— Да без проблем, как говорится, женская солидарность — наше всё. — невесело усмехнулась я.
— Узнаю девиз подруги, — улыбнулась она. — Раз ты хочешь откровенности, то я не вижу в этом проблемы. Было две причины, по которым мы не могли сказать тебе правду, первая: клятва, данная твоим отцом императору, о которой я узнала буквально на днях. Тот потребовал, чтобы Маркус ни при каких обстоятельствах не говорил тебе правду, пока не придёт время.
— Интересно, а зачем императору была такая секретность? — я не могла заскочить на поезд её мысли.
— Зачем? — усмехнулась она. — Деточка, всё очень просто — наш дорожащий император Фэргус, как оказалось, был осведомлён, что ты, моя радость, истинная пара его сына. И, как заботливый отец, он приложил все силы, чтобы об этом никто не узнал, даже его сын, до определённого срока, конечно.
— Нет, вот чтобы другие не знали, это понятно, но почему Демияну он этого не сказал? — я не понимала.
— Как, почему? Всё из-за проклятия, разумеется. Ты думаешь, узнай твой муж правду о тебе, стал бы он ждать так долго? Нет, он бы быстро тебя к себе забрал и сделал своей, и тогда бы твои шансы выжить были бы ничтожны. С тобой случилось бы то же, что и с женой Алана. А сейчас, благодаря своеобразному воспитанию отца, а именно — умению держать эмоции под контролем, у тебя появится возможность справиться с поставленной задачей.
«Ну, она и сказанула: эмоции под контролем! Да я сейчас как долина гейзеров, фиг его знает, когда и где рванёт!»
— Значит, наши подозрения были верны, он в прошлой жизни её всё-таки убил из-за проклятия, верно? — от осознания этого мне что-то стало как-то не по себе. «Вот же, час от часу не легче, не одно, так другое, с такими потрясениями я вообще не понимаю, как в дурку ещё не загремела!» — мысленно негодовала я.
— Да, она была очень молода, а тут проклятие это, ведь никто не знал, как оно проявится, а когда выяснилось, было уже поздно. Я вспоминаю тот случай с содроганием, Алан от горя чуть рассудка не лишился, представь, как он себя чувствовал, осознавая, что свою любимую собственными руками почти убил?
— Почему почти? — не поняла я.
— Так, когда он меня позвал, его жена ещё была жива, благо, что накануне мы у Ирмы отбили новорождённого ребёнка, правда, тот тоже находился на грани жизни и смерти. А эта тварь опять улизнула, прав был Алан, нужно было ей сразу голову отвернуть! Ну да ладно, мы её обязательно найдём, это неизбежно. Так вот, ребёнок всё равно бы не выжил, и я провела обряд переселения душ, так что его жена осталась жива и была отправлена в тот мир, где ты через некоторое время тоже стала жить.
— То есть, Светик — это тот ребёнок? — поразилась я.
— Нет, душа ребёнка Ирмы покинула тело.
— Ирмы?
— Ну да, это оказался её ребёнок, правда, как оказалось, он был не от императора, как она нам ранее утверждала, а от другого мужчины, но об этом мы узнали позже.
— Она что, своё дитя хотела убить? Зачем? — ужаснулась я.
— Да, и убила бы, если бы мы вовремя не успели. Понимаешь, жажда власти её погубила, она стала словно сумасшедшая, и для достижения цели была готова пойти на любое преступление. Убив свою дочь, она забрала бы себе её силы, вот и всё.
— Жуть, одним словом. Выходит, Светик — её дочь?
— Биологически — да, но не совсем, так как душа в этом теле другая, а я ещё кое-что добавила в этот обряд, и по мере взросления Светлана вновь становилась похожа на себя прежнюю. Так что Алан получил копию своей жены, а в скором времени и память к ней вернётся. Будем надеяться, что на этот раз он справится.
— Ладно, а вторая причина? — решила докопаться до истины я.
— Вторая — тоже твоя безопасность, вы же со Светиком не единственные из нашего мира, кто жил на Земле, были и другие. Так вот, одной девушке открыли тайну её рождения, но последствия после этого были катастрофические.
— В смысле?
— Да в прямом, девушка чуть себя не уничтожила. А тут у неё ещё и несчастная любовь с последствиями случилась, пришлось имитировать самоубийство, чтобы хоть как-то замести следы. А её саму погрузить в глубокий сон и отправить на время к первородным, как только будет возможно, мы её вылечим. — вопрос про то, как она себе навредила, решила отложить на потом.
— То есть, если бы я об этом узнала, то меня тоже такое могло ожидать?
— Именно, тем более, тебе грех на меня обижаться, я всё-таки тебе подкинула подсказку перед твоим перемещением.
— Книга? — изумилась я.
— Вот именно, она самая, — усмехнулась «маман», — попросила знакомую ведьму из вашего мира помочь мне. Как говорится, женская солидарность — это наше всё! — подмигнула она мне.
— Спасибо, она мне хоть как-то помогла сориентироваться. — искренне поблагодарила я Марьяну.
— Я на это и рассчитывала, тем более, я же знала, какая ты у меня находчивая.
— А откуда? — удивилась я.
— Дочка, у меня есть кристалл, где записаны многие важные моменты твоей жизни, я часто пересматривала их, у меня даже твои волосики есть, пелёнки, распашонки, в которых ты ходила, да много чего. Мне самой было очень тяжело жить в разлуке со своей девочкой. И я очень рада, что ты не кисейная барышня, хотя есть некие перегибы в воспитании, но об этом я поговорю с Маркусом отдельно.
— Что, будете бить метёлкой? — усмехнулась я, вспоминая стенания зомбика.
— Не-а, этим Сильвия страдает, у меня другой подход к наказанию. — как-то уж больно злорадно у неё сверкнули глаза, а что я хотела, мама же у меня ведьма, а им по статусу милыми быть не положено, но папу почему-то жалко стало. Чувствую, ждут его сегодня серьёзные испытания. — Жаль, конечно, что ты не унаследовала мою силу ведьмы. Вся в прадеда пошла, он очень сильный созидатель.
— Был? — решила уточнить я.
— Почему был? — растерялась «маман». — Он живее всех живых, нам всем ещё фору даст. Потом познакомлю, правда, он у нас немного с чудинкой, но родню же не выбирают, правда? Он тебе понравится, надеюсь. — как-то неуверенно она это сказала.
— А что с той женщиной, ну, которая выдавала себя за мою мать? — решила узнать её судьбу я.
— Ах, с ней, — небрежно махнула ухоженной ручкой ведьма, — всё нормально, воспитывает своего сына и дочку, которой память немного подправили, чтобы не помнила ничего об этом мире. И сюда возвращаться наотрез отказалась, ведь она там свою любовь встретила, так что живёт себе счастливо.
— А как же она с моим отцом-то жила? — не могла понять