Король Ричард

Кузен, подай пример: верни перчатку.

Болингброк

О! Сохрани господь! Чтоб нашу схватку

Я отменил на радость наглецу?

Как мне тогда смотреть в глаза отцу?

И если бы нанес мне оскорбленье

Мой же язык словами отреченья,

Я был бы беспощаден: в тот же миг

Свой подлый я бы откусил язык,

Чтоб выплюнуть за трусость, в знак укора,

Его в лицо врага — сосуд позора.

Гант уходит.

Король Ричард

Нам подобает лишь повелевать,

Но не просить. Коль скоро мы не можем

Вас помирить, то назначаем встречу

Вам в Ковентри в день Ламберта святого.

Там спор, раздутый яростью речей,

Решится сталью копий и мечей.

Раз не миритесь, — тот пусть будет правым,

Чья доблесть победит в бою кровавом.

Лорд-маршал, шлите свой отряд туда

Готовить все для божьего суда.

Уходят.

СЦЕНА 2

Лондон. Покой во дворце герцога Ланкастерского.

Входят Гант и герцогиня Глостерская.

Гант

Увы! Мне голос крови говорит

Настойчивей, чем сетованья ваши,

Чтоб я убийцам Глостера отмстил.

Но если наказание — в руках

Того, кто сам причастен к злому делу

И кто не может быть наказан нами,

Пусть небеса свершают правый суд;

Когда настанет срок, они обрушат

Возмездие на головы злодеев.

Герцогиня

Иль мысль о брате гнев твой не пришпорит?

Иль в старом сердце жар любви остыл?

Семь сыновей Эдварда, из которых

Один — ты сам, как семь сосудов были,

Наполненных его священной кровью,

Как семь ветвей единого ствола!

Рок осушил иные из сосудов;

Иные ветви парки отсекли.

Но Томас, милый мой супруг, мой Глостер!..

Он был сосудом с драгоценной кровью,

Цветущей ветвью гордого ствола!

Разбит сосуд кощунственной рукой,

И вытекла божественная влага;

Упала ветвь под топором убийцы,

И облетела пышная листва.

Ах, Гант! Одна утроба вас носила,

Из одного металла в ту же форму

Отлиты вы. И пусть еще ты жив,

Пусть дышишь ты, — но в нем и ты убит.

На смерть отца ты дал свое согласье,

Смотря на гибель брата безучастно:

Ведь Глостер был подобием отца.

Не называй терпеньем малодушье!

Снеся безропотно убийство брата,

Покажешь ты свирепому убийце,

Что он легко покончит и с тобой.

Терпение к лицу простолюдинам,

У благородных это значит — трусость.

Что мне добавить? Лишь отметив за брата,

Ты жизнь свою сумеешь сохранить.

Гант

Один судья здесь — бог; его наместник.

Помазанный божественным елеем,

Повинен в этой смерти. Пусть же небо

Само отмстит; а я поднять руки

На божьего избранника не смею.

Герцогиня

Но кто ж, увы, мои услышит стоны?

Гант

Бог, покровитель и защитник вдов.

Герцогиня

Да, верно, так. Прощай! Увидишь скоро

Ты в Ковентри, как там на поединке

Сойдутся Херифорд и гнусный Маубрей.

О! Пусть несчастье мужа моего

С копьем кузена Херифорда вместе

Убийце Маубрею вонзится в грудь.

Но коль он в первой сшибке уцелеет,

То пусть под бременем его грехов

Сломается хребет его коня,

Чтоб, грянувшись о землю, трус презренный

Пред Херифордом дух свой испустил.

Прощай! Твой брат был прежде мне супругом,

Теперь мне горе стало вечным другом.

Гант

Прощай! Мне ехать в Ковентри пора.

Бог да хранит обоих нас, сестра.

Герцогиня

Еще два слова… Скорбь, упав на землю,

Как грузный мяч, опять взлетает вверх,

От тяжести, а не от пустоты;

Уже простясь, я снова начинаю,

Ведь нет у горя ни конца, ни краю.

Поклон мой брату, Йорку, передай.

Вот, кажется, и все… Ах, нет, постой!

Еще мгновенье, Гант, побудь со мной.

Ты Йорку передай… Что? Вдруг забыла…

Да, — пусть меня он в Плэши навестит.

Увы! Предстанет взору жалкий вид:

Безлюдный дом и двор, нагие стены,

И что услышит он? Не гул приветствий,

Но плач вдовы, сраженной ливнем бедствий.

Нет, просто Йорку передай поклон,

Пускай ко мне не приезжает он:

Скорбь незачем искать — она повсюду.

Я там одна до смерти плакать буду.

Уходят.

СЦЕНА 3

Равнина в окрестностях Ковентри.

Арена для поединка. На возвышении трон.

Входят лорд-маршал, Омерль и герольды.

Лорд-маршал

Милорд Омерль, готов ли Херифорд?

Омерль

Готов и боя ждет во всеоружье.

Лорд-маршал

Отважный герцог Норфолк здесь предстанет,

Едва услышит трубный зов врага.

Омерль

Итак, мы тотчас можем бой начать,

Когда его величество прибудет.

Трубы. Входят король Ричард, Гант, Буши, Бегот, Грин и другие. Король садится на трон, остальные занимают свои места. Звучит труба, ей отвечает другая труба за сценой. Входит Норфолк в полном вооружении; ему предшествует герольд.

Король Ричард

Лорд маршал, вопросите: кто сей рыцарь

И что пришел отстаивать оружьем.

Пусть по обычаю нам клятву даст,

Что правое он защищает дело.

Лорд-маршал

Пред богом и пред королем ответь!

Кто ты, зачем явился ты с оружьем,

С кем хочешь биться ты и в чем ваш спор?

Скажи всю правду, как тебе велит

Честь рыцаря и ленная присяга,

И небеса дадут тебе защиту!

Норфолк

Зовусь я Томас Маубрей герцог Норфолк.

Сюда пришел я, верный данной клятве

(Ее нарушить не позволит бог),

Чтоб с герцогом сразиться Херифордом

За честь мою, за правоту мою

Пред богом и пред нашим государем.

И, с божьей помощью, своим оружьем

Я докажу, что Херифорд повинен

В измене богу, королю и мне.

Пусть небо мне поможет в правом деле.

Звук трубы. Входит Болингброк в полном вооружении; ему предшествует герольд.

Король Ричард

Лорд-маршал, вам спросить повелеваю

Кто рыцарь сей, закованный в доспехи,

И для чего явился он сюда.

Пусть поклянется, как велит обычай,

Что правое он защищает дело.

Лорд-маршал

Ответь: кто ты и почему стоишь

Пред государем на судебном поле?

С кем хочешь ты сразиться, в чем ваш спор?

Скажи всю правду, как достойный рыцарь,

И небеса пошлют тебе защиту!

Болингброк

Я Генрих герцог Херифорд Ланкастер;

Я здесь предстал с оружьем, уповая

На божью милость и на мощь свою,

Готовый доказать, что герцог Норфолк

Повинен в мерзостной измене богу

И государю своему, и мне.

Пусть в правом деле мне поможет небо!

Лорд-маршал

Под страхом смерти всем запрещено

Вступать на это поле дерзновенно

За исключеньем маршала и стражей,

Назначенных следить за поединком.

Болингброк

Лорд-маршал, я о милости прошу:

Пусть мне позволят руку государя

Поцеловать коленопреклоненно.

Мы, я и Маубрей, — двое пилигримов.

Идущих по обету в дальний путь;

Должны мы совершить обряд прощанья,

Родным и близким счастья пожелать.

Лорд-маршал

Почтительнейше просит обвинитель

О том, чтоб государь простился с ним

И дал ему для поцелуя руку.

Король Ричард

Мы сами спустимся ему навстречу

И заключим его в свои объятья.

Кузен, тебе желаем в битве сей

Успеха в меру правоты твоей.

В нас кровь одна; но коль твоя прольется,

Не мстить, а лишь скорбеть нам остается.

Болингброк

Пусть слез не льют о жребии моем,

Коль Маубрей поразит меня копьем.

По вражескому боевому кличу

Я ринусь в бой, как сокол на добычу.

Прощаюсь с вами, добрый государь,

И с вами, мой кузен, милорд Омерль.

Хоть смерть грозит, — в лицо гляжу ей смело:

Спокоен я — и дух мой бодр и тело.

Как на пиру, где много разных блюд,

Сладчайшее — последним подают,

Так приберег в минуту расставанья

Я для конца сладчайшее прощанье.

(Ганту.)

О ты, родитель! Мой земной творец!

Во мне твоя отвага возродилась;

Она меня поднимет высоко,

Чтоб я схватил летящую победу.

Молитвой укрепи мою броню,

Благословеньем закали копье,

Чтоб словно воск ему был вражий панцырь,

И новым блеском имя Джона Ганта

Покроет подвиг сына твоего.

Гант

Дай бог тебе успеха в правом деле.

Как молния, стремительно карай;

Пусть гром вдвойне удвоенных ударов

Ошеломит преступного врага!

Пусть закипит кровь юная твоя,

Будь пылок и отважен, бейся рьяно!

Болингброк

Святой Георг и правда — мне охрана!

(Садится на свое место.)

Норфолк

(вставая)

Какой бы жребий ни судил мне бог,

Но будет жить со мной, умрет со мной

Правдивый, честный и достойный рыцарь,

Который предан трону короля.

Так ни один не радовался пленник,

Когда, оковы сбросив наконец,

Он обнимал свободу золотую,

Как я ликую