Тяжело вздохнув, взяла наушники, надела на голову. Пора уже было сбросить усталость. Вставив игровую карту в паз, я активировала высший уровень пилотирования, заключительную часть для прохождения экзамена. Сегодня я подала документы в лётную школу, которая откроет мне путь к звёздам. Деньги на учёбу я откладывала несколько лет. Мама обещала помочь, хотя брать у неё было стыдно. Она и так в одиночку поднимала меня с самого детства. Пенсии отца хватало лишь на оплату обязательных рент за жилблок и кафе. Я хоть и стараюсь помогать маме в кафе, но от этого кредиток не прибавляется. Вот стану пилотом, буду достаточно зарабатывать, чтобы обеспечить и себя, и её.
На экране вспыхнула надпись, предупреждающая о начале уровня. Платформа зашевелилась, и кресло наклонилось чуть вниз. В динамиках наушников прозвучал механический женский голос, сообщающий о цели задания, я уже выучила программу полностью и могла с закрытыми глазами её пройти. Сегодня я хотела оторваться, пройти максимально быстро, уничтожить всех противников, чтобы скинуть усталость от изнурительной и монотонной работы на кухне. До сих пор перед глазами стояла череда тарелок и чашек, которые мама не доверяла роботам, и их приходилось мне аккуратно ставить в посудомоечную машину, предварительно скинув в утилизатор остатки пищи. Я не брезглива, но порой посетители устраивают в тарелках такой свинарник, что я не могу угадать, что за блюдо они ели. А вонь! Запах пережаренного масла впитался в одежду и волосы. Даже после душа он порой никуда не девается и преследует меня несколько дней.
Из-за моего социального положения, из-за того, что я постоянно занята, я не могу завести дружбу с одноклассниками. Они постоянно куда-то ходят, развлекаются, поют в караоке-барах, ходят по магазинам, на танцы, на киносеансы. А я — то в кафе, то здесь.
Пальцы сноровисто нажимали кнопки, глаз улавливал любое изменение на экране. Платформа вращалась на триста восемьдесят градусов, меняя наклоны, жутко скрипя и шипя. Старенькая установка, не раз ремонтируемая мною, уже не так неповоротлива, как раньше. Теперь, после того как я её немного усовершенствовала, она воссоздавала полностью ощущение того, что ты находишься в штурмовике, и так же трясло при попадании астероида. Эдвин в прошлом сам был пилотом, и он с уверенностью заявил, что я всё сделала максимально реалистично.
В детстве я с трудом нажимала на педали, и порой из-за этого проваливала тесты. Теперь же я спец. Я была уверена, что мне дадут положительный ответ в лётной школе, главное было дождаться окончания общеобразовательной высшей школы. Благодаря наставлениям дедушки Эдвина я стала круглой отличницей, в том числе по гуманитарным предметам выклянчила себе высшие баллы, аргументируя, что от этого зависит моё будущее. Отзывчивые преподы, конечно же, пошли на уступки. Ведь в пример я ставила нашего нынешнего капитана станции «Астрея», Эльвиру Августовну Трофимову. Суровая леди дослужилась до капитана совсем недавно, и тут же вступила на должность хозяйки станции. Это был фурор, и многие женщины восхищались отважной дамой. А я нет. Если бы я стала капитаном станции, то первое, что сделала бы, сдвинула эту разваливающуюся громадину по орбите чуть выше. Сила притяжения планеты Астрея начинала тяготеть над изношенным железом, от чего и происходили неполадки из-за перегрузок в сети.
— Уровень пройден, — объявила установка, и кресло встало в исходное положение, а я замерла с открытым ртом.
Мне понадобилось несколько секунд, чтобы мозг переварил информацию. Я смотрела на таблицу результатов и готова была взорваться от бешенства.
— Мистер Мюррей, кто посмел сидеть в моём кресле! — выкрикнула я, тыча пальцем в монитор, где белым по черному было написано, что первое место занимает некий Дракон.
Спрыгнув на пол, я прошлась по проходу, не обращая внимания на других игроков, которые просили не отвлекать их криком. Да пошли они! Сидят, деньги просаживают в своих азартных играх, мечтая разбогатеть в один момент.
Старик Эдвин, хмуря брови, дождался, когда я подойду к его столу.
— Мария, что ты расшумелась? — чуть скрипучий старческий голос не мог меня обмануть. Он, кажется, меня испугался. Я постыдилась своего напора. Старик Мюррей в своей застиранной куртке с логотипом названия игрового зала на груди и кепке, прикрывающей седые всклокоченные волосы, смотрелся жалко.
— Кто играл на моём тренажёре? — уже спокойнее спросила у него, не повышая голоса.
Мистер Мюррей моргнул, задумавшись. Затем опустил голову, что-то выискивая в мониторе. Я, опираясь руками о стол, нагнулась, чтобы своими глазами увидеть, что это за Дракон такой. Что это за смертник, решившийся обойти меня на моём же тренажёре и отрыв-то какой — в пять минут. Он что, метеор? Я столько лет ставила рекорды скорости, сверяясь с данными лучших пилотов, обгоняя их! А тут нашёлся какой-то прыткий, обогнавший меня!
— А да, да, да. Вчера глубокой ночью приходил манаукец. Точно-точно, он на твоём тренажёре недолго и посидел, я думал, что он проиграл и быстро сдался.
Я же с открытым ртом смотрела на великана, который своей макушкой чуть не задел камеры видео наблюдения. Подняв голову, прикинула, какой высоты зал — чуть больше двух метров. Для стандартного землянина нормальная высота, головой в проём никто не врезался, а вот для манаукца критично. Правда, и камера висела не под потолком, а чуть ниже, сантиметров на пятьдесят, и пряталась за грамотами старика. Может, и не так высок этот манаукец.
— А что у него за дурацкий ник — Дракон?
Возмутилась я, хотя было вообще непонятно, что манаукец забыл в игровом зале землян? Сюда даже нонарцы и те не заглядывают, не говоря уж об унжирцах, которым азартные игры вообще неинтересны.
Мюррей рассмеялся, укоризненно шепнув:
— Твоя Маруся ничем не лучше. Что это за ник такой?
Я обиделась. Отстранилась от стола старика, сложив руки на груди.
— Вообще-то, это моё имя. И если этот Дракон ещё раз заявится, так и передайте ему, чтобы запомнил его. Я переплюну его рекорд.
Затем запоздало я вспомнила, что хоть дедушка Эдвин и делает мне скидки, но кредиток у меня больше не было.
— Правда, не сегодня, но завтра я точно его сделаю. Пообещайте мне, мистер Мюррей.
— Как скажешь, милая, — снисходительно, но не обидно заверил Эдвин. — Я, правда, не знал, что тебя зовут Маруся, все Марией зовут.
— Так это ласкательное имя от Марии.
— Да? Удивительно, я считал, что Мари ласкательное.
— Моя мама меня называет Маруся, — доверительно произнесла,