Таша смотрит с укором и говорит:

– Не бегать! Брось! – Опять грозит пальцем.

– Не брошу! – Голос звенит, во мне разгорается ярость.

Мать отвечает изумлённым взглядом. А потом как ни в чём не бывало уходит искать кремень. Остальным тёткам пофиг.

Когда у них в корзинах уже лежало по три-четыре камня, женщины повернули к дому. Теперь я уже больше смотрел по сторонам. На глаза попадались одуванчики, лопухи, подорожник и крапива. И всю дорогу назад я вспоминал их лекарственные свойства.

Вернулись на закате. Опять поели рыбы и легли спать.

Проснулись с первыми лучами солнца. Мужчины собрались в лес за мясом. Из их реплик и жестов я понял, что охота будет необычной – не такой, как я её себе представляю. Вчера рыбаки видели, как медведь задрал лося. Как там на самом деле было, кто его знает? Может, лось раненый был или ещё телёнок, но сегодня они решили забрать у мишки то, что он не успел сожрать. Бог в помощь! Лишь бы у них получилось.

А у меня своих планов много. И первым пунктом стоит – найти глину и сделать какую-нибудь посуду. У соплеменников вообще никакой посуды нет. Ещё не додумались. А без горшка мне ни клей не сварить, ни травки какой-нибудь заварить.

Найти глину казалось простым делом. В принципе она везде есть. И на лугу, и в болоте, и в реке вполне могла оказаться. Только копать чем?

Из прошлой жизни помню, что не всякая глина подходит для гончарного дела. Слепить миску из любой можно, а вот обжиг выдержит не вся. Проверялась глина с помощью уксуса. Если плеснуть немного и поверхность зашипит, значит, такая глина содержит много кальция и обязательно треснет при обжиге. Тут, понятное дело, придётся экспериментировать. Может, песочка добавить…

Подхожу к матери, она на камне вымоченные ивовые прутья галькой бьёт. Дёргаю за юбку. Оборачивается.

– Таша, мне нужно пойти, – показываю рукой направление вниз по течению.

– Нет! – Хмурится.

– Нужно!

Встаёт и идёт к чуму. Возвращается с копьём. Вручает его мне и говорит:

– Иди.

Беру, сдерживаюсь, чтобы не охнуть от неожиданной тяжести в руках, и отвечаю:

– Спасибо.

В её глазах снова изумление…

За мной засобиралась и Лило.

– Нет, – говорю ей.

Послушалась! Спокойно вернулась к женщинам.

Её брат, тот, что один на льдине, стоит, раздумывает. И таки увязался за мной. И что характерно, никто из мамаш его не остановил.

Идём молча. Копьё, зараза, тяжёлое! Но вещь, судя по всему, статусная. Поэтому и волоку сам.

Речка разлилась, кругом вода, местами ещё ледяная. Осматриваюсь и ничего подходящего пока не вижу. Нет никаких признаков глины в старых, оплывших кротовинах. А просто так копать землю совсем не хочется.

Через некоторое время вышли к оврагу. Трудно представить, что такую расщелину вымыли ручьи. Но дело они полезное сделали. Там я и обнаружил глину.

Глина бывает белой, серой и красной. Ещё жирной и постной. Эта была красная, и мне она показалась жирной.

Поднялся повыше от ручья и сколол небольшой пласт. Вручил малому. Тот, не артачась, взял. Потом нарыл и себе кусочек. Потащили добычу домой.

Солёный пот капает с ресниц и попадает на губы, сердце вот-вот выскочит из груди, ноги будто прилипают к земле – слабое мне досталось тело. Облизываю губы, кусаю язык, но стараюсь не сбавлять темп. Поглядываю на Тошо: малой пыхтит, губы сжал в тонкую линию, но ножками перебирает шустро. Добрались до стойбища быстро.

Мамки хоть и заметили возвращение блудных сыновей, но невозмутимо продолжают лупить ивняк. Я же вижу, что они повеселели, и тут же слышу их смех. О чём пошутили, не расслышал.

Глину бросил размокать в воду у подножия дюны. А пока решил помочь старшим. Выбрал гальку по руке и присоединился к Таша. Тут же был обласкан взглядами.

Ещё до заката вернулись добытчики. Притащили ногу и немного рёбер. Я был прав, лось тот телёнком оказался.

По поводу удачной охоты взрослые сложили костёр у чума. Пировали оба рода вместе. Пока лосятина жарилась, Той-Копьё стал рассказывать, как у медведя добычу стырить удалось. Ну, как рассказывать, в основном – показывать. От этой пантомимы стало мне и смешно и грустно. Наверное, они все тут телепаты. Иначе как объяснить их восторг?

Мясо стали есть почти сырым. Меня такая еда не удовлетворяла. А после еды взрослые устроили сексуальную вакханалию. При детях-то! Тьфу…

Утром мужчины куда-то ушли, а женщины снесли на солнышко размочаленный ивняк и принялись щипать из него волокна. То, что они верёвки собрались вить, я понял ещё вчера.

Проверил мокнущую глину. После ночи в воде она стала мягкой и лепится хорошо. Хотел попросить Таша сплести маленькую корзинку, чтобы обмазать её глиной, а после сушки обжечь. Посмотрел на скудные запасы подготовленного материала и решил, что попробую просто вылепить руками.

Перетащил глину на камни и начал её месить, добавляя время от времени речной песок.

Лило и Тошо тут как тут. Работаю и разговор с ними веду. Беседа у нас особая: я обо всём подробно рассказываю, мол, глину готовлю, потом горшок слеплю, высушу на солнце и обожгу в печи, а они внимательно слушают. То, что печи у меня пока нет, и вряд ли они знают, что это такое, их не смущает. Слушают и внимают.

Глина стала лепиться, как пластилин. Хорошо!

Вылепил круглую болванку и стал палкой выбирать лишнее. Когда изделие стало походить на горшок, оставил работу и пошёл к Таша клянчить скребок, которым обычно пользовались для снятия мездры со шкуры животных. Она принесла сумку и высыпала содержимое передо мной. Сразу увидел то, что лучше всего подошло бы для реализации моей задумки, – длинную и немного изогнутую пластину кремня.

– Я это возьму, – сказал и тут же схватил скребок.

Уже понял, что в этом социуме нужно проявлять решимость во всём, и тогда получишь желаемое.

– Бери. – Таша, загадочно улыбаясь, убрала скребки и проколки назад в сумку и отнесла в чум.

Я какое-то время тщательно, понемногу, используя кремнёвую пластинку, срезал глину с внутренних стенок будущей посудины. Оценил – вроде неплохо получилось, даже красиво. Отдельно вылепил венчик и ручки. Когда примазал их к горшку, получилось что-то похожее на казанок с двумя ручками по бокам. Его я оставил там же, на камнях, чтобы глина просохла на весеннем солнышке.

Любуюсь. Со стороны горшок смотрится очень даже хорошо! Лило и Тошо, судя по их восторженным взглядам, полностью разделяют моё мнение.

Пришло время подумать, как буду обжигать первенца. Решил, что и на открытом огне обожгу, и в «печи» запеку.

Неподалёку от чума в основном руками и немного палкой выкопал ямку сантиметров на семьдесят в глубину и столько же в ширину. Песок копался легко, но всё ещё содержал частички льда, отчего пальцы покраснели и покрылись мелкими порезами. Впрочем, ни