Так, с компьютерными играми, в самом деле, пора завязывать! Чудак с раскосыми глазами шел, вообще-то, нам навстречу, он не мог оказаться на одной остановке с нами.
Нет, конечно, можно представить, что мистические силы, оберегающие писателей, услышали меня и послали своего тайного агента и внешность у него такая, чтобы я сразу обо всем догадался.
Но, в общем, это — полный бред.
А, впрочем, было бы забавно, если бы этот старикашка оказался иностранным агентом. Он следил за мной, талантливым и подслушивал. А когда я его заметил, он уже крался, чтобы проследить, на какой автобус мы сядем. Только зачем?
Куда как правдоподобнее: он просто что-то вспомнил и вернулся обратно.
А вот куда он пропал — это уже другой вопрос. Да он вполне мог за те доли секунды, пока я своей башкой тряс, зайти за стену остановки. В тенек, покурить, раз автобус — не его.
В общем, если хорошо подумать, то любому событию всегда найдется объяснение.
Вскоре мы без приключений добрались до Лериного дома.
Я посмотрел время в телефоне:
— Рановастенько.
— И что ты предлагаешь? Сходить в кино, съесть по мороженому?
Я пожал плечами:
— Почему нет?
И тут заиграла Лерина «раскладушка». Это ее мама увидела нас в окошко и звала подняться.
— Пошли, романтик.
В дверях подъезда мы столкнулись со странной пожилой женщиной. У нее нос свисал спелою сливой, прямо как в русских народных сказках у бабы-Яги.
Я вздрогнул и посторонился, пропуская ее.
В глазах незнакомки заплясали искорки веселья. Она, видимо, привыкла к такой реакции на нее маленьких детей, а вот легкий испуг у взрослых, это, и вправду, смешно.
Мало ли у кого какие недостатки? Только не все умеют превращать их в достоинства. Она явно не расстраивалась из-за своего внешнего вида, более того, она еще и веселилась, глядя на нас, глупых.
Когда за женщиной хлопнула подъездная дверь, я остановился и вытер со лба предательскую испарину. Ну да: немного испугался. Сначала старичок с козлиной бородой. Потом: клон бабы-Яги. Что дальше?
— Чего ты там, застрял? — Лера посмотрела на меня в лестничный пролет.
— Ты бы от перилл отошла подальше, — буркнул я. — А то вот у меня голова закружилась.
— Меньше нужно рассказы по ночам писать, — хихикнула Лера, но от пролета отошла.
Я нагнал подружку, и в дверях мы были уже вместе.
— Заходите, заходите, гости дорогие. Ну и ты, Герман, проходи, — похоже, у мамы Леры с чувством юмора все было в порядке. — Зовут меня Светлана Аркадьевна.
Мама Леры была женщиной эффектной и очень красивой. Честно говоря, я даже слегка опешил. Открыл рот и стоял, точно рыба, выброшенная на берег.
Стройная, подтянутая, ни грамма жира. Лицо без морщинок, точно она не мама вовсе, а старшая сестра Леры. Пышная копна волос, минимум косметики, строгий брючный костюм — вроде ничего особенного, но эффект просто ошеломительный.
— А чего мы стоим? — Светлана Аркадьевна подмигнула. — Хочешь узнать, как будет выглядеть твоя невеста через двадцать лет, посмотри на ее мать. Что, юноша, моя дочь прошла этот тест?
— Типа того, — ко мне медленно возвращался дар речи.
— Ну, мама! — вздохнула Лера.
— Нет, все в порядке. Если Лера будет такой через двадцать лет, то больше и мечтать не о чем.
— Напросилась, все-таки, на комплимент, — прошипела Лера.
— Почему бы и нет? — подмигнула Светлана Аркадьевна.
Да, нравится мне эта семья, похоже, я вольюсь в нее легко и органично!
— Посмотрим еще, что скажет совет стаи, — это уже пробасил папа Леры, сидящий в зале за круглым столом и откладывающий в сторону газету.
Папа был слегка полноват, лысоват и в очках. Его добродушное, начинающее расплываться лицо выдавало в нем интеллигента. И, вообще, он очень был похож на типичного профессора.
— М-да. — сказал папа. — Человеческий детеныш. Я не против человека в нашем доме, но какой-то он слишком уж хорошенький. Не с кем будет вечером выпить банку пива.
— Это еще почему? — я искренне удивился. — Это потому, что Лерина подружка меня оболванила?
И вдруг все захохотали, даже Лера.
— Владислав Петрович, — сказал Лерин папа, протягивая мне руку. — Прямо как писатель Крапивин. Только фамилия у меня другая. А ты, надо полагать, Герман? И как тебе с таким именем живется?
— Нормально, — я пожал плечами. — А что?
Ладони у отца Леры были мягкими, теплыми и сухими, но пожатие сильное. Похоже, за маской добродушного увальня скрывалась властная натура.
— И не картежник? — Владислав Петрович продолжал подтрунивать.
— Нет, Пушкин ошибся. Не каждый Герман мечтает сорвать миллион в карты. Я деньги по-другому получу.
— Банк что ли ограбишь? Так это не ново.
— Хуже. Я заработаю.
Владислав Петрович запрокинул голову и захохотал:
— Ой, не могу: заработает он! В нашей стране такие деньги можно только украсть. Кроме того, подоходный налог на честно заработанный миллион, — это два миллиона. И попробуй не заплатить.
М-да, от знакомства с Лериными родителями я ожидал чего угодно, только не этого.
— А не пора ли нам подкрепиться, а то до пятницы я совершенно свободен, — я попытался сменить тему.
— Ой, чего это мы, в самом деле! — Светлана Аркадьевна театрально всплеснула руками. — Извольте с нами откушать, Герман.
— Тебе чего, Вини? Меда или сгущенки, или того и другого и желательно без хлеба? — Лера все это произнесла с таким умным видом, что я не понял: оплошал ли сейчас или нет.
— А тащите, все, что есть! — махнул я рукой.
Пока женщины накрывали на стол, Владислав Петрович разлил водку по стопкам:
— За знакомство!
Мы выпили.
— Стало быть, ты студент. — отец Леры поставил свою стопку, снова налил и вопросительно посмотрел на меня.
Я пожал плечами: мол, все равно, что страдать, что наслаждаться.
— Не уважаешь это дело? — Владислав Петрович даже слегка мной заинтересовался. — По идейным соображениям или по велению печени?
— Просто равнодушен. Могу пить, могу не пить.
— Серьезно? А я вот не пить уже не могу. Но не злоупотребляю. Еще пару рюмашек — и все.
— Думаете, не смогу остановиться? — я усмехнулся. — А даже если и так, что вам даст этот тест?
— Нет, это не экзамен, Герман.
— Ладно, давайте.
Мы намахнули еще по стопке.
Вошла Светлана Аркадьевна:
— А ты уже приступил к идеологической обработке будущего зятя. Молодец, нечего сказать.
— Да это я сам попросил, у меня просто в горле пересохло, — я попытался свести дело к шутке.
— Ну конечно, у Владислава Петровича водка течет из водопроводного крана, он же у нас открыл вечный источник блаженства. — Светлана Аркадьевна поставила салат на стол. — Харе харе Кришна!
— Вот, Герман. Учти: женишься на моей дочери, итог твоей жизни будет таким же печальным, как и мой.
Появилась Лера с тарелками:
— Гера, да ты их не слушай. Это у них такая любовь. А папа у нас, между прочим, физик-ядерщик с мировым именем. Просто сейчас время такое, когда фундаментальная наука переживает глубокий кризис.
Мы сели за