Когда музыка кончилась, они оставили Джо и Ханну за графином красного вина, а сами пошли по тихой улице к берегу.
Луна освещала темные прибрежные утесы на берегу и отражалась в море множеством желтых бликов. Шумел легкий прибой, шуршал камешками; они разулись и пошли вдоль берега босиком, по щиколотку в воде.
Потом отыскали углубление в утесе, почти скрытое со всех сторон, и остановились, чтобы снова поцеловаться. Дэвид ошибочно принял мягкость Дебры за приглашение продолжить с того места, где остановился днем.
Дебра решительно отстранилась и гневно сказала:
— Черт тебя побери! Ты умеешь чему-нибудь учиться? Я не хочу этого! Неужели нужно каждый раз начинать заново?
— В чем дело? — ее тон обидел Дэвида, сопротивление рассердило. — Сейчас двадцатый век, дорогая. Девственницы в этом сезоне не в моде. Ты разве не слышала?
— А избалованные мальчишки должны сперва подрасти, — ответила она.
— Спасибо! — рявкнул он. — Терпеть оскорбления от профессиональной девственницы я не собираюсь.
— Тогда почему бы тебе не уйти? — вызывающе сказала она.
— Отличная мысль! — Он повернулся к ней спиной и пошел по берегу. Этого она не ожидала, хотела побежать за ним, но остановила гордость. Дебра прислонилась к скале.
"Он не должен торопить меня, — жалобно думала она. — Я хочу его, так хочу, но ведь после Дуду он будет первым. Если бы он только дал мне время, все было бы в порядке, он не должен меня торопить. Если бы только он шел с той же скоростью, что я, помогал бы мне.
Странно, как плохо я теперь помню Дуду. Прошло всего три года, но воспоминания о нем меркнут так быстро, что теперь я сомневаюсь, на самом ли деле любила его. Даже лицо его помню плохо, а вот в лице Дэвида знаю каждую черточку.
Наверно, нужно догнать его и рассказать о Дуду, попросить его быть терпеливым, помочь мне. Наверно, нужно так сделать". Но она не сделала этого и медленно пошла по пляжу, через тихий город, в отель.
Кровать Ханны пустовала. "Она теперь с Джо, лежит с ним, любит его. Мне следовало бы быть с Дэвидом, — подумала она. — Дуду мертв, а я жива, и я хочу Дэвида и должна быть с ним", — но она медленно разделась, легла в постель и долго лежала без сна.
* * *
Дэвид стоял у входа на дискотеку и всматривался в мигающие огни и дым, в теплые испарения сотни тел. Стюардессы по-прежнему сидели за столом, но Джо и Ханна ушли.
Дэвид пробрался между танцующими. Одна из стюардесс, высокая и светловолосая, с нежным румянцем на белом личике и кукольными глазами, подняла голову, увидела Дэвида, оглянулась в поисках Дебры, удостоверилась, что ее нет, и только тогда улыбнулась.
Они потанцевали, не касаясь друг друга, потом Дэвид прислонился к ней и положил руки ей на бедра. Она прижалась к нему, раскрыв губы.
— Комната у тебя есть? — спросил Дэвид. Она кивнула, проведя кончиком языка по губам.
— Пошли, — сказал Дэвид.
* * *
Было уже светло, когда Дэвид вернулся в свой номер. Побрился и собрал чемодан, удивляясь силе собственного гнева. Отнес багаж к стойке и заплатил по счету.
Из столовой вышла Дебра, за ней Джо и Ханна. Они были одеты для пляжа, махровые халаты накинуты на купальники, они весело смеялись — пока не увидели Дэвида.
— Эй! — окликнул его Джо. — Куда ты?
— Хватит с меня Испании, — ответил ему Дэвид. — Принимаю добрый совет и уезжаю, — и почувствовал прилив торжества, заметив боль во взгляде Дебры.
Джо и Ханна взглянули на нее, и она тут же справилась с собой. Улыбнулась, немного излишне весело, и подошла, протягивая руку.
— Спасибо за помощь, Дэвид. Жаль, что тебе нужно уезжать. Было славно. — Голос ее слегка дрогнул. — Надеюсь, ты найдешь то, что ищешь. Удачи.
Она быстро отвернулась и вышла из холла. Ханна с застывшим лицом коротко кивнула Дэвиду и пошла за Деброй.
— Пока, Джо.
— Я отнесу твой багаж.
— Не беспокойся. — Дэвид попытался остановить его.
— Никакого беспокойства. — Джо отнес чемодан к «мустангу». Бросил его на заднее сиденье. — Проеду с тобой до вершины подъема, а оттуда вернусь пешком. — Он забрался на пассажирское сиденье и удобно устроился. — Мне нужно прогуляться.
Дэвид повел машину, они молчали. Джо зажег сигарету и выбросил спичку в окно.
— Не знаю, Дэвид, что произошло, но могу догадаться.
Дэвид не ответил, он не отрывался от дороги.
— У нее было трудное время. В последние дни все изменилось. Она стала другой. Счастливой. И мне показалось, что все кончится хорошо.
Дэвид продолжал молчать, не помогая Джо. Почему этот болван лезет не в свое дело?
— Она особенная, Дэвид. Не потому, что она моя сестра. На самом деле. Я думаю, ты это уже понял. Не думай о ней слишком плохо.
Они добрались до вершины холма над городком и заливом. Дэвид подвел машину к обочине, но мотор не выключал. Посмотрел на ярко-синее море, туда, где оно встречалось с утесами и поросшим соснами плоскогорьем.
— Она собиралась замуж, — негромко сказал Джо. — За отличного парня, старше ее, они вместе работали в университете. Он был водителем танка, резервистом, и на Синае сгорел в своем танке.
Дэвид повернулся и взглянул на него, выражение его лица слегка смягчилось.
— Она тяжело это перенесла, — упрямо продолжал Джо. — Последние несколько дней я впервые видел ее улыбку. Видел, что ее отпустило. — Он пожал плечами и улыбнулся, как большой сенбернар. — Прости, что посвящаю тебя в семейные дела, Дэви. Просто подумал, что тебе это поможет. — Он протянул широкую загорелую ладонь. — Приезжай к нам. Ты знаешь, это ведь и твоя страна. Мне хотелось бы показать ее тебе.
Дэвид пожал ему руку.
— Может, я так и сделаю, — сказал он.
— Шалом.
— Шалом, Джо. Удачи. — Джо вылез из машины, и, отъезжая, Дэвид видел, как он стоит, подбоченясь. Он помахал рукой, и тут его скрыл поворот дороги.
* * *
В Остии, на дороге, ведущей в Рим, располагалась школа, где готовили гонщиков для "Формулы 1". Использовали заброшенный бетонный трек. Курс длился три недели и стоил 500 американских долларов.
Дэвид остановился в «Эксцельсиоре» на Виа Венето и ежедневно ездил на трек. Он прошел весь курс, но уже к концу первой недели понял, что ему нужно не это. После свободного полета в небе ограничения трека действовали на него угнетающе, а ревущая мощь "тирелл форда" не могла сравниться с силой двигателя истребителя-перехватчика. И хотя он занимался без увлечения, природный талант гонщика и координация движений поставили его во главе списка успешно закончивших курс, и он получил предложение выступать за новую компанию, которая собиралась выпустить