Капелька крови упала на белый пол.
— Вы что, издеваетесь?! — крикнул я. — Зачем все это нужно? Я вам что, подопытная обезьяна?
— Пройдите тест! — Безумный робот принялся угрожающе раскачиваться на кронштейне. — Пройдите тест! Пройдите тест!
— Я не собираюсь… — пробормотал я и закашлялся — в горле снова першило. — Да это же просто бессмысленно!
Металлическая башка сначала приподнялась над комнатой, а потом угрожающе нырнула вниз, яростно сверкая глазом.
— Пройдите! Пройдите! Пройдите! — визжала башка. — Пройдите тест! Иначе вам будет…
— Хорошо! — крикнул я.
Разбитая кисть горела. Я вытер кровь о штанину и взял с контейнера оранжевый куб. Лошадиный череп тут же замолк. Я засунул куб в карман брюк и почему–то сразу почувствовал себя спокойнее. Тугая синтетическая ткань плотно прижимала куб к бедру.
— Вставьте фигуры в отверстия, — осторожно напомнила лошадиная голова.
Я взял пирамиду и толкнул ее в другой карман. Оставался только шар, который закатился в квадратную лунку. Достать его оказалось не так просто — шар застрял, и мне пришлось ударить по контейнеру снизу, чтобы шар вылетел из узких пазов. Лошадиный череп предусмотрительно отодвинулся к двери.
— Вставьте фигуры, — повторил робот. — Вставьте фигуры в отверстия.
Я стоял, сжимая темно–красный шар. Ссадины на пальцах кровоточили.
— Вставить фигуры? — спросил я. — А что потом? Чего вы хотите этим добиться?
Лошадиный череп дернулся и еще немного сдвинулся к двери.
— У всего этого есть какой–то смысл?
Я подбросил в руке шар.
Лошадиный череп безмолвно следил за фигуркой.
— Да пошли вы! — крикнул я и швырнул шар в нависающую над комнатой башку.
На сей раз шар не попал в электрический глаз, а ударился об изогнутое крепление робота и отскочил обратно, к моим ногам. Лошадиный череп придвинулся ко мне на шипящем кронштейне.
— Вставьте фигуры в отверстия! — прозвучал сдавленный голос. — Призываем вас к сотрудничеству. Любые агрессивные действия будут пресекаться.
Череп резко взлетел над комнатой и застыл над дверью, как страшный сюрреалистичный трофей.
Я поднял с пола шар.
— Хорошо. Фигуры в отверстия.
Я с силой загнал шар обратно в квадратную лунку, а потом еще и ударил по нему кулаком. Череп недовольно дернулся, но промолчал. Я вытащил из кармана пирамиду.
— Фигуры в отверстия, — процедил я сквозь зубы и воткнул пирамиду острым концом в круглое отверстие.
Череп качнулся на кронштейне.
— Агрессия! — раздался неуверенный возглас, который тут же рассыпался в электрическом треске.
— Да, да, уже сейчас, — сказал я. — Почти готово, — и взял оранжевый куб.
На контейнере оставалось только треугольное отверстие — слишком узкое для куба. Я попытался просунуть куб углом, поворачивая его по часовой стрелке, как винт, однако ничего не получалось. Лошадиный череп затрясся в приступе беззвучного хохота.
— Вставьте фигуры в отверстия, — напомнил он.
Я прошелся вокруг контейнера, ухватился за торчащую из него трубу и с силой встряхнул контейнер. Тонкая труба со скрипом зашаталась, внутри контейнера что–то звякнуло.
— Агрессия! — взвизгнул череп.
Я вытер об одежду окровавленные пальцы и повернулся к своему мучителю.
— Зачем все это? — спросил я.
Робот молчал.
— Что будет после того, как я вставлю фигуры?
Лошадиный череп не двигался.
— Что будет? — повторил я.
Череп едва заметно кивнул.
— Вставьте фигуры в отверстия, — сказал он.
Сначала я попробовал вытащить из квадратной прорези кровавый шар, однако на сей раз у меня никак не получалось подцепить его пальцами — шар плотно засел в отверстии и не хотел поддаваться. Тогда я выдрал из круглой лунки пирамиду, содрав по краям ее раздражающую ярко–зеленую краску, и аккуратно, чувствуя на себе пристальный электрический взгляд, просунул пирамиду в треугольную прорезь. Пирамида с глухим стуком упала внутрь.
— Удачный выбор! — прокомментировал череп.
Оставалось вытащить шар, который я так удачно забил в квадратное отверстие. Я ударил по контейнеру снизу, но шар и не думал выскакивать из прорези. Тогда я обхватил шар пальцами и, упершись в контейнер, изо всех сил потянул его вверх, однако пальцы соскользнули с пластиковой фигурки, и я чуть не сверзился на пол, отшатнувшись к двери.
Лошадиный череп издевательски закачался на кронштейне.
— Так, значит? — спросил я.
Шар уже наполовину просел в квадратную лунку. Я подбросил куб в руке, а затем с размаху ударил им по шару.
Череп испуганно отпрянул к стене.
— Подобное поведение недопустимо! — раздался скрипучий голос. — Агрессивное поведение будет…
Голос захлебнулся в истошном треске. Я не сдавался и еще раз ударил кубом по шару. Шар осел глубже — и почти провалился внутрь контейнера.
— …недопустимо… — проскрипел искаженный голос и замолк.
Лошадиный череп теперь молча наблюдал за мной, повиснув над дверью.
Я продолжал молотить кубом по шару, забивая его в квадратную прорезь все глубже и глубже. Вскоре лишь верхняя часть шара — оббитая кровавая макушка — торчала из отверстия. Я набрал в грудь воздуха, размахнулся, и — шар вдруг сам упал в контейнер.
За спиной послышалось осторожное шипение — череп, поблескивая глазом, потянулся к контейнеру.
— Спасибо, — послышался неожиданно четкий и ровный голос. — Вставьте последнюю фигуру в отверстие.
Я попытался просунуть оранжевый куб в ту же самую прорезь, в которой только что исчез шар, однако куб застрял — края отверстия погнулись и не давали ему провалиться.
— Все, хватит! — крикнул я. — Мне это надоело!
Воздух с привкусом хлора разъедал легкие.
— Дайте воды!
Череп долго молчал, оценивающе просверливая меня электрическим взглядом, а потом с резким шипением взмыл к потолку.
Контейнер на кривой конечности задрожал и лениво пополз вверх, в квадратную дыру. На середине пути подъемный кронштейн замер, сервоприводы надрывно взвыли, и вся эта конструкция стала припадочно трястись, готовая в любую секунду разлететься на части. Однако спустя мгновение подъем возобновился.
К моим ногам упал пластиковый куб.
— Спа–а–асибо за сотрудничество, — протянул голос, и лошадиный череп уснул — глаз его потух, и череп утомленно поник над дверью.
Я уставился на лежащий передо мной куб.
— Дайте мне воды, — сказал я, ни к кому не обращаясь. — И выключите этот чертов свет!
Мне не ответили.
Я сел на четвереньки и осторожно коснулся пальцем куба — как неразорвавшейся противопехотной мины. Череп не обратил на это внимания. Тогда я поднял куб.
Над головой тут же задребезжал синтетический голос:
— Проявление агрессии…
Робот мгновенно ожил. Я сжал оранжевый куб в разбитой о дверь руке.
— Что? — крикнул я. — Мне нельзя оставить себе куб?
Череп качнулся из стороны в сторону и злобно уставился на меня. Из бронированной двери выдвинулась тонкая пластина, похожая на маленький лоток.
— Проявите благоразумие. Положите куб на по–по–по… — голос свела икота, —