– Может, и так, – вздохнул я. – Но вот только над тобой будут смеяться. Это слишком необычно.
– Смех – это хорошо, – улыбнулся Боря.
В этот момент подал голос Петя:
– Боря, ты у мамы сумку отобрал, что ли?
Массовка расхохоталась. Еще бы, сам Петя пошутил! Я украдкой взглянул на Жанну, но и она тоже смеялась, глядя в нашу сторону. Как будто надо мной.
Боря, улыбаясь, окинул взглядом класс.
– Нет, не отобрал, – возразил он Пете. – Маму пришлось убить, она мешала. С тех пор я могу невозбранно пользоваться ее вещами.
Несколько секунд царит молчание. Класс решает, как отнестись к этой фразе. Если сейчас все засмеются, то Борю приняли, он – часть коллектива. А если промолчат и отвернутся, то он – навеки в разряде "чудиков". Но даже я не мог найти сил засмеяться. От этой остро́ты мороз пробирал до самых костей.
– Дурак, что ли? Нельзя так шутить, – тихо сказала Маша Шибаева.
Пару лет назад мать Маши умерла от рака гортани. Я представлял, как ей неприятны подобные шутки. Она бросила взгляд на меня, и я подавил свою искусственную улыбку. Наши отношения с Машей – это нечто особенное. Если бывает дружба без общения, то это она и есть.
– Я не...
Я с силой ударил Борю по плечу. Он повернулся ко мне.
– Перестань, – прошипел я. – Просто помолчи. Не надо такого говорить.
Боря кивнул и начал листать страницы учебника, просматривая краткие биографии писателей. Я снова встретил взгляд Маши и прочел в нем одобрение.
Класс быстро потерял интерес к Боре и его сумке. Тяжело смеяться над человеком, который не смущается. Я смотрел то на Петю, то на Жанну, пытаясь отгадать, что их связало.
За десять минут до начала урока в класс, громко хохоча и матерясь, ввалились Семен Волохин и Саня Рыбин. Они сразу увидели Борю.
– Опа! – заорал Рыба, направляясь к нашей парте. – Новенький! Как там тебя? Фриц?
– Брик, – улыбнулся ему Боря. Он закрыл учебник и сложил руки на парте с таким видом, будто он – директор крупной фирмы, а Рыба – младший помощник заместителя уборщика, пришедший к нему просить выходной.
Рыба внаглую уселся на наш стол и уставился на Борю. Семен встал так, чтобы отгородить нас широкой спиной от нежелательных взглядов. Я судорожно сглотнул. Вот и расплата. Хоть бы Софья Николаевна пришла раньше!
– Ну что, немец, как расплачиваться будешь? – Рыба взял учебник Бори, перевернул несколько страниц, швырнул в угол.
– Не припомню, чтобы я остался тебе должен. – Спокойствием Бори можно было только восхищаться.
– Ты как разговариваешь? – Семен дернулся, делая вид, что хочет ударить.
Боря перевел взгляд на него.
– Я разговариваю на русском языке, соблюдая правила вежливого общения, – сказал он. – С тобой нужно разговаривать как-то иначе?
– Мальчики! – Я повернул голову и увидел Настю, с озабоченным видом глядевшую на спины Рыбы и Семена. – Ну что там такое? Опять начинаете?
– Да все нормально, мы просто разговариваем! – отозвался Рыба, не сводя глаз с Бориса.
Семен дыхнул на кулак и покосился на Рыбу.
– Я ему пробью, а?
– Да я сам ему пробью сейчас, – ответил Рыба. – Ты чего так борзо начал, а? Учителям стучишь, хамишь. – Тут он ладонью несильно стукнул Бориса по лбу. – Деньги где?
– Мои деньги у меня в кармане, – отвечает Боря. – Некоторая их часть.
– Сюда давай.
– Зачем?
– Я тебе сейчас нос сломаю, дятел! Потому что я сказал! Деньги мне свои отдал, быстро!
Боря покачал головой и улыбнулся, словно разговаривал с ребенком.
– Ты путаешь понятия "почему" и "зачем". Я не спрашивал, почему ты хочешь заполучить мои деньги. Я спросил, зачем мне их отдавать. В чем мой интерес? Какая моя выгода? Что я приобрету за эти деньги? Отдавать их просто так я не собираюсь. Деньги нужны мне для приобретения пищи. Пища необходима, чтобы поддерживать процессы жизнедеятельности в этом теле. В принципе, ничего другого мне пока не нужно, поэтому, что бы ты ни предложил, я буду вынужден ответить отказом.
На середине этой речи Рыба закатил глаза. Семен фыркнул и огляделся по сторонам.
– Но, впрочем, я уже кое-что о тебе знаю, – продолжал Борис. – Тебе нужно избить меня, чтобы доказать свое превосходство. А все, что ты сейчас делаешь – это набор ритуальных слов и действий, предваряющих избиение. Мне неинтересны ритуалы. Я люблю сущность вещей. Давай сэкономим время.
Он резко встал и вышел из-за парты. Развел руки в стороны, напомнив мне образ распятого Христа.
– Бей!
Рыба вытаращил на него глаза.
– Ты чего, типа, "на броне", что ли? – прорычал он.
– Я не понимаю этого выражения. Ты хочешь меня избить, подняв свой авторитет в глазах класса. Бей.
Рыба огляделся. В классе собрались уже все ученики, и каждый смотрел в нашу сторону.
– Крутой, да? – Рыба сплюнул. – Пойдем, выйдем!
– Отказ, – ледяным тоном изрек Боря. – Пять минут до начала урока. Я не хочу пропускать занятия. Избить меня ты можешь и здесь. Или ты стыдишься этого действия? Тогда вели всем выйти.
Велеть всем выйти мог только Петя, а Рыба никогда не был лидером. Обратись он к классу с подобным требованием, девчонки, сейчас раскрывшие рты от удивления, мигом налетят на него с возмущенными воплями, и все обратится в фарс. Рыба понял это, и его злость прорвала плотины.
– Уродец! – зарычал он, кидаясь на Борю.
Рыба ударил его по лицу. Боря должен был упасть или даже отлететь на несколько шагов, но он всего лишь отшатнулся. Его голова повернулась от удара и заняла прежнее положение. Выражение лица осталось неизменным.
– Что, еще хочешь? – крикнул Рыба.
В классе стало тихо. Девочки поспешили отбежать подальше от опасного места. Только Жанна стояла возле своей парты, глядя на Брика. В ее взгляде светилось любопытство. И, словно издеваясь, рядом с ней встал Петя, закрыл ее собой, будто оберегая от опасности.
– Время тратишь, – сказал Боря, сверля взглядом Рыбу. – Ты хотел избить меня гораздо сильнее.
Рыба с Семеном налетели на него, как хищники. Борю избивали так сильно, так быстро, что я испугался. В этот момент у меня в голове пролетело миллион мыслей. Тысячи разных вариантов того, как поступить сейчас и как жить дальше. В конце концов, я сказал себе: "Это твой первый и единственный друг!"
Драться я не умел, поэтому просто схватил Рыбу за плечи и оттащил от Бори. Рыба развернулся, и кулак скользнул по моему