что они грустят или злятся в положении, которое общепризнанно является «благом»; для других – сожаление об упущенных возможностях. А еще для кого-то это неловкость и смущение из-за того, что они не смогли гладко выйти из простой житейской ситуации, с которой другие, на их взгляд, справляются очень легко. По всем этим причинам им было трудно говорить о влиянии завершения на их жизнь и о том, как неприятие этого завершения препятствует их способности двигаться вперед к новому начинанию. Таким образом, мы приходим к следующему правилу.

Правило номер два: любая трансформация начинается с завершения.

Мы должны отпустить старое, прежде чем обретем новое, – не только внешне, но и внутренне, там, где мы храним наши связи с людьми и местами, которые служат определением того, кто мы есть. Мы уже живем в новом городе, а наша голова все еще забита старыми мелочами: где тот китайский ресторанчик, и когда он открывается по вечерам; какой у Боба номер телефона; в каком обувном есть детский отдел и когда выходной у врача. Неудивительно, что племенные обряды инициации, в которых группа способствует трансформации личности при переходе из одной фазы жизни в следующую, содержат ритуалы очищения ума от старой информации и воспоминаний[8].

Обычно мы не в состоянии осознать нашу потребность в завершении до тех пор, пока не закончили все необходимые внешние изменения. И вот мы уже в новом доме, или на новой работе, или погружены в новые отношения – и вдруг обнаруживаем, что еще не отпустили старые связи. Или, что хуже, вообще не замечаем этого и все еще двигаемся согласно внутреннему ритму прошлой жизни. Как тот моллюск, что продолжает открывать и закрывать створки своей раковины по графику приливов и отливов родного моря, даже после того как оказался в лабораторном резервуаре или на ресторанной кухне.

Почему же отпустить прошлое так трудно? Этот вопрос озадачивает, особенно если мы с нетерпением ждали этих перемен. Ужасно обнаружить, что какая-то часть в нас все еще держится за то, кем мы были раньше, ведь это заставляет нас сомневаться, так ли уж хороши эти изменения. А может быть, прошлые обстоятельства (несмотря на все то, что мы, как нам казалось, знали) были для нас оптимальными, а новые – нет?

Эти вопросы особенно актуальны, когда жизненную ситуацию человека трудно назвать счастливой. Мама-домохозяйка, решающая наконец вырваться из круговорота домашних обязанностей, находит работу на неполный день; скучающий офисный работник получает предложение от молодой динамичной компании – они и предположить не могли, что избавление от старых ролей будет даваться им с таким трудом. И разве способен человек, годами не поддерживавший связь с родителями или близкими, быть глубоко потрясенным их смертью? И откуда это чувство потери, когда мы вступаем в брак после многих лет одиночества, получаем наследство после того, как долгие годы едва сводили концы с концами, или становимся наконец знаменитыми, положив жизнь в борьбе за славу?

Старый комик Боб Бёрнс («Путешественник из Арканзаса») часто рассказывал историю о том, как впервые стал питаться в армейской столовой после того, как 18 лет мать кормила его жирной жареной пищей. Недели диетического питания оказалось достаточно, чтобы вылечить его от болезни, о которой он даже и не догадывался, – от изжоги. Но вместо того, чтобы почувствовать облегчение от улучшения своего состояния, Бёрнс помчался в госпиталь, держась за живот и вопя: «Док, док, помогите! Я умираю! Мой огонь погас!»

Мы испытываем чувство неожиданной потери потому, что до определенной степени, не отдавая себе отчета, начинаем отождествлять себя с обстоятельствами нашей жизни. То, кем мы себя видим, частично определяется нашими ролями и отношениями – как теми, что мы любим, так и теми, которые нам не нравятся. Но связи идут даже глубже. Весь наш способ быть собой – личный стиль, делающий тебя тобой, а меня мной, – развивается внутри и приспособлен к тому, чтобы соответствовать данной жизненной модели. И даже наши жалобы являются частью нашего стиля. Когда вы слышите, что Мардж постоянно упрекает Джека в невнимательности к ней или как Джек жалуется на то, что ему на самом деле никогда не дают никакой возможности проявить себя, – вам кажется, что они ухватятся за малейший шанс измениться. Но вот Джек приносит домой цветы, и Мардж говорит: «Что случилось? Я знаю, что что-то случилось!» А когда Джек получает важный самостоятельный проект на службе, который наконец позволит ему показать себя, как он всегда мечтал, он вдруг обнаруживает, что тут что-то не так.

Джек может сказать Мардж (или босс может сказать Джеку): «Вот видишь, на самом деле ты не хочешь меняться. Тебе нравится жаловаться, но, получив шанс, ты либо все испортишь, либо струсишь». И это правда, но лишь наполовину. Так как стремление искренне, желание перемен столь же реально. Ситуации трансформации обнажают это противоречие и заставляют нас взглянуть на положительные и отрицательные аспекты наших жизненных обстоятельств.

Есть способы облегчить трансформацию, и все они начинаются с осознания того, что отпускание прошлого – это далеко не однозначный опыт. Они предполагают попытки увидеть трансформацию в новом свете, понимание разных фаз трансформации, а также развитие новых навыков преодоления опасного перехода через пустоту, что отделяет старую жизненную ситуацию от новой. Но прежде чем это будет сделано, вам необходимо понять свойственные только вам способы справляться с завершениями.

Один способ сделать это – подумать о прежних завершениях в вашей жизни. Вернитесь в раннее детство и вспомните свой первый опыт встреч с завершениями. Одни могут быть крайне болезненными – смерть в семье, например; другие же всем, кроме вас самих, покажутся незначительными – отъезд родителей, смерть любимого питомца или переезд друга. Продолжайте путешествие по своей жизненной истории и отмечайте все завершения, которые встречаются на пути. Некоторые из них связаны с телесным опытом, иные – с отношениями внутри и вне семьи. Есть те, что включают различные места, социальные группы, хобби, интересы или спорт; а есть и такие, что касаются обязанностей, профессиональной подготовки, работы. Некоторые завершения с трудом поддадутся описанию. У них почти не будет внешних проявлений, но, возможно, от них остались незаживающие раны: например, потеря наивности или доверия либо конец легкомыслия или разочарование в религии. Сколько подобных завершений вы можете извлечь из своей памяти?

Как я уже сказал, все мы развиваем наш собственный характерный ответ на завершение чего-либо. Внутренний элемент этой реакции – это психическое состояние, настроение или расположение духа. Как воздух, которым мы дышим, этот настрой может быть настолько привычен, что его трудно выявить. В таких случаях стоит подумать о прошлых завершениях и постараться припомнить ваши мысли и чувства в то время. Вспоминая ваши старые реакции