– Полностью согласен с целителем Селендайном, – взял слово мэр, тучный джентльмен в цветастом атласном жилете. – Закон выживания требует отторгать зараженное. Больных зверей изгоняют из стаи. Проклятому нечего делать в городе. Я предлагаю его депортировать, пока проклятие не распространилось.
Предложение мэра вызвало живой отклик серди собравшихся.
Тут был тощий неразговорчивый заместитель мэра, низкорослый бородатый глава профсоюза пигбоев, строгая дама из совета матерей и почему-то кладбищенский распорядитель, одетый вполне уместно в черный длиннополый сюртук. Крису казалось, что его, исповедника, позвали скорее ради приличия и совершенно не интересовались его мнением.
Дама заявила, что мидлтонские женщины не хотят подвергать опасности своих детей.
Бородатый пигбой поддержал ее резонным замечанием, что надо пресечь распространение неизвестной заразы, а Тому уже все равно не поможешь.
Кристофер робко кашлянул.
– Господин мэр, – сказал он учтиво, но твердо. – Вы позволите мне высказаться?
– Ну, скажите пару слов о воле Хранительницы, исповедник, – вальяжно разрешил мэр. – Только не затягивайте.
Крис обвел глазами собравшихся. Что сказать этим людям? Как заставить их прислушаться к нему, чужому, неопытному? Но может быть, он должен искать, что у него общего с этими людьми, а не замечать отличия?
Он вдруг заметил, что дама из совета смотрит не свысока, как показалось вначале, а скорее с материнской заботой. А пигбой напоминал обычного рабочего. "Они такие же, как люди, которых я знал в прошлой жизни, " – подумал вдруг Кристофер.
– Я не так давно живу в Мидлтоне, – начал он. – И мне понятно ваше недоверие. Да, я молод, неопытен и еще не все знаю о местных обычаях. Но я успел понять самое главное – чтобы выжить, нам необходимо помогать друг другу. Мы окружены опасным лесом, пустынными землями, куда страшно ступать. И сохранить этот город и всех его жителей получается лишь общими усилиями. Господин мэр сказал о стае, из которой изгоняют больных особей. Я с ним не согласен. Хорошая стая защищает каждого из своих. Те, кто сильнее, охраняют слабых, например, матерей и детенышей. И ведь мы не стая, мы – община.
Мы, конечно, можем отвернуться от одинокого старого Тома, который на этом свете никому не нужен. Но что было бы, окажись на его месте ваш отец, или брат, или сын? Вы бы позволили изгнать человека, обрекая его на верную гибель только за то, что ему не посчастливилось стать жертвой болезни? Заметьте, господин Селендайн только предполагает, не имея определенных доказательств, что его беда может распространиться на других. А если это не так? Вы готовы принять на себя ответственность за гибель невиновного?
Он сделал паузу, обвел глазами своих слушателей:
– Хранительница учит нас милосердию. И я призываю вас быть милосердными и быть разумными.
– Вы просто мальчишка, – фыркнул мэр. – Юный идеалист, и плохо знаете жизнь. Я могу избавить горожан от трудного выбора и своим указом изгнать зараженного…
– Разве законы Мидлтона не гарантируют защиту и помощь любому горожанину? – перебил его Крис.
– Гарантируют, – важно кивнул пигбой.
Мэр разгневанно запыхтел:
– Не указывайте мне, что делать, исповедник. Ваши заботы – женить и хоронить, этим и занимайтесь.
– Вы ошибаетесь, господин мэр. Хранительница возложила на меня заботу о душах горожан, и я с честью несу бремя своего предназначения.
Кристофер поднялся.
– Вы не сможете отрицать право на убежище, гарантированное любому в стенах храма. Никто не тронет Тома, пока он под защитой Хранительницы. Не рискуйте вызывать гнев богини, господин мэр. Я едва смог вернуть городу ее благословение. А теперь извините, я нужен в храме.
Итак, выбор сделан. Кристофер Уилкс удалился, понимая – он начал противостояние с самым могущественным человеком в городе.
* * *
Технологическая ярмарка в этот день так и не открылась. Разочарованный, Кристофер поплелся к храму, прихватив ужин для Тома. Он понятия не имел, как помочь бедняге и что писать загадочному Ордену, о котором упомянул целитель. Вообще-то Орденов было два, в каждом королевстве свой, и какой из них выбрать?
На ступенях часовни поджидал немолодой крепкий мужчина в кожаной куртке и широкополой шляпе, попыхивая старой изгрызенной трукой. За спиной виднелся мощный арбалет, и Крис насторожился.
– Эй, исповедник, – окликнул его гость. – Подойди, не бойся.
– Я не боюсь, – Крис разглядел серебряный значок на куртке – стрела, заключенная в круг. Это был мидлтонский рейнджер.
– Верно, что ты прячешь в часовне старика Тома? – спросил рейнджер, поглаживая седую бороду.
Крис кивнул.
– Мэр потребовал, чтобы я силой выгнал его из Мидлтона.
– Сэр, по закону об убежище… – начал было Кристофер.
– Да не бубни ты, – махнул рукой рейнджер. – Я мэру не подчиняюсь. Он сам по себе, а мы, рейнджеры – гарант порядка и закона на всех Вольных Землях. Другого рода власть. Ты, парень, молодец, что не испугался, не просел под мэра.
Тяжелая ладонь стукнула Криса по плечу, от неожиданности пастор едва устоял.
– Как тебя там? Кристиан?
– Кристофер.
– А я – Ральф Мэнли. Вот что, Крис, с Томом это не первый случай. В деревушке к югу женщина такую дрянь подхватила, как – неизвестно. Ничего выяснить не успели, с обрыва в реку спрыгнула. То ли умом повредилась, то ли перепугалась – кто знает. Тело так и не нашли. Но сам понимаешь, где два случая, там жди и третьего. Пойдем, отведешь меня к Тому, мне нужно с ним потолковать.
Ральф долго расспрашивал Тома о врагах, о том, где бывал и не обижал ли кого, даже случайно. Том припомнил только, что наступил на хвост соседской собаке и спьяну поругался с трактирщиком.
– Не густо, – вздохнул рейнджер. – Пока остановимся на географической версии.
– Это чего? – не понял старик.
– Выбрали тебя из-за расположения. Дом первой жертвы тоже стоял на окраине. И жила она одиноко, как ты. Ни семьи, ни собаки какой. Вот что, исповедник, слушай меня. Напиши командору Ордена Розы в Аурум, да не затягивай. А я попробую у растамагов и оборотней разведать, может, знают чего. А ты, Том, не вздумай за порог часовни выходить – тебя тут же вышвырнут шавки мэра.
Пришлось Кристоферу сдвинуть лавки чтобы устроить постель для Тома.
Сам он почему-то заразиться совсем не боялся. А точнее, старался про это просто не думать, что при хронической усталости и недосыпании получалось само собой. Необходимо помочь Тому, и пастор помогал. Не потому что Кристофер Уилкс – милдтонский исповедник. А потому, что он – человек.
На следующий день целитель Селендайн все же снял карантин и разрешил открыть ярмарку, при условии, что исповедника туда не пустят. И вообще велел горожанам держаться подальше от храма, чтобы не заразиться. Теперь при встрече с исповедником многие переходили на другую сторону, если и здоровались, то издали, а кое-кто и бурчал вслед недовольно, что, мол, разносит заразу