С ним обязательно что-нибудь случится, я знаю. С такими всегда происходит что-то ужасное, потому что они странные, не такие, как все.
А я его выгнала, испугалась и выгнала. И если с ним что-то случится, я буду в этом виновата.
Я быстро натянула сапоги, схватила пальто, не осознавая почему, куда я бегу. Нажав несколько раз кнопку лифта, я кинулась вниз по лестнице. Меня трясло с ног до головы, сердце бешено стучало где-то в животе. Волосы растрепались. Я словно очутилась в центре урагана, ветер бил прямо в лицо, залепляя глаза снегом. Все белое вокруг и ничего не видно. Было страшно. Я металась, не разбирая дороги и проваливаясь в сугробы, и звала: ''Сева! Сева!'' Впервые в жизни я кричала на улице. Должно быть, ужасно глупо выглядело со стороны, но я совершенно не думала об этом. Казалось, меня унесло от дома далеко-далеко в снежную пустыню, но на самом деле я всего лишь очутилась на детской площадке.
И вдруг я увидела Севку. Он сидел на качелях, откинув назад голову и глядя на небо. На нем не было шапки, волосы трепал ветер, в них запутались снежинки, они падали ему прямо на лицо. Это было так странно, что я просто стояла рядом и смотрела. Он заметил меня, но ничего не сказал.
– Сева, послушай, может, тебе не стоит идти сейчас домой. Такой буран, и темно уже. Ты, правда, недалеко живешь? Может, за тобой приедет кто-нибудь, лучше позвони домой.
Мне казалось, он не слышит меня.
– Почему ты сидишь здесь?
– Снег идет, – произнес он, все также уставясь на небо.
– Знаю.
Я ужасно замерзла и начала сердиться. Еще бы мне не знать, что снег валит вовсю, когда кругом кроме снега уже больше ничего нет.
– Ты что, с ума сошел?
– Нет, просто это здорово смотреть на небо, когда идет снег, чтобы снежинки падали прямо в лицо.
– Ты простудишься, пойдем…
Я тихонько потянула его за руку, иначе он мог бы сидеть так вечно.
Лифт медленно поднимался. Я прислонилась к стене, глядя, как один за другим уходят вниз этажи. Севка уставился на меня с сияющим видом, довольный и счастливый. Он словно в целом мире никого не видит, кроме меня.
– Ну, что? – спросила я резко.
– У тебя в волосах снежинки блестят, – он улыбнулся в ответ.
– А ты весь в снегу. Где твоя шапка?
Он пожал плечами, продолжая улыбаться. Я заметила капельки у него на щеках.
– Ты что, плачешь?
– Не-е, это снежинки растаяли.
Так странно, я вдруг вспомнила один старый фильм ''Когда я стану великаном''. Там в конце мальчишка ездит в лифте, вниз-вверх, а девчонка, в которую он влюблен, стоит на лестничной площадке. И они просто смотрят друг на друга. Не знаю, почему мне это вспомнилось.
Входная дверь была распахнута настежь. Я опустилась на шкафчик для обуви под вешалками и тяжело вздохнула.
– Что с тобой? – спросил Севка испуганно.
– Ничего, мне нужно минутку дух перевести.
Он включил свет. Я зажмурилась и прикрыла глаза рукой.
– Прости, – пробормотал Севка и поспешно выключил.
Потом снял куртку и осторожно повесил ее на вешалку. Мне было абсолютно все равно, что бы он ни делал, хотя я немного удивилась, когда он присел рядом со мной.
– Марина, – прошептал он через некоторое время, – с тобой, правда, все в порядке?
– Если ты хочешь знать, сошла ли я с ума, то честно скажу, пока еще нет.
В сумраке я не видела его лица, но, по-моему, он улыбнулся и вдобавок испустил легкий вздох над моим ухом.
– Я просто немного испугалась. На самом деле, я жутко перепугалась.
– Почему?
– Да сама не знаю, – я помолчала немного и спросила: – Ты когда-нибудь видел фильм ''Ледяной ветер''?
– Нет, – произнес Севка с сожалением.
– Ну, его редко показывают. Это, знаешь, такой фильм, что называется, не для всех. Интеллектуальное кино. Там, конечно, все довольно сложно, взаимоотношения между людьми… Там есть один парень, Майки, очень странный. И вот он звонит соседской девчонке Венди, приглашает ее пойти гулять, а она отказывается. Вообще-то она сначала отказалась, а потом пришла, но Майки уже ушел один. Был поздний вечер, а на улице все покрыто льдом после шторма, и провода оборвало ветром на дороге. Короче, его током ударило, насмерть. Понимаешь, большую часть фильма он бегает по пустынному обледенелому городку и, кажется, впервые в жизни он был по-настоящему счастлив. А я все думаю, если бы та девчонка пошла с ним гулять сразу, то этого бы не случилось. Хоть в фильме об этом ничего не сказано, но надеюсь, что ее всю жизнь терзали угрызения совести. Тем более эта актриса меня бесит.
Ума не приложу, зачем я все это ему рассказываю? Должно быть, он думает, что я полная идиотка, сравниваю свою жизнь с кино. Да еще к тому же помешана на интеллектуальных фильмах.
– Это я такая мокрая или ты? На меня все время что-то капает. Хотя, пожалуй, мы оба здорово промокли. Сейчас чай поставлю.
Я зажгла свет на кухне, включила чайник. Потом принесла полотенце для Севки. На нем сухой нитки не было, как будто он только что вылез из воды. Севка скрылся в ванной на пару минут, потом появился такой всклокоченный, что мне даже смешно стало. Только сам он выглядел вполне серьезным.
Мы молча пили чай, уткнувшись в свои кружки.
– Тебе лучше позвонить домой, – сказала я, наконец, – предупредить, чтобы не волновались.
– Точно, – согласился Севка, отставив кружку в сторону.
– Телефон в прихожей на стене.
Он набрал номер и долго ждал. Я успела вымыть кружки.
– Никто не отвечает, – вздохнул Севка, положив трубку.
– Должно быть, занято. Набери еще раз.
Я ушла в гостиную в надежде услышать из прихожей долгожданный голос: ''Привет, мама! Со мной все в порядке. Я у Марины, мы доклад готовим…'' Но по-прежнему было тихо, даже слишком тихо. Ведь кто-то должен приехать за ним. Не оставаться же ему здесь… Мне вдруг стало жутко от этой мысли.
Севка все не появлялся, словно исчез. Я выглянула в прихожую, он сидел у телефона с трубкой и терпеливо слушал гудки, уставившись в стену.
– Никого нет дома? – тихонько спросила я, хотя идиоту понятно, что нет, и не было.
– Наверно, – произнес он как-то жалобно и положил, наконец, трубку.
– Ладно, позвонишь позже.
Он сидел на диване и молчал. Я делала вид, будто навожу порядок.
– Твои родители так поздно работают? – спросила я, чтобы как-то прервать это жуткое молчание.
– Не-е, они, в самом деле, уехали. Может, мама уехала. Отец раньше в ночную работал, но вроде бы ушел… Я не знаю…
– Ты вообще что-нибудь точно знаешь о своих родителях?
– Знаю. Они в разводе вот уже пять лет.
Такое прямое и на удивление спокойное заявление застало меня врасплох. Стало неловко за свой резкий вопрос.