова рискнуть жизнью ради призрачной возможности?
— Нет, но… — сестра прикусила губу.
— Продолжай. Мы собрались, чтобы обсудить. Поэтому не надо бояться.
— Я не боюсь, — гордо подняла подбородок сестра. — Но неужели в артефакте рода не было об этом сведений?
— Нет. Но, возможно, он просто не захотел делиться.
— Не захотел? Он же не живой.
— Он выполняет определённую программу, направленную на сохранение нашего рода. Поэтому артефакт способен утаивать информацию, — объяснил я.
Дверь обеденного зала тихонько открылась, и к нам вошёл слуга. Вместе с кувшином клубничного компота. Ммм… Я даже на расстоянии чувствовал этот сладкий ягодный запах.
Но как только слуга поставил кувшин на стол, он наклонился к моему уху и тихо сказал:
— Господин, у ворот поместья трое людей. Они утверждают, что пришли устраиваться на работу.
— А у них случайно не Юсуповы фамилия? — спросил я, не скрываясь.
Иван Фёдорович услышал и закатил глаза. Да, такой наглости от родственников он точно не ожидал. Ладно ещё, когда они просто названивали ему на телефон, но теперь они решили докопаться лично.
— Да, князь, — кивнул слуга.
— Передайте им, пусть приходят через пять лет. Тогда откроется ближайшая вакансия, — улыбнулся я.
Слуга кивнул и удалился.
— Алексей Дмитриевич, прошу прощения, но почему бы просто не послать их куда подальше? — поинтересовался Иван Фёдорович.
— Потому что они реально будут ждать пять лет. Люди не способны устоять перед лёгким способом возвыситься. И когда они придут через пять лет, велю им передать, что набор закончился день назад.
— А план хорош! — усмехнулся куратор.
Мы кивнули друг другу, и я продолжил общение с семьёй. Не знаю, как это выглядело у моего предшественника, но сейчас это было похоже на совещание менеджеров среднего звена перед руководителем.
Слуга вернулся через полчаса с неутешительными новостями:
— Господин, молодая женщина вооружилась рупором и кричит, чтобы вышел её брат.
Иван Фёдорович прикрыл лицо руками. Прекрасно понимаю его, стыд да срам…
— Позвольте, я её отважу? Видимо, она не успокоится, — сказал куратор.
— Иван Фёдорович, если честно, я впервые вижу такую настойчивость. И где она рупор взяла… — прокомментировал я.
— В торговом центре на соседней улице, — ответил слуга.
— Мне кажется, она не в себе, — предположил Иван Фёдорович.
— Вызвать санитаров? — уточнил слуга.
— Нет, — ответил я. — Передайте, что если она ещё раз придёт раньше, чем начнётся набор, то нам придётся подать в суд и получить запрет на приближение к нашему дому.
Это сработало. Больше никто в рупор не звал ни Ивана Фёдоровича, ни тем более меня. Всё же надеюсь, что это последствия проклятья, и девушка образумится… Иначе нам ещё придётся столкнуться. Не понаслышке знал, что и упорство может превратиться в манию. Тогда человек никогда не успокоится, пока не добьётся своего. В нашем случае, сестра куратора безумно хотела снова приблизиться к аристократии.
После долгого делового обеда с семьёй я принял клятву у последних слуг, да и девушка-финансист приехала. Я говорил с ней долгих два часа, и она себя показала, как высококвалифицированный специалист. Мы обсудили все задачи, составили список. Меня заверили, что больше не нужно думать о регулярных переводах на обеспечение семьи и зарплаты, как и о многом другом.
С плеч сняли груз весом в целую тонну. Вечером я тепло попрощался с матерью и младшей сестрой, а затем мы выдвинулись обратно в Смоленск.
Зубастик негодовал, что ему пришлось ждать в машине. Но последняя пачка корма заставила его забыть об этом недоразумении. Уже понял, что легализации регата мне не видать, поэтому решил действовать хитрее. И думаю, Зубастику придётся по вкусу мой план.
Ночь прошла спокойно. Никаких монстров по пути не встретили. Мне даже удалось поспать.
Время было шесть утра, три часа до начала сегодняшних занятий, двадцать минут до города…
— Иван Фёдорович, вы тоже это видите? — спросил я куратора и протёр глаза, на всякий случай.
— Эмм… Да. На иллюзию не похоже.
— Странно. Давайте остановимся, спросим. Вроде реальный человек.
— Давайте. Мне и самому интересно.
Куратор сбавил скорость, и мы притормозили. Он опустил стекло и спросил:
— Бабуль, а вы тут что забыли? Монстры же рядом бродят…
Глава 14
— Как это, что делаю? Грибы собираю! — повернулась к нам старушка.
На вид этой полноватой женщине было лет семьдесят. Но добродушное выражение лица делало её слегка моложе.
— Какие такие грибы? — Иван Фёдорович пребывал в полном шоке.
— Подберёзовики, лисички, маслята, опята. И даже на поляну белых грибов набрела. Вон, две корзинки заполнила, — старушка гордо подняла и продемонстрировала добычу.
— И давно вы тут ходите?
— Дык каждый год выбираюсь. Маринованные грибочки на зиму — самое то!
— И монстры вас не трогают? — куратор продолжал офигевать.
— Нет. Вообще, не знаю, чего все их боятся. За десять лет, что тут хожу, ни одного не видела.
Мы с Иваном Фёдоровичем переглянулись. Ситуация была, мягко говоря, очень странная. Бабка явно с даром видящей спокойно гуляет по лесу, а монстры обходят её стороной.
— А раньше видели? — громко спросил я.
— Раньше бывало. Мельком. Силуэты вдали. Но они никогда ко мне не подходили, — пожала плечами старушка.
— Бабуль, а вы в курсе, что все видящие маги должны становиться на учёт? — предъявил ей Иван Фёдорович.
— В курсе, внучок. Да какое мне дежурство? Я уже старенькая, вон две корзинки еле таскаю.
Это было правдой. Я вот не мог представить эту старушку в форме и винтовке в руке. Она уже преодолела любой пенсионный порог принятия на дежурство, поэтому не опасалась говорить о даре напрямую.
— А почему они вас не трогают? — поинтересовался я.
— Дык, откуда мне знать, милок? Не трогают, и боги с ними, — махнула рукой бабка.
— Давайте мы вас до города подвезём? — предложил я, после чего Иван Фёдорович шикнул на меня и кивнул на Зубастика, который развалился на заднем сидении, как морская звезда.
— Ой, внучки, буду вам признательна! Грибочками поделюсь.
— Думаю, старушка не будет возражать против регата на заднем сидении, — громко сказал я, чтобы женщина услышала.
— Не буду, — ответила она, не выказав ни капли удивления.
Я не был наивным дураком, чтобы рассказывать о Зубастике первой попавшейся чокнутой бабке, однако хотел проверить свою теорию. Голицын же говорил, что мой Зубастик не первый. Значит,