Поскольку Министерство обороны России открыто объявляло о своих планах по защите Родины, вид и архитектура базы были доступны всем пользователям Интернета, желающим ознакомиться с этим замечательным во всех смыслах сооружением.
Пятиэтажный «Трилистник» был установлен на сваях, что позволяло ему не бояться снежных заносов.
Площадь всего комплекса превышала четырнадцать тысяч квадратных метров. В состав базы кроме административно-жилого корпуса входили электростанция, водоочистная станция на семьсот тонн воды, береговая насосная станция для закачки топлива, отапливаемые гаражи для техники и ангары для самолётов, дронов и вертолётов.
В сам комплекс «Трилистника» были встроены комнаты для военно-технического персонала со всеми удобствами, кабинеты врача и стоматологический, палата для возможных больных, тренажёрный зал со спортивными снарядами, актовый зал, оранжерея, класс для подготовки специалистов, атриум (культурно-развлекательный центр), бильярдная, галерея со смотровой площадкой, теннисный корт и большой обеденный зал на двести человек.
Однако в открытый доступ не поступали сведения о военной «начинке» комплекса – о служебных помещениях с аппаратурой, радарах, пунктах наведения авиации, зенитно-ракетных подразделениях, системах связи и складах, что, естественно, не могло не вызвать интерес разведок США и НАТО.
Защищали базу новейшие системы воздушно-космической обороны – С-500 «Прометей» и «Панцирь 2С», а также перехватчики МиГ-31 и истребители-бомбардировщики Су-34, базирующиеся тут же, на острове Александры.
Двадцать первого июля в семь часов три минуты утра по московскому времени дежурный оператор связи старший лейтенант Легойда, находившийся в зале контроля воздушной обстановки над архипелагом, получил странное предупреждение из Центра космической обороны России «смотреть в оба».
– Первый, что вы имеете в виду? – удивился старший лейтенант.
– Над вами только что исчез китайский спутник, – ответил дежурный офицер Центра капитан Подвойский. – А мы до сих пор сидим «на ушах» после происшествия на озере Виви.
– Понял вас, – подтянулся старлей, уставший после ночного бдения, хотя летом в этих широтах день и ночь светило солнце. – Перехожу на «внимание».
Несколькими переключениями на пульте контроля он заставил напрячься всех операторов комплекса, отвечающих за работу своих подразделений, и вывел на ситуационный экран обзора панораму острова.
Погода на архипелаге в этот день была пасмурная, небо закрыла пелена облаков, пришедшая через Европу с Атлантики, но видимость снизилась ненамного, телекамеры давали устойчивую картинку и видели каждый камень и сугроб на островах архипелага, а камеры на буях – акваторию моря на расстоянии до двух километров.
Ветер дул умеренный, снега не было, и температура воздуха поднялась до минус одного градуса.
– Ничего не вижу, – хотел доложить оператор, и в этот момент экран, на который выводилась передача с камеры, обозревающей северный мыс Нагурского острова Александры, мигнул, изображение в нём расплылось на мгновение, и он стал зернисто-серым.
– Блин! – сказал Легойда вслух.
Соседи тоже забеспокоились: кроме того, что отключилась камера обзора, перестали работать цепи передачи информации от сейсмодатчиков и лазерных дальномеров системы прикрытия периметра.
– Товарищ капитан, – доложил оператор старшему смены, – у нас нештатка! Нет сигнала от камер с берега Нагурского, отключились системы контроля!
– Вижу, лейтенант, – отозвался озабоченный начальник смены капитан Сычеников, – попробуйте перезагрузиться.
Он снял трубку внутригарнизонной связи.
– Товарищ майор, ЧП в зоне мыса Нагурского! Отключились видеокамеры и датчики контроля среды!
– Понял, капитан, – пробурчал майор Петренко, отвечающий за охрану базы. – Высылаю наряд!
Спустя две минуты от взлётно-посадочной полосы оторвался дрон «Орлан» и направился в сторону северной оконечности острова, на котором кроме модулей полевого контроля и видеокамеры стояла недавно смонтированная геофизическая станция метеоконтроля, которая тоже перестала подавать сигналы.
На экранах обзора появился остров с высоты двухсот метров, полоса аэродрома, линейка вертолётов, за ними справа показались домики погранзаставы Нагурская.
Беспилотник сделал вираж и через минуту подлетел к мысу Нагурского. Но вместо скал и снеговых заносов на вершине возвышенности взору операторов предстала широкая ровная ложбина шириной в полкилометра и глубиной в пятьдесят, начинавшаяся в километре от мыса и заканчивающаяся кратероподобным углублением, обрывающимся в море. Ни модулей контроля, ни будки метеомониторинга, ни защищённых от снега и льда укрытий для аппаратуры видно не было. Они исчезли, как исчезли сотни тонн льда, снега и базальта под ними.
– Что это?! – севшим голосом проговорил лейтенант, командир группы наблюдения, первым обнаруживший аномалию. – Нас атаковали?! Мы проморгали ракету?!
– Никакой ракеты не было, – возразил ему помощник. – Лёд как корова языком слизнула!
– Ни фига себе! – нервно рассмеялся третий, самый молодой из операторов. – А если бы этот язык по базе прошёлся?!
Под куполом зала раздался басовитый гудок, тявкнула сирена: поднялась тревога.
К вертолёту Ми-8ТМ возле левого крыла «Трилистника» бросились пилоты и бойцы десанта…
* * *Остров Комсомолец, принадлежащий архипелагу Северная Земля, является самой северной точкой Азии. Архипелаг был открыт в тысяча девятьсот тринадцатом году экспедицией Бориса Вилькицкого и назван Тайвай. Позже ему дали официальное название Земля Императора Николая II, а в тысяча девятьсот двадцать шестом году переименовали в Северную Землю. Еще через десяток лет архипелаг был подробно описан экспедицией Сергея Ушакова. Тогда же появился на картах и остров Комсомолец. Его северный мыс, Арктический, и Северный полюс Земли разделяет расстояние всего в девятьсот девяносто километров.
Почти на пятьдесят процентов Комсомолец покрыт льдами, на нем четыре ледника, а максимальная его высота – семьсот восемьдесят один метр.
Зимой температура на острове, как и на всём архипелаге, достигает минус сорока восьми градусов, летом поднимается до плюс шести. Всю его поверхность занимает арктическая тундра, покрытая мхами и лишайниками, а также зарослями камнеломки, лисохвоста и крупки. На юге летом начинает цвести неяркий полярный мак.
Живность острова весьма скудна. На нём гнездятся только кулики, поморники, глупыши да чайки. В прибрежных его водах водятся нерпы, тюлени, моржи и белухи.
Июль на архипелаге – это полярное лето, умещавшееся, по сути, в один месяц. Двадцать первого июля погода на островах стояла тёплая, несмотря на пасмурные небеса, температура держалась с утра плюсовая, ветер дул с материка, и на берегах острова появились тюлени и моржи, рискнувшие понежиться на «тёплой» гальке.
Однако их счастье длилось недолго.
Внезапно из туч на остров выпало почти невидимое облако, состоящее из тысяч прозрачных воздушных шариков, похожих на мыльные пузыри, врезалось в бугристый язык ледника под мысом Арктическим, пропахало длинный двухкилометровый ров шириной в полкилометра и глубиной в сто метров, вырвало кусок каменистого гребня высотой в семьдесят пять метров на мысу, заискрилось миллионами звёздочек и утонуло в небе.
Тюлени