Десять минут спустя перед нами появились ровные, по линеечке ряды шатров, украшенных моим гербом. Сейчас здесь собралась внушительная сила — шесть сотен гвардейцев из числа набранных ещё в Александровской губернии и уже семь сотен местных новобранцев — в течении последних четырех дней немало магов и толковых бойцов, стекавшихся к нашему лагерю, решились попроситься ко мне на службу. И около полутора сотен мы приняли — лучших из тех, кто пришли к нам. Благо возможность выбирать была…
Вот эти люди против меня точно не пойдут. Даже если в целом будут разделять позицию церковников — они принесли вассальные клятвы, причем ещё и завязанные на магию, так что последствия предательства для них могут оказаться даже похуже смерти в бою…
— Ротных ко мне! — рявкнул я ближайшей группе караульных. — И всех старших командиров особых отрядов. Совещание в моем шатре через двадцать минут. Немедленно!
Бойцы меня порадовали дисциплинированностью и исполнительностью — вот их пятерка стояла, уставившись на неожиданно ворвавшуюся компанию, а две секунды спустя уже бегом несутся по улочкам нашего лагеря, спеша добраться до командиров. Я же, вместе со своими спутниками, неотступно следующими за мной, взлетел чуть выше лагеря и полетел напрямик в центр, где был разбит самый большой из шатров. Мое походное жилище на случай ночевок на земле, которое в основном служило штабом наземным войскам моей гвардии.
У входа стояла пара крупных, даже на фоне остальных моих бойцов, гвардейцев. Вооруженных даже лучше прочих моих ветеранов — в том плане, что артефактов при себе у этой парочки было при себе столько, что они и четверке сильных Мастеров или средней паршивости Младшему Магистру могли в случае надобности убедительно и доходчиво пояснить, что такое хорошо, а что такое плохо. Надо же, даже не знал, что в моих рядах уже есть такие группы бойцов, запакованные по уши в трофейные артефакты. Все же я был бесконечно прав, решив прихватить с собой Дениса Добровольского — одного из десятки пришедших ко мне службу дружинников Шуйских. А ещё предоставил ему почти неограниченную власть в деле повышения общей эффективности гвардии…
Парочка бойцов, напрягшихся при нашем появлении, узнала меня и Петра, после чего мгновенно вскинулись, бодро гаркнув:
— Здравья желаем, ваши милости!
— Вольно, бойцы, — кивнул я и первым вошел внутрь. Здесь обнаружились шестеро Адептов, двое Мастеров и Младший Магистр, возящиеся с картами, десятками различных документов и прочей, без сомнения, весьма важной, но такой нудной и выматывающей бюрократией. На мое появление они отреагировали с лёгким запозданием, но стоило одному из Мастеров поднять голову и узнать во мне Главу Рода, как они поспешно вскочили и поздоровались. Младший Магистр, очевидно руководивший всей этой командой, даже попытался доложить о текущем положении дел, но я махнул рукой, сразу же прервав его.
— Как я вижу, тут уже трое из тринадцати ротных, — заметил я. — Что ж — постарайтесь как можно быстрее собрать здесь всех остальных командиров — от сотников до командующих особыми отрядами. Через пятнадцать минут — совещание, здесь же. А ещё объявите боевую тревогу — пусть лагерь как можно скорее подготовится к обороне.
— От кого, ваша милость⁈ — растерянно уточнил один из Адептов. — Мы же среди своих!
— Вот именно от своих и готовьтесь, — глянул я на него. — И не пускать в лагерь никого из посторонних. Вообще никого без моего разрешения! Готовьтесь всерьёз — я не могу поручиться, что на нас нападут, но и в обратном не уверен. Над лагерем скоро зависнут «Змей», эсминец «Красотка» под родовым знаменем Романовых, и четверка наших фрегатов. Любые другие суда, коли сюда сунуться, предупредить о запрете с моей стороны, и если они вас проигнорируют — сбивать к чертям! Действуйте!
Остались лишь мы втроем. Я сразу наложил на шатёр односторонние чары блокировки шума — звук снаружи беспрепятственно проникал в шатер, но от нас наружу не вылетало ни звука. Похожие чары итак были частью чар самого шатра, являвшегося артефактом, но моё заклятие было на голову выше и сложнее — уровня Архимагов. Так что лишним в любом случае не будет.
Мои товарищи времени даром тоже не теряли. Петр, уложив церковника, одно за другим накладывал сковывающие чары, одновременно с этим телекинезом перенося к себе несколько банок с антимагическим зельем. Андрей, проследив взглядом за тем, откуда вылетают зелья антимагии, тоже подхватил силой мысли несколько штук и потянул их к себе. В отличии от священника, его пленник и без того был опутан могущественными чарами и в дополнительных мерах удержания не нуждался. Да и не смог бы рыцарь смерти их наложить — моя сеть бы попросту блокировала любые чары, как изнутри, так и снаружи. Так что могучая нежить просто грубо, двумя пальцами заставила рот пленника открыться и начал довольно бесцеремонно вливать в него зелья одно за другим. Того, что пленный может захлебнуться, мы не боялись — магов уровня Архимага убить весьма непросто, даже если они недееспособны. Организм уже весьма далеко ушел от смертных и даже волшебников более низких рангов.
— С кого начнем? — деловито поинтересовался Петр.
— А кто, на твой взгляд, быстрее расколется и начнет отвечать? — уточнил я у него.
— Однозначно святой отец, — уверенно заявил он.
— Они ж обычно ребята упертые, фанатичные и готовые помереть во имя веры, — удивился я.
— Рядовые служители Церкви и средней руки иерархи — да, — согласился он. — Но вот высшие чины уже ничем от остальных не отличаются. Потому, кстати, среди них очень мало тех, кому небеса оказывают хоть сколько-нибудь заметное покровительство. Вот например этот субчик — настоятель Сестрорецкой мужской обители, фактически являющаяся одной из тех, где готовят боевых экзорцистов, читай — воинов Церкви. Григорий Афанасьевич Лесин, что сейчас лежит перед нами, мне знаком лично — он в свое время был осведомителем Тайной Канцелярии, и пел, аки соловей, выдавая тайны и секреты Церкви в целом и своих хоть сколько-то заметных коллег. И занимает высокую должность не потому, что угоден Небесам, а по причине могущества личной магии — тех, кто способен с оружием в руках отстаивать интересы Церкви без опоры на Святую Магию, там весьма ценят. В общем, я бы начал с него — до сбора командиров осталось двенадцать минут.
— Ну, обработай его на скорую руку — запоет в течении четырех-пяти минут, послушаем, а нет — вырубим обратно, —