Когда погибает наш брат сталкер под прорывом, то Зона его иногда возвращает назад, и пока он перерождается, то его ни одна тварь не трогает, ни стая, ни упырь, ни шкилябра, но речь сейчас не о том. Десять лет уж как прошло, но старожилы до сих пор  помнят, как рота саперов с южного Периметра расставляла минные поля. Тогда ведь мы не знали еще с чем имеем дело, все сдуру на прорыв шли, людей ложили, ну вот и ставили они минные заграждения. А тут среди бела дня, откуда не возьмись, грянул прорыв, ну они все под ним и легли. Это сейчас мы знаем, как только небо багровеет и поднимается ветер, жди прорыва и ищи нору, поглубже, закапывайся что есть мочи. А они что? Разинули салаги рты и смотрят на этот багровый в сумерках, мать его, закат. Пока БТРы через два часа с Периметра подошли, выруливая между новых аномалий, они давно мертвые были. Зверья вокруг невидимо, на БТРы лезут, под пули кидаются, а этих не трогают. Ну, те с БТРов зачистку, значит, провели и умерших солдатиков, как и полагается на Периметр доставили да и похоронили у самых стен. А на другой день, нежданно-негадано, комиссия из Москвы. Периметр на ушах стоял. Смотрят, что за непорядок у самых стен ям нарыто, и прямиком туда. Подходят они, значит, к ямам во всем параде, обмундировании и смотрят, лопатка саперная споро так работает.

- Отлично – говорят - вот что значит первоклассная фортификационная подготовка, только почему это они изнутри роют?

Сталкерюга, приставленный к генералам для сопровождения за стенами Периметра, как увидел это зрелище, затрясся как осиновый лист, перекрестился, и хотел было драпануть, но его за шкирку поймали:

-  Что это? -  спрашивают.

-  Так это же мертвяки сами себя откапывают! - отвечает сталкер и пуще прежнего трясется.

- Вздор! -  отвечают  ему генералы, а сами к яме – Ну что спрашивают, солдатик, тяжело в учении, легко в бою?

- Да нет, снаружи лучше, тяжело в гробу! – отвечает солдатик и поднимает на них ясные, налитые кровью глазоньки и оскаливается вот такенными клыками. Они ему:

- Смирно!

А он весь чумазый из ямы поднимается и хвать за горло одного ручищей, те стрелять, да толку, его ведь в голову надо бить из калаша, не менее! А у них что, пукалки наградные золоченные. Тут и остальные саперы откопались, идут, руки тянут.  Сталкер тот ближе всех к ним стоял, перекрестился, а они возьми да вдруг и расступись перед ним. Генералы на проходную забились, руки трясутся и к сталкеру:

- Снимай, говорят крестик!

- Хоть стреляйте, - отвечает сталкер, - а крестик я вам не отдам!

Генералы тревогу включили, только от испугу кнопки перепутали, и над Периметром раздалась команда отбой. Постояли зомби, покумекали, да и пошли значит по привычке в отбой по своим могилам, лежат, не шевелятся. Сталкер посмотрел на это, да и говорит:

- Ежели они моего крестика, что бабушка мне, пионеру на шею тайком ото всех повязала, испугались, то что будет, если целого попа с кадилом привезти, да и отпеть их к едрени фене?

В общем, пока не доставили вертолетом попа, так на Периметре отбой и играл, что бы зомби в могилах сидели.

Доставили попа, весь в нарядном дорогом облачении, генералы к нему:

 - Надо, гражданин поп, по павшим солдатикам заупокойную отслужить, или как там это у вас называется? В полевых, значит, условиях. А это вот ваш провожатый.

И на сталкера указывают. Поп плечами пожал, дело, знакомое, рясу надел, кадило раскочегарил, да и пошел солдатиков отпевать, а вместе с ним, пинком под зад, упирающегося сталкера отправили. Ходит поп, кадилом трясет, песни орет, а рядом с ним сталкер, как осинушка трясется да вместо певчей от страха воет и подтягивает. Стал поп сталкера спрашивать, как, мол, павших солдатиков новопреставленных по во крещении, ну а зомби ему с могилы возьми да и ответь о имени, отпустив Богу душу. Поп как увидал такое дело, как сиганет на месте, как ломанется, куда глаза глядят. И дивное дело - ни одна тварюга его не тронула, ни одна аномалия не пролотила, когда он как паровоз, кадилом коптя, летел только пятки сверкали. В общем, когда поп в себя маленько пришел, смотрит, лес вокруг нехоженый и вой стоит, жутко стало, а тут глядь, сталкер этот самый идет, его ищет. Он значит к нему, вот так и прибился отец Осип к сталкерскому братству. Назад воротится побоялся, расстреляют, говорит за разглашение государственной тайны, что царствие Христово близ. Вот и стал отец Осип у нас службы вести, да сталкеров павших отпевать. Генералы позже-таки прознали, что он не только жив, но и служит на Периметре. Так они не только не стали его арестовывать, а прислали целый ящик облачения, книг богослужебных и прочего, рассудив, лучше пусть он в Зоне отпевать мертвых будет, чем те по ней разгуливать. От греха подальше, да и слухов меньше. Ведь после той заупокойной службы и впрямь солдатики тогда уснули вечным сном, и не шалили больше, Периметр не тревожили. Вот так Лист. Потому если худо дело, то первое дело за бородатым Осипом посылать.

-  Да враки это все – пыхнул самокруткой Лесник – Осип, как же. Со ствола он отпевает зомбей куда круче, да и прочих «нечистых творений диавольских».

- Ну не скажи, если зомби свежий, так его еще и откачать можно, бывали же случаи. А со старым трухлявым мясом, в котором уже давно нет души смысл возиться? Так, примитивные, биологические инстинкты, пожрать кого и все. Тут пуля эффективнее и экономичнее, если в упор. Осип, он то один на всю Зону, или ты будешь упираться и доказывать что после того как он отпевает, мертвые встают?

- Не буду. В Зоне вообще нельзя в чем-либо быть уверенным, лежат себе в земле, ну и ладно, и мир их душе. Вообще оно как-то и легче, если верить что там нас ждет светлое, доброе, вечное. Иначе вся жизнь получается одна большая Зона. В Зоне аномалии да зверье, двуногое и иное, на большой земле зона условностей, ограничений и непонятностей и ни одного ответа, словно на «облачном мосту». Да ладно, это так, стариковское брюзжание.

- А что такое «облачный мост»? – тут же спросил неприкаянный.

Тунгус с Мурой как-то странно переглянулись и замялись, отводя глаза:

- Будете в гостях у путников, если дойдете на тот уровень, у них и спросите. Путники о многом