в Теодорихгафен[19]. Подобный подход к материалу письменных источников в конечном итоге определил то, что концепция готской истории оформилась на позициях готицизма и крайнего германоцентризма. Наиболее полно и последовательно она была изложена в работе Людвига Шмидта[20]. Немецкий ученый, десятки лет работавший библиотекарем Дрезденской государственной библиотеки, собрал огромный материал по истории каждого из известных германских племен, в том числе и готов. Главная работа Л. Шмидта — «История немецких племен до конца переселения народов». Используя широкий круг исследований преимущественно немецких историков и филологов — К. Мюлленгофа, Б. Раппапорта, М. Шёнфельда, А. Гутшмида, К. Платнера, Т. Гринбергера[21], Л. Шмидт создал работу, которая долго оставалась последним словом и эталоном буржуазной исторической науки в исследованиях о готах. Это объясняется не только приемлемой для буржуазной германистики концепцией этого автора, в которой роль готов непомерно преувеличивалась, но в значительной степени тем, что до недавнего времени эта работа оставалась единственной, где был дан полный обзор письменных источников о восточногерманских племенах, в том числе о готах. Однако в работе Л. Шмидта источники не дифференцируются по характеру информации и ее достоверности. Обзор письменных свидетельств дается для всех германских племен общим списком, в хронологической последовательности, без должной их классификации[22]. Вместе с тем Л. Шмидт сделал ряд ценных и обоснованных наблюдений об источниковой базе готской проблемы. К их числу можно отнести его предостережение от чрезмерного увлечения лингвистикой, которая дает мало положительных результатов для проблем становления рас, народов и культур[23]. Называя археологический материал одним из важнейших источников, Л. Шмидт отметил трудности в определении народа по археологическим находкам, подчеркнув, что использование археологического материала требует большой осторожности[24].

Наиболее четко позиция Л. Шмидта раскрылась через его отношение к основному источнику истории готов — «Гетике» Иордана. С одной стороны, он отмечает противоречивость и непоследовательность изложения истории готов в «Гетике», подчеркивает, что этот источник не имеет такого большого значения, как, например, «История лангобардов» Павла Диакона[25]. Однако в построении общей концепции истории готов он точно следует той схеме, которую составил Иордан, лишь дополняя ее сообщениями других древних авторов. Так, движение готов к югу Л. Шмидт описывает, буквально следуя тексту Иордана, причем без каких-либо доказательств и даже не в форме предположения утверждает, что готы проходили в районе Рокнито (Рокитно (?) — В.Б.), что племена спалов размещались между Днепром и Доном, а Ойум — это южнорусская степь, что готы расселились по обе стороны Днепра[26]. Этнический состав государства Эрманариха, которое якобы образовали остготы в IV в. на территории Восточной Европы, Л. Шмидт также изображает по Иордану. При этом не только полностью игнорируется значительная плотность заселения этой территории разноэтничными автохтонными племенами, но утверждается, что государство Эрманариха в своих функциях не отличалось существенно от подобных племенных образований германцев тацитовских времен[27]. Так, Л. Шмидт утверждал идею исключительности готов, большую древность их государственных традиций по сравнению с другими народами. Не был свободен Л. Шмидт от легенды Иордана и в вопросе о разделении готов, считая, что оно произошло в конце III в. после расселения их в Северном Причерноморье[28]. Он не учитывает динамики развития готских племен, тех объединительно-разделительных процессов, которые постоянно происходили в ходе их продвижения на Балканы. Л. Шмидт к тому же произвольно подбирал факты для определения тех или иных районов размещения готов. Его труд определил общую тональность работ о готах в буржуазной историографии вплоть до 60-х годов XX в.

Концепция Л. Шмидта оказала наибольшее влияние на образование стереотипных представлений о значении письменных свидетельств для изучения истории готов. Эта концепция кратко сводится к следующему. Готы — народ восточногерманского происхождения, имевший прародину в Южной Скандинавии. Где-то на рубеже нашей эры они переселились в устье Вислы и, постепенно двигаясь на юг, к началу III в. оказались в Северном Причерноморье. Здесь они создали весьма могущественное политическое объединение (королевство), которое стремилось к господству над многочисленными местными племенами и вело успешное наступление на придунайские владения римлян. В IV в., однако, оно было разгромлено гуннами: под давлением последних сами готы вынуждены были отойти на запад — в Трансильванию и на Балканы. Отсюда началась их одиссея, закончившаяся далеко за Пиренеями. Простота и, казалось бы, логичность схемы истории готов обеспечили ей признание. Сыграл роль и прочно установившийся в исторических сочинениях VII—XIX вв. авторитет «Гетики» Иордана, схема которой легла в основу концепции Л. Шмидта. В дальнейшем она была полностью воспринята позитивистами, усилившими в ней негативную оценку роли негерманских племен в исторических событиях IV—V вв.

После работы Л. Шмидта большинство буржуазных историков, такие как Э. Шварц, X. Райнерт, Э. Оксенштерна, X. Розенфельд, X. Гелблинг, К.К. Кляйн, К. Экхардт, К. Пач, видели свою задачу в установлении и описании на основании письменных источников все новых и новых фактов, подтверждающих и развивающих эту концепцию истории готов. Слова Л. Ранке, что надо писать так, «как это в действительности было» (wie es eigentlich gewesefl), оставались магическими для нескольких поколений историков, занимающихся готской проблемой. В то же время в этих работах порой вопреки их общей германистской тенденции накапливался тот конкретно-исторический материал письменных источников, который позволил в дальнейшем критически подойти к установившейся традиции, заложенной работами Л. Шмидта. В довольно обширной западноевропейской литературе до 60-х годов прочно сохранялась традиционная точка зрения, согласно которой готы уже с начала III в. и до вторжения гуннов в конце IV в. сплошной массой жили на территории от Дона до Карпат, от Черного до Балтийского моря и что уже в начале III в. они играли на Дунае господствующую роль и в политическом, и в культурном отношении. Такой подход к истории готов отличает работы Ф. Альтхайма, К. Пача, X. Розеяфельда, Э. Шварца, В. Краузе. Эти авторы допускали натяжки и искажения в толковании свидетельств источников. Из сообщений античных и византийских историков они выделяли только те факты, которые поддавались толкованию в пользу их готской концепции. Особенно это относилось к поэтическим произведениям, к ораторским речам, заполненным гиперболами и туманными намеками, к панегирикам и биографиям императоров.

Следует, однако, сказать, что, несмотря на предвзятость и тенденциозность западноевропейской исторической науки, в исследованиях по готской тематике продолжалось уточнение хронологической канвы событий, связанных с готами, конкретизировались взаимоотношения их с вандалами, гепидами, тайфалами, певкинами и другими племенами, дискутировались вопросы связи готских этнонимов с определенными историко-географическими зонами.

Исследование истории готов шло в нескольких направлениях. Разрабатывалась тема участия их в общем движении переселения народов[29], связанных с