Но удовлетворения от такой напряжённой дружбы я не ощущал.
А потом он на меня бросился.
Я всегда кормил его первым, так же поступил и в тот раз. Убедившись, что напарник поел, развернул свою колбасу — тут он и прыгнул. Молча, без предупреждения, лишь на последних метрах он громко и зло зарычал. Не успев скинуть задницу с сиденья или втянуть ноги в салон, я машинально дёрнул водительскую дверь, вовремя прикрывшись — Бокс с размаху врезался в ребро и отлетел в сторону. Как я умудрился в течение пары секунд взобраться на крышу джипа, не помню. Думать начал, только обнаружив себя стоящим на четвереньках с болезненно сжатыми кистями, вцепившимися в толстые прутья экспедиционного багажника.
Сердце готово было выскочить из груди, во рту пересохло. Кое-как переведя дыхание, я с трудом разжал пальцы, выпрямил спину и посмотрел вниз.
Там бесновался сущий дьявол.
— Что на тебя нашло?! Сидеть, Бокс! Сидеть, я сказал!
Куда там! Уже знакомо вытаращенные глаза на этот раз сияли запредельной злостью и боевой яростью берсерка.
— Прочь! Пошёл к чёрту!
Провал. Брак.
Наконец-то мне стало понятно, почему хозяева не взяли его с собой. Вот же сволочи! Ну, так пристрелили бы тогда, зачем мучить животное и подвергать опасности выживших?! Нет же, они его как бы пожалели, проявили липовую доброту, заперев спящее чудовище в бетонном периметре. На верную голодную смерть.
Никаких способов быстро и безопасно проникнуть в салон, умудриться запереться и уехать у меня не было, узкий вентиляционный люк не выручал, а взбесившийся пёс и не думал уходить, бегая вокруг машины кругами. Минут десять я перебирал варианты, искал выход — бесполезно.
Делать было нечего. Вытащив из кобуры «Стечкин», я выбрал удобный момент, сам у себя попросил прощения и дважды выстрелил ему в голову.
Жалко мне было? Очень. Знаете, это была моя последняя попытка завести собаку. Больше не буду. Разве что случайно повезёт или кто-то поможет.
К лешему, контакта у меня с ними нет, не понимаю я их, слишком мы разные.
* * *Много развелось в округе дикого зверя.
Ещё до начала общепланетарной борьбы с внеземным нашествием в лесах вокруг Сочи на людей начали нападать медведи, приходящие с предгорий. За тот год, когда всё началось, только к весне было зарегистрировано пять случаев нападения медведей на человека. Три из них закончились смертельным исходом. Ученых мужей из Кавказского государственного природного биосферного заповедника, горячо выступающих по телевизору, почему-то удивляла сложившаяся ситуация, что это за специалисты? По их же уверениям, кавказские медведи достаточно миролюбивы, никогда не были агрессивными по отношению к людям, наоборот, всегда старались избегать опасного контакта. Начиная с весны учёт таких атак, естественно, прекратился — явились чёрные.
Сейчас сложно сказать, были ли случаи нападения медведей спровоцированы человеком или нет. Телевизионные головы обращали внимание обывателя то, что в большинстве случаев инциденты происходили рядом с туристическими лагерями или возле рядов мусорных баков, стоящих у рекреационных объектов. Можно было предположить, что медведей прикармливали либо сами туристы, либо профессиональные фотографы — ради эффектного снимка. Вот и получилось, что звери привыкли к легкодоступной пище, а на человека начали реагировать, как на конкурента. А ведь тот год выдался урожайным. Природного набора основных натуральных кормов: дикой груши, бука, желудей и плодов каштана мохнатому хозяину горной тайги было предостаточно.
Ну а сейчас… После того, как люди фактически потеряли контроль над территорией, дикое зверьё обнаглело окончательно. Отшельники и прячущиеся от других общин опасливые семьи, мелкие шайки и более крупные криминальные бригады, закончив потрошить центральный район Большого Сочи, начали отступать на нетронутые мародёркой поляны, в удалённые от моря спальные микрорайоны. Все они вынуждены учитывать вероятность встречи не только с кавказским медведем, но и с волком. Естественно, опасное соседство представляют и дикие собачьи стаи. Правда, ряды собак поредели.
Но это ещё не всё. Как-то раз в поисках на Пластунской нужного мне склада я заметил на асфальте не очень-то и испугавшуюся автомобиля косулю. Помню, чуть не сшиб большого енота, многие наблюдали проход через дороги больших семей кабанов, а Ной утверждает, что лично видел в черте города горного леопарда.
Природа быстро берёт своё, на огромных городских территориях, некогда безраздельно принадлежащих людям, быстро формируется новая, вполне уникальная экосистема. В дельте Мзымты, ближе к устью, развелось много аистов, охотящихся на лягушек, утки плавают в заводях, впрочем, как и по Сочинке. Вполне можно охотиться, только мясо у них невкусное, рыбой воняет. Белок в Сочи всегда хватало, а многие санатории, пансионаты и гостиницы держали кроликов, каких-нибудь ярких цесарок и, конечно, павлинов. И без того диковатый парк «Южные культуры» быстро превратился в дремучий лес. В знаменитом сочинском Дендрарии я давно не был, да и желания наведаться туда не испытываю, с диким зверем там всё нормально, знаю.
Да что там Дендрарий! Оказалось, что даже в узкой полосе прибрежного района имеется очень много санаторных парков, рощиц и прочих тихих зелёных уголков. Самый нижний уровень заняли мелкие грызуны всех мастей. Тут же в застройке освоились и небольшие хищные птицы, кречеты и пустельги — сейчас их в городе хватает. На птиц и грызунов успешно охотятся бывшие домашние кошки, выжившие и быстро адаптировавшиеся к зелёнке. Опасность собачьих стай они осознали быстро, и обитают, скажем так, на втором уровне, куда псам не добраться. В заброшенном городе полно мест, где можно надёжно укрыться не только от непогоды, но и от преследования. Здесь гораздо проще, чем в предгорьях, организовывать засады и заметать следы. В стремительно дичающей урбанистике постапокалипсиса возрождаются старые пищевые цепочки и возникают новые. Некоторые из них включают в себя и людей.
Необычно звучащее название Мамайка есть ни что иное, как русифицированное турецкое имя небольшой каменной крепости Мамай-Кале, в древности поставленной в устье реки Псахе. Считается, что её построили генуэзцы. Ну, это общее правило, тут почти всё старинные постройки приписывают именно генуэзцам.
Точной даты постройки крепости нет. Назначение разрушенной ныне береговой цитадели спорное. Большинство историков и краеведов утверждают, что целью её была защита местной торговой фактории от нападений пиратов и кочевников. Через некоторое время за крепостными стенами соорудили рыночную площадь, где купцы имели возможность совершенно спокойно заниматься обменом и продажей своего товара, не боясь бандитских нашествий. Однако, это мало значащее в окрестных раскладах береговое укрепление не упомянуто ни в одном историческом документе, что, по мнению других исследователей, является следствием не столько реальной слабости укрепления, сколько дурной славы пункта местной работорговли. Ввиду интересов влиятельных итальянских работорговцев, крепость эта могла быть слабо контролируема или вообще неподконтрольна генуэзской администрации, и