Марк это прекрасно знал. Шелби был обезоруживающе откровенен с сержантом, снимавшим предварительные показания. В кармане пиджака у Марка лежала сложенная копия отчета о последнем свидании влюбленных. Казалось бы, ничего необычного, но кое-какие странности все же нашлись.
Лора заразилась лихорадкой выходных дней. С первого майского дня и до конца сентября она вместе с толпой таких же фанатиков каждые выходные ездила в Коннектикут. Ее обветшалый дом, который когда-то служил амбаром, описан в рассказе «Брожение Новой Англии»[11]. Лорин сад страдал от тяжелой анемии, а денег, затраченных на удобрение каменистой почвы, хватило бы на то, чтобы в течение года каждый день покупать одну алую орхидею и букетик Odontoglossum grande по воскресеньям. Однако Лора упорно верила, что экономит огромную сумму, так как пять в месяцев в году приобретает цветы только раз в неделю.
Моя первая поездка за город стала последней: никакие уговоры не могли заставить меня снова сесть в поезд до Уилтона. Шелби оказался куда более покладистым. Иногда Лора брала с собой горничную, Бесси, чтобы избавиться от хлопот по хозяйству, которые, как уверяла она сама, очень любила. В ту пятницу Лора решила оставить их обоих в городе. Сказала Шелби, что ей нужно побыть в одиночестве хотя бы несколько дней, отдохнуть от рекламной кампании крема для лица «Леди Лилит» и подготовиться к медовому месяцу. Нехорошо, если невеста выглядит усталой и дерганой на собственной свадьбе. Шелби вполне устроило это объяснение. Ему даже в голову не пришло, что у Лоры могут появиться другие планы. Наш с ней прощальный ужин тоже не вызвал у него никаких вопросов. Лора планировала (во всяком случае, так она сказала Шелби) выйти из моего дома заранее, чтобы успеть на поезд в десять двадцать.
Они с Шелби работали в одном рекламном агентстве. В пять часов вечера в пятницу Шелби вошел в кабинет Лоры. Она отдала секретарше последние распоряжения, припудрила нос, подкрасила губы и вместе с Шелби спустилась вниз на лифте. Они выпили по мартини в баре «Тропикале», любимом месте сочинителей рекламных объявлений и сценариев для радиопередач. Лора не знала точно, когда вернется, но и не ждала, что Шелби встретит ее на вокзале. К путешествию в Уилтон она относилась как к поездке на метро. Лора пообещала Шелби вернуться в среду и заверила его, что сразу позвонит.
Разглядывая светлые и темные квадраты похожего на шахматную доску деревянного пола, Марк перебирал в памяти все известные факты, когда вдруг понял, что кто-то тревожно наблюдает за его перемещениями. Первое впечатление о Шелби Карпентере Марк составил по отражению в зеркале. На фоне зачехленной мебели Шелби выглядел так, словно сошел с аляповатой киноафиши, украшающей мрачный гранит старинного оперного театра. Темный костюм, выбранный в знак скорби, не скрывал колоритного великолепия Шелби. Подчеркнутая мужественность проглядывала во всем его облике – загорелой коже, ясном взгляде серых глаз, мощных мышцах. Позже, рассказывая мне о той встрече, Марк признался, что его почти ошеломило ощущение чего-то до боли знакомого. Голос у Шелби был чужой, но вот улыбка показалась Марку такой же родной, как собственное отражение в зеркале. Во время всего разговора и при следующих встречах Марк безуспешно пытался вызвать у себя ассоциации из прошлого. Эта загадка страшно его злила. Неудачи словно свидетельствовали, что он теряет хватку. Встречи с Шелби умаляли самооценку Макферсона.
Они уселись на стулья в противоположных концах комнаты. Шелби предложил Марку турецкую сигарету, тот взял. Подавленный величием Пятой авеню, он едва осмелился попросить пепельницу. И это человек, который не дрогнул под дулом автомата!
На предварительном допросе в полицейском управлении Шелби держался очень уверенно. Сейчас он с мягким южным акцентом повторял подробности того трагического вечера и всем видом давал понять, что не хочет, чтобы ему выражали сочувствие.
– Я посадил ее в такси и дал водителю адрес Уолдо Лайдекера. Лора сказала: «До свидания, увидимся в среду!», и поцеловала меня. А на следующее утро полиция сообщила, что Бесси нашла ее в квартире мертвой. Вначале я не поверил. Лора ведь сказала, что поедет за город, а раньше она меня никогда не обманывала.
– Мы нашли таксиста и допросили, – сообщил Марк. – Как только они повернули за угол, Лора велела не ехать по этому адресу, а отвезти ее на Центральный вокзал. Днем она по телефону предупредила мистера Лайдекера, что не будет с ним ужинать. Как вы думаете, почему она вам солгала?
Идеальный рот Шелби выпускал такие же идеальные кольца дыма.
– Мне не хочется думать, что Лора меня обманула. С чего бы ей говорить, что она будет ужинать с Уолдо, если это не так?
– Она солгала дважды, сперва насчет ужина с мистером Лайдекером, а второй раз о том, что вечером уедет из города.
– Не могу поверить. Мы с ней всегда были честны друг с другом.
Марк не стал комментировать это утверждение.
– Мы поговорили с носильщиками, которые дежурили на вокзале в пятницу ночью, и двое вспомнили Лору.
– Она всегда уезжала ночным поездом в пятницу.
– Да, но на этом все застопорилось. Единственный носильщик, который божится, что видел Лору той ночью, спросил, напечатают ли его фотографию в газетах. В общем, тупик. Она могла сесть в другое такси у выхода на Сорок вторую улицу или на Лексингтон-авеню.
– Зачем? – Шелби вздохнул. – Зачем ей понадобилось делать подобную глупость?
– Если бы мы знали, то, возможно, нашли бы хоть одну зацепку. А теперь о вашем алиби, мистер Карпентер…
Шелби застонал.
– Не буду заставлять вас рассказывать все еще раз. У меня есть необходимая информация. Вы поужинали в кафе «Миртл» на Сорок второй улице, пешком дошли до Пятой авеню, оттуда на автобусе доехали до Сто сорок шестой улицы, купили за двадцать пять центов билет на концерт…
Шелби надулся, как обиженный ребенок.
– Понимаете, у меня тяжелые времена. Когда я один, то стараюсь экономить. Я только-только начал вставать на ноги.
– В экономии нет ничего постыдного, – согласился Марк. – После концерта вы вернулись домой пешком, так? Приличное расстояние.
– Ходьба – физкультура для бедных, – слабо улыбнулся Шелби.
Марк оставил тему алиби и с присущей ему мягкой настойчивостью спросил:
– Почему вы затянули помолвку и не поженились раньше?
Шелби откашлялся.
– Из-за денег?
Шелби покраснел как школьник.
– Когда я только начал работать в компании «Роуз, Роу и Сандерс», то получал тридцать пять долларов в неделю, – с горечью признался