Дерево было сухим, но необычайно крепким. Оно занимало открытый всем ветрам пригорок очень давно, но ни время, ни стихии не могли ничего с ним поделать. Дерево не было одиноким: рядом с ним возвышался огромный валун. И вместе они создавали картину удивительной красоты: мертвые ветви, мертвый камень, широкая река и небо. Бескрайнее небо. Не один фотограф, очарованный изумительным видом, запечатлел его на пленке. Не один человек, способный оценить прекрасное творение природы, останавливал машину на обочине проходящей неподалеку автострады и подходил ближе, наслаждаясь великолепным образом.
Упрямое мертвое притягивало взгляды живых.
И отталкивало.
Когда проходила первая волна восхищения, что-то неуловимое, едва заметное начинало смущать людей. Появлялась нервозность. У кого-то начинала болеть голова, кто-то просто испытывал странное волнение. И только очень редкие люди не чувствовали ничего.
Мертвые позволяли любоваться собой, но очень недолго. У всех мертвых есть свои тайны, в которые не следует пускать чужаков…
А может, засохшие деревья хороши только издали?
— Я же говорю: классное место! Смотри, какой вид!
Он подогнал джип почти к самому дереву. Подогнал прямо по полю, оставив за собой глубокую черную колею развороченного дерна — утром прошел сильный дождь, и грубые покрышки тяжелой машины не пожалели траву.
— Саша, не упрямься! — попытался урезонить заводилу приятель.
— Мне здесь не нравится! — поддакнула его подруга.
— Мне тоже.
Вторая девушка приехала с Сашей, и ее протест прозвучал слабее. Заводила был высок, широк в плечах, громогласен и производил впечатление человека, не стесняющегося в общении с друзьями и уж тем более — с подругами. В его голосе отчетливо звучали хозяйские интонации, а глаза смотрели властно… почти агрессивно.
И он уперся.
— Мне здесь нравится! Очень нравится! — И плюнул под дерево. — Здесь шашлык сделаем!
— Блин, Сашка, поехали лучше к лесу, в тенек, — почти просительно произнес приятель. — И дров там больше…
— Дров здесь полно! — расхохотался заводила. — Глаза протри, братан, — целое дерево!
— У меня голова болит, — пожаловалась девушка.
— Выпьешь — пройдет. — Саша открыл бутылку пива, пробка улетела в траву под валуном, сделал большой глоток, рыгнул и притянул подругу к себе. — Не ной, Машка, здесь классно!
— И от реки далеко, — наморщила носик вторая девица. — Место открытое…
— В машине потрахаемся!
— Сашенька, ну, пожалуйста, давай поедем в лес?
— Действительно, Сашка, поехали. Никому здесь не нравится.
— Много вы понимаете. — Заводила сделал внушительный глоток, опорожнив бутылку почти до конца, и оформил новую мысль: — А давайте эту березу сожжем?!
— Это не береза, — неуверенно пробурчал приятель.
— Сейчас? — захлопала в ладошки подруга заводилы. Девушка понимала, что на пепелище никто не останется и пикник автоматически продолжится в лесу. Это ее полностью устраивало — голова болела все сильнее, и сожженное дерево казалось вполне разумной платой за возможность покинуть неприятное место.
— Береза, не береза — плевать! Вечером сожжем! Прикинь, братан, как красиво будет. — Саша с удовольствием причмокнул. — Тама луна поднимется, а тута огонь…
— Круто! — одобрил приятель. — Поехали в лес, а вечером вернемся и спалим.
— Да что вы пристали со своим лесом? — возмутился заводила. — Хрен с ним, с лесом! Здесь будем! Сначала шашлык соорудим, а потом устроим фейерверк с прибабахами! Такая красота будет! Спалим к чертовой матери…
И, в подтверждение своих слов, разбил опустевшую бутылку о валун.
— Ну, как?
— Мысль неудачная.
Люди резко обернулись.
Они не заметили, как со стороны дороги, оставив у обочины длинную и явно очень дорогую спортивную машину, подошел высокий франт в элегантном белом костюме и стильном галстуке. Подошел, послушал, о чем спорят любители шашлыков, и решил принять участие в разговоре.
— В чем проблема, братан? — с легкой угрозой осведомился Саша.
Франт не ответил. Он медленно оглядел присутствующих, затем джип, затем с отвращением посмотрел на разорванную колесами траву и молча отвернулся к реке. Маша вдруг обратила внимание на уши незнакомца. Девушке показалось, что они какие-то… острые.
— Мы сюда первыми приехали, и точка, — отрезал Саша. — Серега, доставай сумки.
— Мне не понравилось, что вы хотите сжечь дерево, — ровным голосом произнес франт. — И не понравилось, что вы разбили бутылку. Это скверный поступок. — Он помолчал. — И скверные мысли. Вы должны немедленно покинуть это место.
— Захотим — уедем!
Заводила сделал шаг вперед и оказался лицом к лицу с франтом. Почти такой же высокий, но гораздо шире незнакомца в плечах. Тяжелее и куда сильнее на вид.
— Ты понял? Вали…
И замолчал, потому что черные глаза франта перехватили взгляд Саши и притянули к себе. Привязали. Несколько мгновений странный незнакомец молча смотрел на заводилу, и Маша могла бы поклясться, что уши франта заострились еще больше. А еще она вдруг подумала, что ее кавалер уже не выглядит сильным. Под тяжелым взглядом незнакомца массивная фигура Саши теряла блеск, терялась, таяла.
— Мужики, не надо, а?
Приятель ждал от Сашки чего угодно: яростной ругани, драки, и очень не хотел ввязываться в плохую историю. К тому же он успел оценить, что оставленная франтом машина стоила с десяток Сашкиных джипов, и вполне логично опасался, что незнакомец способен вызвать внушительную группу поддержки.
— Мужики, чего вы, на самом деле…
И удивленно замолчал, позабыв закрыть рот. Группы поддержки не потребовалось: франт справился сам.
— Я выпил… немного… Лишнего выпил, — извиняющимся, почти заискивающим тоном произнес Сашка.
— Я знаю, — с легкой брезгливостью ответил незнакомец.
— Я… не хотел.
— Я верю.
Заводила медленно опустился на четвереньки и принялся старательно выбирать из травы осколки бутылки. Франт отвернулся к реке. Свидетели произошедшего ошарашенно молчали.
— Мы уедем и больше никогда здесь не появимся, — пообещал Саша.
— В двух милях отсюда есть очень хорошая поляна для пикника, — ровным голосом поведал незнакомец. — А рядом с ней — небольшая и очень уютная заводь.
— Мы найдем, — пообещал Саша.
— Не сомневаюсь.
Маша обратила внимание, что уши франта стали менее острыми, чем в начале разговора. Да нет, не может быть… Показалось.
Саша ухитрился собрать все до единого осколки и снова приступил к извинениям. Незнакомец слушал его невнимательно. И скандал, к громадному облегчению девушек, раздувать не стал. Джип очень медленно вернулся на дорогу — Саша старался ехать по старой колее — и помчался в сторону леса.
А уже позабывший о челах Сантьяга неспешно обошел ствол и остановился у молодых побегов, которые дало старое дерево. Мертвое продолжало бороться. Цеплялось за жизнь. Упрямо пробивалось. Мертвое не сдавалось. Сантьяга грустно усмехнулся, сходил к машине, принес маленький перочинный ножик и аккуратно срезал молодую поросль под основание. Затем уселся на камень и стал любоваться приближающимся закатом.
*