– Это ты время в игре называешь? – не въехал я. – Пятьсот пятьдесят пятый год – текущая игровая дата?
– Ты чего, Рома? Это реальная дата. Сейчас у нас по календарю 2 августа 2555 года.
Наверное, мой мозг уже оказался неспособным удивляться очередным финтам происходящего, так что информацию я воспринял со спартанским спокойствием. Будущее так будущее. Подумаешь!
– Ты это забыл? – насторожился Виталий и для себя под нос добавил: – Может, оцифровка прошла не так уж и плохо. Часть твоей личности определенно стерта. Надо попробовать еще с дельта-каналом поиграть…
– Виталик, уймись. Хватит уже меня перенастраивать, – разозлился я. – Пойми ты, дурья башка, в таком виде, как сейчас, тебе от меня больше пользы. И денег, – вновь на удачу выстрелил я. И, кажется, попал в точку.
– Возможно, – протянул он. – Если будешь поддерживать со мной связь, я смогу заключать на тебя пари… Хотя стремновато, конечно. Если наш сговор всплывет, я тюрьмой не отделаюсь. На пари крутятся серьезные бабки и крутые игроки, такие покалечат на раз…
Чувствовалось, что жадность в нем борется с осторожностью. Надо помочь товарищу сделать правильный выбор – для меня правильный, поскольку вопрос о моем удалении-сохранение, судя по всему, еще окончательно не решен. Им – не решен. Я-то сразу сделал свой выбор: хочу жить пусть даже и в виде персонажа компьютерной игры!
– Скажи, Виталик, если шотхолл не такой, как я, а нормальный, со стертой личностью, с ним можно сговориться?
– Нет, конечно, – фыркнул оцифровщик так, будто я сказал глупейшую глупость. – Такой перс не понимает, что находится в игре. Для него это настоящая жизнь. Реальность. А меня он забудет, как только покинет тестировочную.
Вероятно, так Виталий обозвал ту комнату, где я сейчас нахожусь.
– А я забуду? – во мне вновь проснулась острая тревога. – Еще одно стирание личности?
– Ага, тебя сотрешь, как же. Ты ж мне назло при любой оцифровке уцелеешь. Чтоб я спокойно по ночам спать не мог, – кисло пошутил Виталий и серьезно пояснил: – Когда я заканчиваю тестировать шотхолла, перед тем, как ввести его в игру, стираю последний блок воспоминаний – то, что происходило в этой комнате. А тебя не трону. Наоборот, ты должен помнить наш разговор.
– Логично. Тогда не парься насчет сговора. Нас не спалят просто потому, что никому и в голову не придет такой вариант. Сам же сказал, с шотхоллом договориться невозможно. Кстати, так что это за зверь такой шотхолл. Объясни.
– Тебе ж при подписании договора все рассказали, – вновь завел старую шарманку он, а потом махнул рукой: – Да ладно, объясню, если забыл. Смотри. В игре все персы делятся на две большие группы: геймеры и НПС (*НПС от английского NPC –non-player character –управляемые компьютером персонажи, с которыми игрок может торговать, разговаривать, сражаться, получать у них задания или взаимодействовать иным образом; их еще называют неписями, ботами или мобами).
– Это я знаю.
– Сам же спросил, – судя по голосу, он нахмурился. – Могу и не рассказывать.
– Извини. Давай дальше.
– Только больше не перебивай. Терпеть этого не могу. – А Виталий-то, оказывается, с характером. – Непись или бот, как ты знаешь, по сути, компьютерная программа с определенным алгоритмом действий. Ее несложно обыграть – если просчитать этот самый алгоритм. Сильным игрокам не интересно сражаться с ботами, они быстро бросают игру и переходят в новую.
– Поэтому и придумали он-лайн, – не удержался я. – Там геймеры играют с геймерами. Непредсказуемость полнейшая.
– Ага. Только часто бывает, что в какой-то момент геймеров в игре очень мало или нет совсем. И ты часами вынужден ждать, пока соберется комплект игроков. Или играть команда на команду в четко оговоренное время, что не всем удобно.
– Пожалуй, – вынужден был согласиться я.
– Проблему решили шотхоллы – что-то вроде искусственного интеллекта, созданного на основе матрицы мозга конкретного человека. Каждая такая матрица уникальна и по-своему непредсказуема. Это уже не просчитываемые боты, шотхоллы поинтереснее будут. По сути, шотхолл – это геймер, который всегда он-лайн. У него полная свобода действий, естественно в пределах сюжета. Никаких стандартных заложенных фраз и запрограммированного поведения, как у бота. Поступки шотхолла зависят только от особенностей характера человека, который послужил матрицей. Он может развиваться, повышать уровни, прокачиваться. Брать задания, как геймер, зарабатывать лефты, покупать или добывать снарягу.
Заложенная в меня память вновь ожила и любезно подсказала, что лефтами называется игровая валюта «Ваншота», в котором мне отныне придется жить.
– Если шотхолл продержится достаточно долго, то становится опытным, прокачанным и очень опасным, – продолжал Виталий. – Для него игра – это реальная жизнь, борьба за выживание. Понимаешь? Некоторых из них обыграть – та еще задача. Вот и у нас в «Ваншоте» постоянно есть пара-тройка таких очень сильных шотхоллов, прорвавшихся в боссы. Геймер, который их побеждает, становится легендой. Бешеная слава, интервью, поклонницы, – короче практически всё, как у известных актеров. – Да и деньги немалые – таких победителей частенько приглашают сниматься в рекламе, в ток-шоу, некоторые становятся ведущими популярных программ. Короче, геймерам есть за что бороться.
– Ну, читер, положим, победит кого угодно.
– Кто?! – Виталий прямо обалдел от моих слов. – Ты чего, Ромка, с черной звезды прилетел? Или с Юпитера упал?
– Из прошлого я, понятно тебе?
– Хорошая шутка, – хохотнул он. – Какие читеры, Рома? Их уже нет давно. Остались у вас, в вашем уголовном прошлом. Сто лет назад каждый второй читерил, я об этом читал. Играть стало совсем невозможно. И разработчики игр потребовали ввести в Уголовный Кодекс новый закон. Теперь за читерство срок полагается. От года до трех.
О как! Я лишь завистливо вздохнул. Вот это цивилизация! За такое им и стирание личности простить можно. Почти.
– Давай дальше про оцифровку. Люди на это идут добровольно или их… того?
– Только добровольно. Ну, ты же знаешь, не можешь не знать. Реклама на всех углах висит. «Заключайте контракт на оцифровку и получайте деньги», – процитировал он.
– Погоди. Ведь это смерть личности. Не думаю, что много желающих.
– Ошибаешься, их тьма тьмущая. Каждый бы не отказался, только отбор довольно жесткий. Не всякий мозг подходит в качестве матрицы. Пойми ты, подписавшего контракт не убивают