Ровно в десять нас собрали в зале. Все бурно обсуждали происходящее. В зале стоял ужасный гул. У меня страшно болела голова после бессонной ночи. Я ждала, чтоб это все побыстрее закончилось, хотелось поскорее вернуться домой.

– Вижу – начальство не из пунктуальных, – сказала Ирка, поглядывая на часы. – Уже десять минут как должны быть.

Они на самом деле опаздывали, и меня это очень бесило.

Наконец, ещё минут через пять, вошла Елена Николаевна, а за ней «делегация » из трех человек. Я с трудом узнала Настю. Она очень изменилась с последнего раза, как я ее видела. Настя была до ужаса вульгарно одета – в коротком красном платье с глубоким декольте. На лице – броский макияж, как будто с глянцевой обложки. Ее словно только что отфотошопили до идеала. Мелкие идеально уложенные кудри спадали на плечи. Из-за короткого платья и высоких каблуков казалось, что ее ноги растут из ушей. Если б я обула туфли на таком высоком каблуке, даже на месте с трудом устояла бы, не говоря уже о ходьбе.

Настя шла медленно и уверенно, под руку с высоким темноволосым молодым человеком. Широкоплечий парень в голубой рубашке шел, смотря прямо, не обращая внимания на любопытные взгляды коллектива.

Брутальная щетина, четко выраженные черты смуглого лица привлекли внимание всей женской половины нашей толпы. А вот я точно не из их числа. В мускулистом теле мужчины с трудом можно было разглядеть худощавого парня, который много лет назад сводил меня с ума. Но его черные как уголь глаза мне никогда не забыть. Я словно погрузилась в транс, увидев его.

«Боже, откуда он здесь? Что делать? Может просто уйти?» – думала я, глядя на двери.

– Ай, подруга, ты чего? – шепнула мне Ирка, выдернув свою руку из моей крепкой хватки. – Что с тобой? Ты вся побледнела.

– Много людей, мало воздуха.– Я даже не заметила, как ухватилась за ее руку, чувствуя, что сейчас потеряю сознание.

– Выпей воды. – Протянула она мне бутылку. – Скоро закончится, я надеюсь. О, там что-то наша Грымза говорит.

Я пыталась успокоиться. Много лет представляла нашу встречу. Наперед продумала, что я ему скажу. Много раз представляла, что первым делом влеплю ему пощечину, в которую вложу всю ту боль, что я пережила. Но едва увидев его, потеряла дар речи. Сердце билось в непонятном испуге, словно у загнанного зайца, который понимает, что ему не выбраться из ловушки. Я пыталась не смотреть в его сторону, боялась встретиться с ним взглядом. Спрятав глаза, я слушала Елену Николаевну.

– Уважаемые коллеги, все вы знаете, что наш дорогой Семён Геннадьевич пережил очень сложную операцию на сердце, – говорила она дрожащим голосом. – Слава богу, операция прошла успешно. И мы очень надеемся, что в скором будущем он к нам вернётся.

Елена Николаевна говорила с трудом, слезы потекли ручьем.

– Пока он на больничном, руководить редакцией будет его дочь, Анастасия Семёновна, – она глубоко вздохнула, быстро вытерла слезы и подошла к Насте. Елена Николаевна взяла ее за руки со словами:

– Вы не переживайте, он обязательно поправится. Все будет хорошо, – говорила она, поглаживая ее руку. – Мы всегда рядом, я давно знаю вашего отца, он сильный и обязательно поправится.

Настя резко выдернула руку, брезгливо вытерла ее салфеткой.

– Я и не переживаю. Он в руках лучших врачей.

Она сделала шаг вперед и продолжила, бросив на нас снисходительный взгляд, даже не поздоровавшись.

– Ваш главный редактор, Елена Ивановна…

– Николаевна… – тихо поправила ее Елена Николаевна, по-прежнему вытирая слезы.

– Да, Николаевна, уж простите…– закатила глаза Настя. – Ваш главный редактор ошиблась. Моего отца будет замещать мой любимый муж, а не я. Дорогой, прошу… – сказала она, протягивая к нему руки.

«Любимый муж?!» Так это он, тот самый сын бизнесмена. Сердце сжалось до боли от ее слов. Я знала и понимала, что он женат и что он давно не принадлежит мне, но даже не догадывалась, насколько он близко ко мне. Зря всё-таки перестала читать новости, газеты и журналы после того, как увидела в газете, что Серебров перенес весь свой бизнес из Америки обратно в Россию. Там было фото родителей Дениса и его самого в обнимку с какой-то девушкой. Я взбесилась тогда и сказала, что в жизни газет в руки не возьму. Пусть делает, что хочет, главное, чтобы мне на глаза не попадался. Но причём тут Настя? Ничего не понимаю.

– Спасибо, Анастасия. Я и сам мог бы представиться. – Он прошел мимо ее протянутых рук и продолжил, глядя в зал:

– Добрый день, меня зовут Денис Юрьевич. И пока не будет Семена Геннадьевича, рядом с вами буду я. Все мы ждем и верим, что он скоро поправится и вернется. Прошу вас не переживать, хочу заверить, что все будет по-прежнему, ничего не изменится. Журнал будет работать в том же режиме. Вам всем большое спасибо, что уделили нам время, я знаю как оно дорого для тех, кто его ценит. Не смею вас задерживать и верю, что вы не подведете Семена Геннадьевича и поддержите меня. По всем вопросам обращайтесь непосредственно к Елене Николаевне. Всем доброго дня и удачи в вашем нелёгком труде. Елена Николаевна, прошу вас и вашего заместителя немного позже зайти ко мне, в кабинет Семена Геннадьевича, – сказал он, направляясь к выходу.

– Да-да, конечно.

– Саш, сможешь Настю отвезти к Кате, а потом обратно ко мне приехать? – бросил он парню, который был с ними.

– Нет, дорогой, я хочу с тобой! – Вешалась на него Настя. – Нам же ещё подарок выбирать.

– Как хочешь, – безразлично ответил ей Денис, скрывшись за дверью.

Как только они ушли, все постарались быстрее покинуть душный зал. Я же совершенно не могла двигаться. Мои колени дрожали, ладошки вспотели, в ушах гудело. Понимала, что наша встреча неизбежна. Но я совершенно не готова к ней. Вспомнит ли он меня? Узнает ли?

– Да что с тобой? – обняла меня Ирка. – Ты словно призрак увидела.

– Так и есть, – ответила я, не в силах сдержать слезы.

– Что происходит? Скажи мне, – взяв мое лицо в ладони, пыталась понять Ирка.

– Мариночка… Нас ждут, – перебила нас Елена Николаевна.

– Да, я иду, – незаметно вытирая слезы, сказала я. – Потом все расскажу. Потом…– шепнула Ирке, которая удивленно смотрела в мои глаза в поисках правды и не хотела отпускать меня.

4

Потеряв в пробке больше времени, чем предполагалось, мы явно опаздывали. Я не стал подниматься в квартиру и попросил Настю спуститься. Но лучше бы поднялся!

– Боже, Настя! Это единственное платье в твоем гардеробе? – возмущался я, глядя на глубокий вырез.

– Это вместо – «Извини дорогая»?! – бросила она мне язвительно. – И что тебе не нравится?! Раньше ты одобрял мой стиль.

– Мы идем на деловую встречу! «Деловую» – это слово тебе ни