«… Ведь мы живем для того, чтобы завтра сдохнуть…

Мы живем для того, чтобы завтра сдохнуть…»

Алекс напевал себе под нос, разбирая снаряжение. Он каким-то образом умудрился вывезти экспериментальный костюм «ниндзя» из Испытательного Лагеря и теперь проводил все время, ковыряясь в нем. Отвлекался он только на редкие походы в Оружейную, которая заменяла привычный Пункт Заказа и Выдачи Снаряжения на боевом корабле.

Мы уже несколько дней находились на «Разящем», но нормального разговора у меня с Алексом все не получалось. «Не был. Не помню. Не состоял. Не привлекался». Вот и все, что я смог от него добиться. Ни просьбы, ни угрозы на него не действовали. Мой Авторитет для него ничего не значил, мы пока находились здесь в качестве пассажиров, решение о нашем назначении и распределении должно будет приниматься после нашего присоединения к 12-му Ударному Флоту Человеческого Содружества.

Кадеты получили, наконец, звания. Личинки офицеров окуклились и родились бабочки, точнее, Вторые Лейтенанты. По статусу им были положены отдельные каюты, но они единогласным решением остались с нами в десантном отсеке. Они, похоже, смутно представляли свое будущее и хотели просто быть с понятным для них человеком. То есть со мной.

Клоун разрывался на части, но категорически отказался отзываться на имя «Ривз». Он вернулся в свое собственное тело. Оказывается, его клон дождался его, пролежав более пяти лет в криохранилище «Разящего». Именно на столько времени его Сознание «зависло» в Системе. Его новое-старое тело внушало. Рост составлял два метра ровно, вес — сто пятьдесят килограмм. Груда усиленных мышц на укрепленном костяке, бешеная регенерация, разогнанная нервная система, улучшенное кровообращение и обмен веществ делали его идеальной машиной для убийства. Но было несколько «но». Во-первых, это тело ему было не положено по статусу. Армейский контракт на такие тела имели единицы из десантно-штурмовых групп, своеобразной «элиты». Причем, такие Группы были далеко не во всех Подразделениях Десанта. В 136-м полку 3-й Армии под командованием Полковника Гадюки, такая группа была. Клоун же, получил это тело только благодаря «бережливости» Армии, сохранившей это тело до «лучших времен». И доброй воли Полковника. Приказом Гадюки — это время наступило. Но, в случае его уничтожения, он мог рассчитывать только на контрактное стандартное тело космодеса. На это были причины. Первая — ДШГ была полностью укомплектована и там никого не ждали, а вторая заключалась в отсутствии, либо недостаточности необходимых навыков для эффективного управления самим телом и многочисленным спецснаряжением. Клоуна это очень расстраивало. Так что теперь у меня в команде было уже два Суперчеловека с «кастрированными» возможностями и функционалом. Хотя, честно говоря и это впечатляло.

Второй Суперчеловек откровенно скучала. Первое время космодесантники, не избалованные женским вниманием, ходили к нам с назойливым постоянством. Когда я сделал замечание, мне сломали руку. Овца, в ответ выбила моему обидчику зубы и свернула челюсть. После этого случая меня больше не трогали, но у Овцы ухажеров только прибавилось. Быстро узнав про повышенный интерес девушки к оружию, они стали всячески заманивать ее в разные части корабля с целью показать очередную супер-мега-винтовку. Подозревая их в недобрых намерениях, я приставил к Овце «кузнеца», роль которого выполнял Капрал Клоун. Гостям это совсем не понравилось, так как «показать винтовку» в такой обстановке стало решительно невозможно, и они потихоньку рассосались. Я от своего обещания, данного ей, не отказался, попросил только подождать до прояснения нашего статуса.

Сержант ПР13.А3.130013 «Илай»! Немедленно явитесь в Каюту Капитана. Отсчет времени до начисления штрафа…

Да, ладно, какой штраф? Я же не в учебке уже! Перед глазами появилась пунктирная зеленая линия, ведущая к цели. Я чертыхнулся и пошел по указателям.

Из десантного отсека я вышел впервые. У нас было вполне себе самостоятельное пространство, «государство в государстве» со всем необходимым для службы и отдыха. Столовые, залы физической нагрузки и психологической разгрузки, оружейные и складские помещения, тренировочные залы и тренажеры, словом, было все для пятитысячной толпы скучающего десанта. На выходе из десантного отсека, стояло два охранника в полной снаряге. Подозреваю, чтобы защитить экипаж корабля от страдающей от безделья десантуры. Немного узнав своих новых сослуживцев, я понял, что без хорошей драки они начинают «тухнуть». Да, побить своих — это святое, но! Во-первых, своих бить западло — боевое братство и вот это вот все. Во-вторых, неинтересно — убивать запрещено, штрафуют. А скучающий космодес — это бомба замедленного действия. Я бы поставил еще автоматическое орудие со стороны флотской половины. Чтобы, наверняка.

Коридоры стали уже, мимо проходили члены экипажа в черной форме, смотрящие на меня несколько презрительно. Флотский снобизм неистребим во всех временах и цивилизациях. Сами вы салаги!

Несколько лифтов и длинных коридоров и вот я перед дверью капитанской каюты. Флотский безопасник в черной броне, отошел в сторону, пропуская меня. Каюта была просторной и светлой, однако обставлена по-спартански.

— Коммандер Флак, это тот «золотой мальчик», про которого я вам рассказывала, — Полковник Гадюка развалилась на мягком диване, помешивая ложкой в стакане какую-то коричневую жидкость.

— Полковник, Командор — я вежливо кивнул обоим головой. — Про мальчика вы погорячились, Полковник.

— Во! — указала Гадюка на меня ложкой. — Еще и дерзкий! Особенно, с испуга.

Коммандер Флак сидел за большим столом также со стаканом коричневой жидкости и с усмешкой разглядывал меня, слегка наклонив голову. Выглядел он лет на сорок, что совсем ничего не значило в этом мире. Худощавый и подтянутый с коротким ежиком волос пепельного цвета на голове.

— И ты не знаешь, что с ним делать? — обратился он к Гадюке.

— Не-а, — ответила та, забрасывая в рот, что-то разноцветное с блюдца перед собой и, с полным ртом продолжила. — Хочешь — забирай себе! Переучишь… да хоть в инженера!

— Я не хочу в инженера. Я уже был инженером и