И она придумает, в этом Айра не сомневалась. Додумать мысль она не успела — ясное небо внезапно прорезал огненный всполох, и прямо над ними зависла огромная черная тень.
— Прячься! — судорожно выдохнула Айра и, схватив Миаку, прижала ту к земле и сверху собственным телом. — Варвар! — шепнула сестре на ухо.
Та тихо всхлипнула и замерла. Айре даже показалось, что сестра перестала дышать.
«Великий Творец, не дай ему нас заметить!» — мысленно взмолилась Айра. Люди для драконов-варваров — все равно что полевая мышь для коршуна. Одна надежда на высокую траву и неброский наряд Айры. Ну и молитва Творцу им поможет…
Раздался пронзительный свист, а потом к нему и шипение присоединилось. Тогда Айра рискнула посмотреть на небо.
— Хвала Творцу! — пробормотала девушка. — Вставай и бежим отсюда! — встряхнула сестру.
— А как же варвар?
— Посмотри сама… — встала Айра во весь рост и отряхнулась. Не глядя на сестру, подхватила корзину и поспешила на дорогу.
А в небе ожесточенно бились два дракона. Чешуя одного отливала розовым, и именно он появился вовремя, чтобы отвлечь варвара. Каков будет исход схватки, девушкам не суждено было узнать. Последнее, что запомнила Айра — это то, как черная тень варвара нападала на законника с явным намерением убить. И про себя Айра молилась Творцу, чтобы пощадил их спасителя.
Глава 2
Неужто пожар! Дым Пикрен заметил еще на подходах к дому. Не сразу понял, что валит тот из их огорода. А когда просек, рванул к дому так, только пятки засверкали, да шляпу придерживал, чтоб не сдуло ту ветром.
Посреди лужайки ярко пылал огненный круг. Это ж куда все смотрят? Не видят, что ли, как проклятый огонь выжигает траву?.. Стоило только Пикрену так подумать, как сознание обожгла мысль: «Магический круг!» Ну и как только мысль эта мелькнула, как пламя принялось расти на глазах у Пикрена, становясь прозрачным и принимая очертания человеческого тела. Она была настолько реалистична, что Пикрен схватился за сердце, которое вдруг сжало острой болью. А ведь он никогда не жаловался на здоровье, считал себя еще ого-го! А тут принялся оседать. Так и доковылял до дому, а там уж, в сенях, сполз по стеночке на дощатый пол.
— Дядюшка Пикрен, что с вами? — раздался взволнованный девичий голос, и в следующее мгновение рядом с ним опустилась Айра — их бедная и отзывчивая сиротка, которую Пикрен любил не меньше родных дочерей.
— Аюшка, позови Гелу. Сказать мне ей нужно что-то. Беда!..
— Давайте, сначала помогу перебраться вам в гостевую. Вот так… И ножки сюда… — помогла Айра Пикрену встать с полу и отвела в гостевую комнату. Усадила на диван и даже придвинула к ногам банкетку. Какая же она заботливая! Хорошая!
Айра убежала за женой, а Пикрен погрузился в невеселые раздумья, из которых его и выдернул недовольный голос Гелы.
— Ты чего это вздумал рассиживаться среди дня?! Уж не разболеться ли решил! — стояла перед ним жена с весьма грозным видом, подперев бока руками.
— Гела, беда, — проговорил Пикрен, глядя на жену снизу-вверх, как затравленная добыча на хищника. А ведь он никогда не пасовал перед этой женщиной. Да и сейчас боялся вовсе не за себя.
— Чего языком мелешь! Точно беду накличешь…
— Так уже! Выгляни во двор! — вскричал Пикрен, забыв про тяжесть в груди и проворно подбегая к окну.
От огня уже не осталось и дыма, лишь выжженная до черноты трава напоминала о стихии.
— Это что такое! — округлила глаза Гела.
— А то не знаешь, что. Драконья метка, — шепотом добавил.
— Видел? — воззрилась на него жена.
— Как вживую, — кивнул Пикрен, чувствуя, как снова задрожала нижняя губа.
— И?.. — потребовала ответа Гела.
Пикрен склонился к ее уху, чтоб уж точно никто не расслышал, и коротко прошептал одно слово. После этого уже Гелу пришлось транспортировать на диван, и из глаз женщины безостановочно лились слезы.
— Да что же это? Да как же?.. Мы не можем кровинушку нашу… Беда-то какая!.. — принялась подвывать Гела, вцепившись в мужнину куртку и заглядывая в его глаза.
— А что же делать, любимая? Как быть?.. — не удержался и Пикрен от слез.
— Я знаю, что делать! — внезапно выпрямилась Гела и устремила взгляд в стену. — Айра!
— Что Айра? — не понял Пикрен.
— Ее отдадим.
— Да ты что, женщина?! Как можно? Сирота она и так…
— А родную можно?! — заорала на него жена совсем дурным голосом, но тут же прижала ладонь к губам и принялась дико озираться. — Нельзя родную, слышишь? Нельзя! Кто-то еще видел?
— Нет. Один я был, — повесил Пикрен голову на грудь.
— Вот и отлично! Никто ни об чем не должен узнать! — погрозила ему жена пальцем и побежала из комнаты.
***
— А я тебе даже завидую, — проговорила Миака, глядя на Айру и раскачивая ногой.
Она сидела в кресле, закинув ногу на ногу и наблюдала, как Кила укладывает локоны Айры в прическу.
— Ну и глупая же ты, сестренка, — вздохнула Кила. — Чему тут завидовать? — тише добавила и вытерла одинокую слезу.
Сегодня в девичьей обитала грусть, потому что Айра должна была покинуть ту навсегда. И Кила, и Миака знали, что больше они сестру никогда не увидят. Сама же Айра была ни жива и ни мертва — она безучастно рассматривала собственное отражение в зеркале, порой ловя себя на мысли, что и вовсе ничего не видит. Думы тоже в голове барахтались как-то вяло. Она и не знала, о чем размышляет. Разве что одна мысль отчаянно пульсировала в висках, что доживает она последние мгновения в своей жизни, что сегодняшний день был последним, когда она видела солнце. Да и то уже спряталось на ночевку — опустилось где-то за темнеющим за окном лесом.
Все случилось так внезапно… Айра занималась глажкой белья, когда ее позвала к себе тетка Гела. Дядя Пикрен тоже был в гостевой комнате, когда туда вошла Айра.
— Ну ты бы хоть фартук скинула, — недовольно проворчала Гела, осматривая воспитанницу с головы до ног. — Худая ты, конечно…
— Извини, тетушка, закрутилась, — смутилась Айра и принялась распутывать узел на завязках от фартука.
— Да оставь уже! — махнула рукой Гела. — Скоро сымешь его навсегда.
— Гела, ну как ты можешь? — возмущенно просопел Пикрен и с укоризной посмотрел на жену.
А потом Айра поймала взгляд дядюшки и испугалась — столько скорби в нем плескалось.
— А куда деваться? — закряхтела Гела, поднимая свое тучное тело из кресла и приближаясь к Айре. — Покидаешь ты нас, деточка, — смягчила она тон, и теперь Айра и в ее глазах прочитала сочувствие.
— Вы меня отсылаете? — тут же испугалась.
Но куда? И зачем? За годы жизни в этом доме она успела всем сердцем привязаться к сестричкам, да и к дядюшке. Разве что с тетушкой отношения как-то не сложились, знала Айра, что недолюбливает ее та.
— Так случилось, Айра, что тебе выпала большая честь! —