– Думаю до завтра, – ответил я.

– На почитай, я вновь достал, выписанный мне документ.

Михаил привстал потянулся к лампе, и крутанув барашек, добавил освещение.

– Н да, бумага. Делать, что то придется командир.

– Если завтра начнется война, у меня приказ, взорвать этот склад, – сказал я, на прямую.

– Война? – Мой сержант, аж подскочил.

– Да я же говорю, – перебежчик, так сказал.

– И ему поверили?

Поверили, не поверили , – проворчал я. Но меры, на всякий случай решили принять,

поэтому мы и здесь. – Ты снаряды видел? – А у немцев, есть такая пушка.

– И поэтому мы здесь, не для усиления, а наоборот, для уничтожения склада.

Представь себе, такая пушечка, начнет стрелять по городам и укрепрайонам.

А тут и снаряды, рядышком, только от солидола оттереть.

Мишка, от услышанного, до сих пор был в ступоре.

–А как же договор, о ненападении, – пролепетал он.

– А вот, часа через два и узнаем.

Я хоть и не выспался, понял, что уже не смогу заснуть. У моего сержанта, похоже тоже сонливость как рукой, сняло, за дверцей послышался шум.

Это протопал мимо, сменившийся караул.

А я думал о том, как выполнить приказ и остаться в живых. То что в моем мире, оно не было выполнено, я не сомневался, да и был ли, такой склад. Иначе о том, как то бы в истории упоминалось. Такой тарарам запомнился бы, как пить дать. В этом месте, образовался бы кратер. По дну овражка, протекает ручей, а значит озеро тут бы, наверняка образовалось. А что немцы, не может быть, чтобы они не знали об этом складе от поляков. Я вспомнил, что ротный жаловался, о том что связь опять пропала.

На улице мне послышалось, будто кто то вскрикнул. Я ринулся к дверям, на ходу опоясываясь ремнем.

–Караул, в ружье!

Я выскочил из караулки, за мной Мишка со своей СВТ. Возле будки караульного, была какая то возня. Как минимум две фигуры, склонились над третей. Не помню как, но в руке появился

наган, взвод курка и я начал палить, почти в упор. Вскрикнув, повалилась одна фигура. Еще одна, обернулась ко мне. Получай, приклад Мишкиной СВТ, обрушился на голову второго.

С сзади, топот ног. В это время, ударила автоматная очередь. Позади, послышался стон.

– Огонь, – вскричал я, – стреляя на вспышки выстрелов.

Раздался рокот мотора, темноту разрезал луч фары, послышался лязг гусениц. Танк, о нем я забыл. Взмах рукой, машина остановилась. Я взлетел на нее, прыжок в открытый люк. Руки действовали, как бы сами по себе. Пулеметная очередь ударила, по заметавшимся в свете фар фигурам.

– Юра, на полной вперед, танк рванулся с места и я больно приложился лбом.

Последнего из нападавших, я расстрелял, когда он пробовал развернуть мотоцикл, стоявший в метрах ста от будки. Еще один, протараненный мотоцикл, был отброшен в кювет. Я высунулся из башни. Стараясь разглядеть, хоть что не будь. Подбежало несколько человек.

– Что там, – спросил я, не к кому конкретно не обращаясь.

– Свиридова, начальника караула убило, произнес кто то.

– Собрать оружие, документы, проверить транспорт и к караулке, отдал я команду.

Дождавшись, когда мотоцикл протолкали к складу, я приказал.

– Юра, сдай назад.

Все были на ногах. Мишка, с пятью бойцами, утопал в конец склада. Танк, перегородил въезд на склад. Я сидел за столиком, рассматривая все, что нашли у диверсантов.

Документы НКВД, один капитан, один лейтенант, и четыре сержанта.

Я не сомневался, те самые, что попались нам на пути из Белостока.

Смотри, я показал участковому удостоверения, видишь, скрепки и вокруг них нет ржавчины, верный признак подделки, хотя по виду не скажешь.

– А почему нет?

Петр, достал своё и убедился, у него вокруг скрепки, были желтоватые разводы.

– Дело в том, что немцы, аккуратисты и скрепки делают из нержавейки, – пояснил я.

Потом, перешел к оружию, два автомата ППД, четыре пистолета ТТ, три финских ножа, пять гранат, в просторечье называемые лимонками. Один ТТ и автомат, я взял себе, еще один ТТ протянул участковому.

– Держи, трофей и набери, я кивнул на ящик, взятый из мотоцикла, полный патронов.

– А разве можно, – засомневался Петр. Разглядывая пистолет.– Ведь их наверное, сдать надо?

– Куда?

– Наверное, в следственный отдел в, комендатуру наконец, – проговорил участковый.

– Ведь будет следствие .

– Успокойся, и бери, – зло бросил я. – Скоро, не до того будет.

– Грищенко , – крикнул я.

Тот появился, как из под земли, кое как протиснулся в дверь, за спину закинут пулемет.

Я взял кобуру, вместе с ремнем. – Держи, – личное оружие. Тот не стал спрашивать, зачем и почему,

скинул пулемет, и тут же начал опоясываться.

Епифанцева и Федорчука ко мне, – сказал я ему.

Москвич появился сразу. – Будешь автоматчиком, – и вручил ему ППД, с двумя запасными дисками. – И ординарцем, при мне, добавил я.

– Есть, – ответил он козырнув.

Подошел Федорчук, и получил ТТ.

По хозяйски, достав кисет, он вытряхнул из него остатки махорки, и насыпал в него патронов из ящика.

– Епифанцев, – обратился я к москвичу, и кивнул на полупустой вещмешок начальника

караула, оставшегося без хозяина. – Остальные патроны из ящика, высыпь в него и головой отвечаешь за сохранность.

Патроны ТТ и ППД, были одни и те же. Я снова посмотрел на лимонки, и тут взгляд мой упал на миску, в которой лежал кусковой сахар. Мозаика, началась складываться. Гул моторов, как я и ожидал послышался с рассветом, монотонный он наползал с запада, становился все громче и громче. Я, объявил построение. Солдаты выстроились, в две шеренги, девятнадцать рядовых, два ефрейтора – мои механик водитель, с заряжающим и двое сержантов. Рядом со мной стоял участковый, которого формально, я подчинил себе.

– Бойцы, слышите этот гул, – сказал я.

– Это летят, немецкие самолеты, бомбить наши мирные города, до последнего нам не верилось, что враг решиться напасть на нашу страну.

Где то на западе, в стороне, где была граница, послышалась канонада и гром от разрывов, боже мой, как же близка граница.

– Властью, данной мне, – прокричал я.

Гул, низко летящих самолетов накатил на нас, шла целая армада, тяжелых бомбандировщиков. Бойцы поеживаясь, смотрели в верх.

– Не беспокойтесь, эти гады, бомбить нас не будут. – Крикнул я, у них приказ, этот склад оставить целым. – А у меня, я потряс своей бумажкой, в случае войны, уничтожить его.

– И так, согласно приказу, я снимаю караул.

Вздох облегчения, прокатился по строю. Не у кого не возникли вопросы, о достоверности приказа, начальник караула убит, а я старший командир, из их же роты, кого же еще слушаться. В этот момент послышались разрывы, бомбили наш городок, и скорей всего наши казармы. И стало ясно, тот Кропоткин погиб, война началась, и он не успел добраться до склада. А я же жив, и тут. А самолеты, все летели, и летели.

Отдав приказ сворачиваться, я задумался, а куда следовать, понятно на

восток, в окружение попасть не хотелось, и погибнуть в бессмысленном скоротечном бою тоже.

– Петр? – обратился я к участковому.

Достал карту, выпрошенную у комиссара. К нам подошел мой зам – комвзвода.

Выбрали местечко, рощицу километров в