Прошло несколько дней с разговора, произошедшего в моей каюте. Ярополк, конечно, пытался напирать и настаивать на том, насколько это мне выгодно и так далее, но его более спокойный коллега все же сумел угомонить начавшего заводиться волхва. В их паре мозгом являлся он, и ему хватало ума понимать, что с бухты барахты подобные вопросы не решаются. Тем более сейчас подобное соглашение всё равно мало что стоило — я и мой главный Старейшина находились здесь, как и весь костяк жрецов Перуна, переброшенных на этот театр военных действий. А без нас и их верхушки всё это потонуло бы в бюрократической волоките — администрации губернии сейчас явно было явно не до подобных дел.

На столь крупном судне, как тяжелый крейсер, разумеется имелось больше одной каюты повышенной комфортности. Конечно, все они уступали моей, но тем не менее десяток вполне себе комфортабельных помещений, в которых с удобством разместились высшие маги и их свита, у меня нашлось. Петю, конечно, пришлось подселить к себе, а прежних жильцов расселить в помещения попроще, но никто особо не возражал. Одиннадцать Старших Магистров, три Архимага и два с половиной десятка жрецов в ранге полновесных Младших Магистров, сейчас разместившихся на «Змее», сводили к нулевым значениям любые возможные опасности для судна и экипажа. И люди, после двух нападений, каждое из которых едва не стоило им всем жизни, были готовы хоть на палубе спать, лишь бы могучее сопровождение нас не покинуло. Мой экипаж и армейские маги, приданные в усиление, трусами не были, но своя жизнь и безопасность для любого разумного человека была весьма важна…

С Ярославой у меня позже состоялся отдельный разговор. Наедине и без лишних свидетелей — пришла всё-таки пора расставить на «ё» если не все, то хотя бы большую часть точек. Мудрить и вести долгие, путаные беседы, надеясь по оговоркам и намекам получить ответы на свои вопросы, я даже не пытался. Во первых, далеко не мастер в этом, во вторых, времени не было.

— Скажи откровенно, госпожа, к чему вся эта возня, что ты устроила вокруг? — поинтересовался я, неторопливо потягивая из массивного, украшенного узорами и рунами серебряного кубка вино. — Только не заводи вновь ту же песню, что прежде.

Спешить с ответом прекрасная чародейка не стала. Кинув на меня быстрый взгляд, она уткнулась взглядом в столешницу, о крепко задумавшись. Взяв со стола и свой кубок, она пригубила напиток и, удивленно заглянув вглубь бокала, сделала пару глотков побольше, наслаждаясь вкусом. Ещё бы — наш капитан был большим ценителем вин и считал, что на случай посещения судна действительно высокопоставленных гостей следует иметь стратегический запас достойных напитков. Причем, вот же чудак, пополнил запасы для меня и моих возможных гостей из своих запасов — почитай, из своего кармана… Когда закончился столь любимый мной коньяк и я попробовал, интереса ради, заложенное им в мой погребок (по факту — небольшой сундук со сложной вязью пространственных чар, увеличивающий его вместимость в десяток раз) вино, тут же решил позже наградить этого человека.

— Если говорить откровенно, княжич, — подняла она, наконец, взгляд. — Мои слова всё это время не были ложью. Я действительно считаю, что с вами обошлись несправедливо, и что вы куда лучший кандидат на роль Главы Рода, нежели Леонид Шуйский.

— Несмотря на то, что я перерожденный, сохранивший большую часть памяти, в своей прошлой жизни я не был ни хорошим правителем, ни великим управленцем, — решил нужным внести ясность я. — Если ты вдруг надеешься, что я весь такой хитроумный правитель, что мудростью и хитрыми интригами возвысит Род Шуйских, то ты рискуешь разочароваться.

— И будь сейчас мирное время, я бы даже не думала о том, что бы поднимать вопросы о том, кто должен править Родом, — кивнула женщина. — Но вы и сами видите, какие сейчас времена. И, боюсь, в ближайшие десятки лет мир будут сотрясать войны. То чуть стихая, то разгораясь с новой силой… К тому же, внутри Империи зреет раскол, императорская власть слаба как никогда, Николай Третий подточил фундамент могущества Романовых. И к чему это все приведет не ведает никто…

Сейчас маска простоватой и прямолинейно воительницы на время отошла на второй план. Прекрасная чародейка, силой подавляя свою ауру и магическую силу, что не давала ей чувствовать столь слабый для волшебницы седьмого ранга хмель, понемногу поддавалась вину… Иначе напиток, рассчитанный в самом лучшем случае на Младших Магистров, просто не сумел бы ничего сделать могущественному пиковому Архимагу.

— Леонид слишком слаб, — глухо продолжила она. — Ему не дает покоя слава твоего отца, его раздражает осознание того, что его невольно сравнивают с братом гением, и он изо всех сил стремится доказать всем вокруг, что он не хуже Николая. Ради этого он повел армию Рода на войну лично, используя артефакты Глав, что бы доказать свою силу, втянул нас в эту войну в первых рядах. Ты, княжич, наверняка знаешь, что эти предметы позволяют даже Архимагу быть сильнее подавляющего большинства Магов Заклятий, верно?

— Ну, их точную силу я не знаю, — признался я. — Так, читал общее описание, но и того, что известно, достаточно, что бы понимать, насколько то могучие предметы.

— Могучие, да, — кивнула женщина. А затем, подняв взгляд от столешницы, поглядела мне прямо в глаза. — Вот только и цена их силы очень высока. Лишь Маг Заклятий может использовать их без вреда для себя. Причем зрелый, вошедший в силу Маг Заклятий… Леонид — Архимаг. Причем достигший этого ранга не своими силами, не благодаря личному таланту. В нашем Роду, у правящей семьи есть особые, недоступные прочим его членам знания. Как и у любого Рода, сумевшего на века закрепиться на ранге Великих. Причем Шуйские получили эти знания относительно недавно, в отличии от большинства Родов нашего уровня.

Вскочив на ноги, женщина прошлась из угла в угол, ненадолго умолкнув. Я не торопил её, весь обратившись в слух — то, что она сейчас