— Прошу простить если побеспокоила Ваше Благородие, — вежливо склонила голову на бок, взмахнула ресницами, прикрывая блестевшие азартом глаза, — никак не могла знать, что вы предпочитаете настолько экзотическое место для отдыха! В таком случае ваша смиренная подданная нижайше просит прощения и откланивается…

Сделала вид, что собирается уйти. Нет, я смогла бы. Он мне никто, звать никак и возиться с хамом тогда, когда собственной жизни угрожает опасность… в самом деле, ищите другую дуру.

Ледяные глаза чуть дыру не прожгли. Так пристально на меня не смотрели мужчины ещё ни разу в жизни, вот только польщенной себя не чувствовала! Скорее, наоборот.

Сердце грохотало в ушах так, что сначала я, кажется, даже чужих слов не расслышала.

— Моё… благородие, — смешок вышел полузадушенным — простит, так уж и быть. А теперь освободи меня, — приказной тон. Снова. По-другому разговаривать не умеет? — в долгу не останусь, малышка.

Фыркнула про себя. Нашел малышку. Но решать нужно и быстро. Шансов выбраться из передряги самой маловато, а здесь… может обмануть, конечно. Но откуда-то пришла незыблемая уверенность — этот не из тех, кто лжет о таких вещах. И полузабытое ощущение правильности заставило сорваться с губ слова:

— Поклянитесь небом под крыльями, что выполните три моих просьбы, дэсс. Ничего сверх необходимого и невыполнимого я не попрошу.

Сказала — и вспомнила. Этой клятвой клялся один-единственный народ в мире Арутан. Анорры и их ближайшие слуги. Древние, населяющие империю по ту сторону гор. И я только что решилась ставить одному из них условия. Сглотнула, сжав пальцы и комкая ткань юбки.

Мужчина смотрел без улыбки, без насмешки — как будто увидел впервые. По коже пробежали мурашки. Снова — предвкушающие. Проклятье, я что, стала адреналиновой наркоманкой? Слово показалось почти полузабытым. Воспоминания о собственном мире таяли с ужасающей скоростью.

— Если ты так желаешь этого, малышка со сталью в глазах и смертью за спиной, — мне вдруг подмигнули. И закончили уже серьезно, — я, анор Ильгрин ано Нэиссаш клянусь небом под крыльями и сердцем своей Родины, что исполню три желания…

Чуть не покраснела. Это же надо забыть…

— Кара…

— Назвавшейся Карой, — продолжил невозмутимо, — если она освободит меня от веревок и поможет убраться из этих негостерпиимных мест.

Никаких магических фейерверков — вообще ничего, даже махонькой искорки.

Но на плечо словно легла тяжелая ладонь, подтверждая — сделка заключена.

— А теперь давай быстрее, шэани, если тебя здесь застанут — поверь, мало не покажется! — и голос этот. Низкий, хрипловатый — словно клекот птицы, а не голос человека… и все равно завораживает, заставляет ловить каждую нотку, как девчонку неискушенную.

И не спросила — ни как он сюда попал, ни что делал в Дарании. Впрочем, анорра бы по мелочам сюда не занесло. На жизни простых людей таким, как этот, откровенно наплевать.

Пальцы чуть дрожат — и все же я срезаю веревки, только потом понимая, что те, скорее всего, были закляты. Когти просто волшебные, это не везение, а чудо настоящее!

Похоже, анорр тоже впечатлился. Даже едва заметно присвистнул под нос — и посмотрел уже с куда большим уважением. Наконец, последние обрывки оказались на полу кибитки — и мужчина с наслаждением, до хруста потянулся, показывая в оскале ровные острые зубы.

Красавец!

Не удержалась — хихикнула, как девчонка, в кулак. И тут же закрыла себе рот ладонью.

Бирюзовые глаза слабо мерцали в полутьме.

Близко. Опасно близко. Успокойся, девочка, успокойся, глупая. Неужели душа все-таки молодеет вместе с телом?

Ано Нэиссаш прикрыл глаза, словно к чему-то прислушиваюсь. И снова в чертах его лицо промелькнуло что-то неуловимо птичье.

Я не успела додумать — мужчина распахнул глаза, покачав головой.

— Вытяну, но с трудом. Тебя здесь оставлять нельзя, найдут — пожалеешь, что мертвой не родилась, ясно? — отрывисто, резко. Давать пояснения своим действиям кто-то не привык.

Коротко качнула головой. Убраться отсюда подальше — моё заветное желание. В квартире все равно не осталось ничего ценного.

— Ясно, дэсс, — ответила почти кротко, — но куда вы меня заберете? И как? Из города вряд ли получится выйти так просто, — в этот момент я растерялась. Слишком все непривычно и быстро.

— Мне не нужно будет выходить из города. Хотя отсюда действительно стоит уйти как можно быстрее. Есть место, где мы можем провести пару-тройку тактов и не быть обнаруженными?

Смотрит серьезно, без насмешки. Кажется, удивлен моей покладистостью. Да я бы ещё приплатила, чтобы отсюда убраться. Страх от встречи с этим… пленником мешался с восхищением. И едва ли оба этих чувства в полной мере принадлежали мне самой. Рефлекс…

Кивнула своим мыслям. Хочешь выжить и разобраться — крутись. А рыдать времени нет.

— Да, — ответила, одернув платье и поспешно вскакивая — чуть в потолок не врезалась! — на моей квартире. Кварталы ремесленные, сейчас никто и внимания не обратит… наверное, — протянула, скептически осматривая обнаженный торс мужчины.

Исключительно с эстетической точки зрения. Совершенно точно.

— О, в ваших кварталах, смотрю, мужчины ходят исключительно в полуобнаженном виде? Впечатления производят? — ехидна тебе мама!

— Было бы чем производить! — поджала губы. Как ребенок, право слово! И все равно щеки припекло — едва-едва. Крылья носа незнакомца дернулись.

— Так мне не одеваться? — уточнил, приподнимая полог и осматривая пустынную улицу ещё раз.

— А это уж смотря сколько внимания вам нужно… и от кого! Вот если хотите городскую стражу впечатлить — то пожалуйста! Мало ли какие пристрастия встретить можно… Зато они впечатляться… сильно, мамой клянусь!

В темных глазах вспыхнул огонь. Они угрожающе сузились, мужчина сжал пальцы, словно представляя на их месте чье-то горло. Мать, ничему тебя жизнь не учит! Как на Земле язык без костей мешал, так и тут…

Стратегическое отступление?

— Простите. Не знаю сама, чего язык мелет, переволновалась, — призналась тихо, отворачиваясь.

Отличная стратегия уклонения. Профессионально уклоняться от внимания мужчин я училась долго и тщательно. Они охотники, если сразу сдаешься — становишься неинтересной. А я хотела оставаться неинтересной как можно дольше — так куда спокойнее. Вот только в этом мире прежние тактики отчего-то не работали.

Я прижала сумку покрепче, собираясь спрыгнуть вниз, когда меня мягко, но настойчиво отстранили.

— Ждите, — бросил шепотом бывший пленник.

И выскользнул через разрезанный вход. Сердце судорожно билось где-то в горле. Какая рациональность, какая объективность, спокойствие и тактичность? Да к мониторам ломаным такие приключения! Зачем я полезла? Себе можно, конечно, соврать, да только бесперспективно.

Я не могла пройти мимо. Именно этого мужчины. Именно потому, что он анорр. Скорее всего, говорила кровь Каарры. Вот только что будет, если поймут — в этом теле самозванка? От чего бежала не глупая, хоть и капризная девушка, чья память оказалась теперь слишком сильно повреждена? И что со мной будет, если меня отыщут ищейки “папочки” дэс Найра?

Ничего хорошего в любом из случаев. Это вам пострашнее тестовых стендов и испытаний перед сдачей