Дзинь! Звоночек. Механист ловит на себе заинтересованный взгляд спутницы и моментально втягивает в рот морозный воздух, охлаждая зубную коронку. Девчонка отбегает в сторону — ее рвет. Когда барьер включается внезапно — это вдвойне неприятно. Вик тоже приходит в себя, анализирует: проникновение поверхностное, похоже, гостья зацепила только эмоции — восторг и восхищение чужой работой.

— Что, понравилось? — подтвердила его умозаключения как ни в чем не бывало вытирающая рот тонким батистовым платком Ангелочек. — Смог бы так?

Хороший вопрос. Вик тоже решил сделать вид, что ничего не произошло. Меч. С подобным произведением искусства он столкнулся, пожалуй, впервые. Конечно, если иметь хорошую кузницу, инструмент, материал, ингредиенты и, самое главное, время — скопировал бы, наверное. Скопировал — и только. Почти нехотя протянул меч обратно. На мгновение вспыхнуло юношеское желание несколькими перекатами рубануть воздух, послушать, как поет сталь на ветру, — подавил, нечего до времени раскрываться.

— Да, — вложил в ответ максимум невозмутимости.

— Ну так сделай. Сейчас.

Ха, сейчас! Вик лениво пояснил:

— Это же технологический процесс. Без оборудования и компонентов…

— Так чего тебе наворожить?

Вик позволил себе улыбнуться, стоило огород городить — нет так нет. И все же легче из рукава задрипанную телогрейку с валенками вытащить, чем подобный шедевр выковать. В любом случае — спасибо, что показала.

— Так хоть шарф дай.

Ангел на секунду задумалась и размотала с шеи мягкий шерстяной шарф.

— Это действительно не так просто, — начала девушка, — особенно здесь. Практически полная изоляция. У вас тут все за счет внутренних резервов и автономных источников.

Если автономный источник — клинок из тория, то можно себя не стеснять. А насчет полной изоляции Вик не понял.

— Видишь? — Ангелок достала из-за пазухи бесцветный камень величиной с кулак, мутноватый по всей поверхности и девственно прозрачный на месте небольшого скола.

Еще бы — Вик таких наворочал за год. И размером намного побольше бывали. Очень намного. Спрос на них в обитаемых землях сумасшедший. Действительно, обостряет восприятие, прекрасно улавливает и аккумулирует информационные и эмоциональные потоки, незаменим при астральных запросах. По гармоничности на порядок превосходит остальные самоцветы, включая цитрины, раухтопазы, аметисты, халцедоны, сапфиры и даже черные морионы. Сверхчистый кварц, он же горный хрусталь. В свое время Вик ему тоже применение находил.

— Не поверишь — увидела, не удержалась. Совершенная структура. У нас эти месторождения тысячу лет как иссякли, такая ценность — за бусинку можно караван купить. А вы по ним кирками.

Механист фыркнул — а чем их, спрашивается, зубочисткой выковыривать? Есть месторождения — наверное, предкам этот кварц не особо нужен был. Золото с платиной-то подчистую выгребли. И вообще, что это за разговоры — у нас, у вас?

— Такие, — она подбросила свой кристалл, — вообще под ногами валяются…

Под ногами, не под ногами — учет тоже до бисеринки.

— Но не о том речь — взять взяла, а вынести не удалось. Это мне-то! Пришлось выкупать.

Конечно, рудниковые ищейки его за версту чуют — они и жилы разведывают, и оборот контролируют. Профессионалы. Да и не утаишь такую энергетику.

— У каждого из ваших узкая специализация без привязки к концепциям и доктринам. Сами как самородки. Иногда смотрю — смех берет, кустарщина, однако то там проколюсь по мелочи, то здесь. Дай вам заемные силы…

Вик покачал головой — проняло девчонку, допекла суровая действительность. Ангелочек тем временем протянула шарф.

— Это мне насовсем? — уточнил Вик.

Хотя мог и сам догадаться, что после него она даже портупею носить не будет. И нечего так смотреть.

— Нож можно?

Протянула широкий охотничий нож с серебряной чеканкой на лезвии.

— Спасибо.

Вик одним движением располосовал шарф на две половины, снял задубевшие ботинки и свернул нечто вроде портянок — тепло и сухо. Заработал еще один полный презрения взгляд.

Это ничего, что спина открыта всем ветрам, — главное, ногам комфортно. Ткань любопытная — гладкая, словно шелк, но мягкая и толстая, как шерсть.

Девушка осмотрелась по сторонам, ориентируясь на местности. Чего там ориентироваться — справа аккуратным покатым конусом упирается в небо гора Неройка. Это правда — рыть невозможно, только кайлом долбить. На самом деле «Неройка» на местном наречии что-то вроде «Старый хранитель гор». Ее недра кротовьими норами буравят многочисленные туннели — недавнее пристанище Вика, рудник Додо. Отчего так прозвали, Старьевщик не знал — говорили, издревле повелось.

Вик в принципе эти места знал — Хозяин вывел своих гостей в стороне от речки Шайтанки, над правым берегом которой серпантином вьется дорога к руднику. Если по уму, то идти им сейчас до базы Неройка. Оттуда формируются караваны в Ханство, хорошо охраняемые янычарами, богатые кварцами, проходящие через укрепленные узловые точки Саранпауль и Сосьва. А оттуда добротная, наезженная дорога до крепости Березово — северо-западного форпоста каганата Югра. Там уже земли хоть и пустынные, но полностью подконтрольные Хану. Разбойники почти не шалят, и действенная система коммуникаций. В любую точку империи проход открыт — только ментовки на пикетах предъявляй.

Механист знал и другое — ни один сканер его там не пропустит, а значит, маршрут тупиковый.

— Не знаю, — протянула девушка в ответ на вопрос «А куда вообще путь держим?», — надо обдумать. Я некоторые надежды на встречу с тобой возлагала. Тогда бы сразу туда. — Она кивнула головой на запад, в сторону пересекающего материк с севера на юг, тянущегося вдоль линии горизонта горного хребта.

Через цепь невысоких вершин и перевалов — на ту сторону. Официально считалось, что за Каменным поясом цивилизованной жизни нет. Вик совершал вылазки в те края, только южнее, далеко на север не забирался. Жизнь там была иногда необычная, а иногда вполне нормальная — где как. Чем глубже на запад, правда, тем опаснее из-за диких законов и суровых нравов.

Действительно — по пути. Это если бы Вик был тем, кто ей нужен. А иначе? Ему по здравом размышлении лучше всего податься вдоль гор на юг. Со скоростью, опережающей наступающие на пятки морозы. Маршрут он более-менее представлял — если четко держаться направления, через три-четыре недели смог бы добрести до маленького полузабытого городка, приютившегося у подножия гор. Называется Качканар. Примечательно в нем то, что оттуда начинаются все ходки через Каменный пояс, но не это главное. Там, в мертвых рудниках, в одной из заброшенных штолен, — его схрон. Самое лучшее Вик в памятные дни охоты растерял, но в Качканаре тоже собрана неплохая коллекция плюс детали. На ноги бы встал.

Небольшая проблема — две трети пути до городка дорог вообще нет. Заросшие тропы по границе тайги и горной тундры и никаких признаков жилья. Холод и голод — охотой промышлять невозможно. Нечем.

— Наверное, стоит к обозу пристать, — продолжила спутница. — Куда они отсюда идут?

— Известно куда — в Ишим, к Хану. Только караван ходит раз в месяц,