На следующий день их доставили к королю, который задал им те же вопросы, на которые они дали те же ответы, что и переводчику накануне: они рискнули пуститься в плавание по морю, чтобы узнать, в чем его своеобразие и каковы его дальние границы. Услышав их речь, король разразился хохотом и сказал переводчику: "Скажи этим людям, что еще мой отец приказал нескольким рабам отправиться в плавание по этому морю и что они месяц спустя, проблуждав по его просторам, вынуждены были вернуться и отказаться от невыполнимого намерения, так как полностью исчезла видимость".
Затем король приказал переводчику заверить путешественников в его благосклонности, чтобы они составили себе о нем хорошее мнение, и преуспел в этом. Итак, они вернулись к месту своего заключения и оставались там до тех пор, пока не поднялся западный ветер. Тогда им завязали глаза, отвели на корабль и пустили блуждать по морю.
"Мы плыли примерно три дня и три ночи, — рассказывали они, — потом мы пристали к какой-то земле, где нас высадили на берег реки со связанными за спиной руками и предоставили нашей судьбе. Там мы и оставались до захода солнца в очень жалком состоянии, так как веревки резали нам руки и затрудняли движения. Наконец, услышав человеческие голоса, мы принялись кричать и звать на помощь. Вскоре к нам приблизились несколько местных жителей, которые нашли нас в жалком состоянии, развязали нам руки и обратились с вопросами, на которые мы отвечали рассказом о своих злоключениях. Это были берберы. Один из них спросил: "Знаете ли вы, какое расстояние отделяет вас от родины?"
Получив отрицательный ответ, добавил: "Между тем местом, где вы сейчас находитесь, и вашей родиной два месяца пути". Тогда глава мореплавателей сказал: "Ах!" (по-арабски это звучит "Ва аса-фи"). Вот почему место это и поныне называется Асафи (Са-фи в Марокко)"[147].
И еще один отрывок из сообщения Идриси:
"Ни один моряк не отважился плавать по Атлантическому океану и выйти в открытое море. Все мореходы ограничиваются плаванием вдоль берегов… Никто не знает, что лежит за ним. До сих пор никому не удавалось получить хотя сколь-ко-нибудь достоверные сведения об океане из-за трудностей плавания по нему, слабого освещения и частых бурь"[148].
А вот фрагмент из рукописи Бируни:
"По этому морю (Атлантический океан) нет судоходства из-за мрака, застывшей воды, сложности фарватера и множества возможностей потерять ориентировку, не говоря уже о скудности приобретений, ждущих в конце столь длительного пути. Поэтому древние воздвигали на берегах моря и посреди него сооружения, предостерегающие смельчаков от совершения ложного шага"[149].
Первый текст — единственное прямое свидетельство попытки арабских мореходов проникнуть в просторы Атлантики.
Хотя арабы, пишет Р.Хенниг, были страстными мореплавателями и стремились к исследованию новых земель в теории и на практике, они тем не менее всегда испытывали необъяснимое отвращение к плаванию в Атлантическом океане. За исключением вод к северу и югу от Гибралтарского пролива, Атлантический океан был им, в сущности, неизвестен. Все сообщения их выдающихся географов об Атлантике заимствованы либо у Птолемея и Плиния, либо у христианских авторов. Немало в них также и вымыслов, вроде, например, утверждения великого Идриси, что в Атлантическом океане насчитывается 27 тысяч островов.
Создается впечатление, что арабы испытывали страх перед неведомыми опасностями, подстерегавшими их в этих водах. Скорее всего это объясняется зловещими летними туманами у побережья Марокко, которые зачастую держались в течение нескольких суток. "Море тьмы", "океан мрака", над которым не видно солнца даже в разгар лета, постоянно упоминается в литературных памятниках. Это, очевидно, один из морских ужасов вроде "магнитной горы".
К прочим преданиям об Атлантике прибавляются таинственные колонны на краю океана, которые, если верить легенде, предостерегают моряков от выхода за некий крайний предел. Об этом говорится в отрывке из рукописи Бируни.
Арабы искренне верили в то, что само небо запрещает людям плавать по Атлантическому океану. Если не знать об этом религиозном запрете, то нельзя понять, почему арабы — отважные мореходы, в бесчисленных плаваниях избороздившие Индийский океан и даже познакомившиеся с ближайшими морями Тихого океана, — почти ничего не знали об Атлантике, на берегах которой они жили в течение ряда столетий.
Действительно, нам известно лишь об одном плавании в открытом море, предпринятом с побережья Атлантики и определенно носившем исследовательский характер. Идриси описывает поход восьми любителей приключений, смельчаков магометанского вероисповедания. Они вышли из Лиссабона и поплыли на запад, однако вскоре наткнулись на скопление водорослей и повернули на юг.
Эта ничем не примечательная история не стоила бы нашего внимания, поскольку поход не увенчался успехом, если бы мы не имели дела с единственной засвидетельствованной в источниках попыткой арабов пересечь Атлантику. Точно датировать это плавание нельзя. А. Гумбольдт отмечает, что в 1147 году арабы вынуждены были уйти из Лиссабона. Следовательно, плавание было предпринято раньше этой даты.
Некоторые историки в погоне за сенсацией объявили этот поход открытием Америки! С таким заявлением выступил впервые в 1761 году де Гинь. "Застывшее вонючее море" было принято за Саргассово, а далекие страны, до которых добрались мореходы, — за Центральную или Южную Америку. Все это, конечно, беспочвенные фантазии, и вряд ли стоит о них говорить.
Если мореплаватели рассказывали, что видели краснокожих людей, то это не означает, что они встретились с американскими индейцами. Здесь уместно напомнить, что и в наши дни люди, обладающие не совсем черной кожей, например в районах со смешанным населением в Эфиопии и в других местностях, называют белых людей краснокожими, а себя — белокожими. Арабы средневековья также называли людей белой расы краснокожими. Те арабские смельчаки, которые пустились в плавание в 1124 году, могли повстречать белокожих людей. Конечная цель их путешествия неизвестна, вероятнее всего, они высадились на Канарских островах. А здесь в те времена жили