Вместе с Безумием пришла девушка, глаза ее темны были как ночь, а кожа бледна как снег. Кровь ее была лекарством для тех, кто воспротивился Божьему плану. Одни боготворили ее, другие призирали, приспешники Господня оказались в числе вторых. — Отрывок из новой Библии Эры Безумия.

Крики и выстрелы — это то, что я слышу, находясь в комнате медсестёр, сам госпиталь расположен в бывшем Государственном историческом музее, что дает прекрасный обзор на происходящее за окнами.

— Что там происходит? — Спрашивает Кристина — молодая темноволосая полненькая медсестра.

— Там люди и они в опасности! — Вопит Катя, женщина за пятьдесят.

Я подлетаю к окну и вижу несколько человек, убегающих от дюжины безумных, один из них отстаёт, прямо ему в спину дышит неживой и тянет к его рюкзаку свои руки.

— Наверняка, там раненые есть, пойдёмте! — Командую я и срываюсь с места.

Когда мы оказываемся на улице, то выстрелы и крики с разных сторон буквально заворачивают меня в толстое одеяло и мешают двигаться, а тем временем, Тэмпл — один из солдат и по совместительству мой лучший друг — кричит, чтобы мы не выходили. Я смотрю впереди себя и замираю от ужаса, половина неживых уже отправились на тот свет, первой до нас добегает девушка, однако солдаты ее не пропускают, она может быть заражена. Катя бросается к ней и шустро осматривает открытые участки ее тела, проверяет глаза и шею, после чего незнакомку все же пропускают за ворота. Следом за ней поспевает парень, он что-то кричит, девушка рвётся к нему с такой силой, что ее еле удерживают двое солдат, вскоре парня тоже пускают и он захватывает ее в свои объятия буквально на миг, а потом достаёт пистолет и помогает солдатам палить по неживым.

Почти на ровне друг с другом бегут ещё двое, один из них прижимает к себе ребенка, они что-то кричат нам, но я не слышу, я не могу пошевелиться, меня сковывает страх, который при всей своей особенности я так и не смогла перебороть.

Слишком много безумных.

Последнего из бегунов одна из неживых все же хватает за рюкзак, я смотрю на Тэмпла и понимаю, что он не может прицелится, парень успевает достать нож, что происходит дальше я не вижу, потому как мужчина со шрамом на лице и ребёнок оказываются у ворот. Но мужчина не заходит внутрь, он лишь передаёт ребёнка и бросается обратно, к тому парню, как вдруг, рядом со мной, в воздухе образуется слишком громкий хлопок. От удивления, я вскрикиваю, даже отстраняюсь. Первая моя мысль: Тэмпл попал в безумную и сейчас тот парень вместе с мужчиной со шрамом на лбу прибегут к нам. Но потом, я поворачиваюсь и слышу крики. Парень, что стоял с девушкой, вырывается за ворота и бежит быстрее шрамированного мужчины, они оба что-то кричат, я понимаю одно — Тэмпл попал не в того. В тот же момент, я сама выбегаю за периметр, не смотря на страх и запрет, и направляюсь вперёд. Несколько раз спотыкаюсь, чуть ли не падаю, а потом оказываюсь рядом с парнем.

В области между сердцем и плечом — кровь, ее так много, что я боюсь, что уже ничего не исправить. Парень обратил на меня взгляд, кажется, я что-то сказала, но сама уже не помню что именно. После того, его глаза округлились, он испугался меня, испугался моего взгляда сильнее, чем собственной смерти. Я понимаю его, я тоже себя боюсь.

Я кричу, чтобы притащили носилки, мои руки меня не слушаются, единственное, что я могу сделать — зажать его рану и просить, чтобы он остался со мной. Парень смотрит на меня мутным взглядом, я боюсь, что не справлюсь и тогда все это напрасно. Я мысленно прошу Бона о том, чтобы он выжил, его лицо измазано в чём-то чёрном, куртка в пыли и крови, но волосы, глаза — все это до боли мне кажется знакомым. Я знала его когда-то, но не могу узнать сейчас. Секунды тянутся целую вечность, а я как дура пялюсь на него, наверное, он в ужасе, он считает меня безумной.

— Алиса… Шепчет парень