Славиком.

Валентина Арнольдовича теперь было уже не заткнуть… Жаловался, что не сможет прожить без охоты, зачахнет от тоски. Говорил, что будет иногда — потихонечку, полегонечку — ходить стрелять зайцев из засидки на краю капустного поля: если удачно выбрать место, парочку за ночь уложить можно.

Все вежливо соглашались. И все понимали: утешает себя, засидка — не то, адреналиновый всплеск совсем короткий: увидел зайца, выстрелил, и все. Несколько секунд за долгие часы ожидания. Зато суставы не напрягаются, что да, то да.

11. Сарская Мыза — Павловское

За разговором о бедах Валентина Арнольдовича и о грядущем обновлении рядов даже не заметили, как проехали Сарскую Мызу. Славик точно не заметил — глянул в окно, а там уж Павловское… Как будто телепортировались.

12. Павловское — Спасовка

Павловское — станция особенная. После нее Веймарну надлежало произнести ритуальную фразу, и он ее произнес. Фраза была проста:

— А не пора ли нам немного согреться?

Пить до Павловского не стоило — в вагон нежданно мог зайти наряд городских полицейских, со всеми вытекающими последствиями. В Павловском наряд сходил с электрички, здесь заканчивалась их зона ответственности (заодно сошли и двое последних пассажиров, из тех, кто сел в Купчино).

Сегодня ритуал пришелся удивительно ко времени, и рассеял грустные мысли Валентина Арнольдовича… Или не рассеял, но хотя бы закруглил попытки остальных утешить коллегу.

Из профессорского рюкзака появилась бутылка бренди «Санта-Клер» и крохотные стопки-наперсточки, затем пакет с закуской.

Славик знал — исключительно по рассказам, разумеется, да и рассказывали ему с чужих слов — что некогда в их компании выпивали перед стрельбой полуштоф шустовского коньяка, что было на пятерых идеальным количеством. И дух поднимало, и стрельбе ничуть не мешало…

Потом, когда коньячно-водочная империя братьев Шустовых приказала долго жить, а прочие производители перевели свою тару на метрическую систему, наметилась проблема: бутылки емкостью ноль пять литра — маловато, ноль семьдесят пять — многовато, а везти с собой початую бутылку — такой же моветон, как и не распить ее до дна.

После долгих проб и экспериментов остановились на «сантаклеровке», как по-быдлячьи звал ее Капитоныч. Английская пинта с допустимой погрешностью соответствовала полуштофу: на пятерых как раз по четыре наперсточка каждому. А качество напитка удовлетворяло запросам Веймарна, другие могли бы обойтись и чем попроще.

Разливал, разумеется, профессор — кому ж еще доверить: рука не дрогнет, и дозы отмеряет с точностью до миллиграмма. Натренировался со скальпелем.

Капитоныч сказал, что и должен был сказать:

— Ну, вздрогнули!

И они немедленно выпили.

После первой не закусывали, традиция. А Капитоныч и после следующих доз к закуске не притрагивался, занюхивал воротником, — тоже традиция, хоть и не такая давняя.

13. Спасовка — Спасовка-2

Иван Иванович сооружал многослойный бутерброд: ломтик багета, ломтик сыра, ломтик болонской ветчины, — без дураков болонской, из Италии привезенной.

А Славик любовался профессорскими руками — вроде и крупные кисти, но кажутся изящными, до того пропорциональны, — никакого сравнения с моржовыми ластами Капитоныча. Вот она, голубая-то кровь… Пальцы длинные, сильные… скрипачу-виртуозу под стать. Профессор, кстати, на скрипке играл, и для любителя очень неплохо.

Но покамест виртуозные пальцы отложили в сторону бутерброд и взялись за бутылку, накапав по второй.

— За удачу! — сказал Капитоныч полагавшееся, выпил и вновь уткнулся носом в меховую опушку воротника, надолго, секунд на пять-шесть.

Организм Капитоныча имел непонятную для Славика особенность. Вроде и пил Капитоныч наравне со всеми — а когда добирались до места, казалось, что заглотал раза в три больше прочих, как минимум.

У Славика имелись версии, объяснявшие странность.

Первая: такой уж метаболизм, повезло человеку, пьянеет с малого, экономит и деньги, и ресурсы печени.

Вторая: под охотничьей курткой спрятана плоская фляжка, а трубочка выведена в воротник, — и, якобы занюхивая, Капитоныч добавляет.

Третья, самая реалистичная: морж-алкоголик пьет накануне охоты, и развозит его на старые дрожжи.

14. Спасовка-2 — Святокоммунарск

После второй полагалось перекурить.

Курили двое из пятерых, профессор вынул массивный портсигар и оделил Капитоныча и Гошу двумя папиросами с длинными бумажными мундштуками, как бы даже и самокатанными.

Гоша с Капитонычем удалились в тамбур, а Веймарн, убирая портсигар, достал и быстро сунул Валентину Арнольдовичу нечто небольшое. Славику показалось — визитная карточка, но он сделал вид, что ничего не заметил, что смотрит в окно.

Традицией им предписывалось общаться лишь на охоте, и никаких прямых контактов во внеохотничьей своей жизни они не должны иметь… Координатором и связующим звеном был Капитоныч. Славик порадовался, что при его попустительстве эти двое хоть немного насолят быдломоржу.

15. Святокоммунарск — 69-й километр (без остановки)

Как проскочили 69-й километр, Славик не заметил, да и мудрено было заметить во мраке. Там стояла платформа-призрак, ни одна из проходящих мимо электричка возле нее не останавливалась. Ни единого фонаря, ни единого освещенного окошка… Надо специально вглядываться, чтобы заметить, как промелькнет мимо темный силуэт платформы.

Вглядываться было некогда: добивали бутылку и закуску, под тосты «Чтоб рука не дрожала!» и «Ну, чтоб не последняя!»

Целью их поездки была точно такая же платформа-призрак. Но там поезд останавливался на короткий миг, хоть по расписанию и не должен был: у них имелась договоренность с машинистом.

16. 69-й километр (без остановки) — Васино

Теперь профессору надлежало ознакомить их с какой-нибудь технической новинкой в области охоты.

Иван Иванович был силен в теории: и всю охотничью классику перечитал, и за современной периодикой следил, в том числе и за издававшейся на английском. Плюс к тому регулярно заказывал и опробовал всевозможные технические новшества.

Нельзя сказать, что все познания сильно помогали Веймарну, когда дело переходило от теории к практике. Да и хитроумные изобретения как-то не способствовали успешной стрельбе… По результатам профессор шел на предпоследнем месте, опережая лишь Славика.

Сегодня он презентовал охотничьи патроны — картечные, особым образом снаряженные. Непочатая пачка была вскрыта, и все получили по патрону: и для иллюстрации к рассказу, и чтобы сами могли опробовать позже.

Славик обрадовался, — фирма «Бергель», всемирно известный бренд, у него на такие боеприпасы попросту не хватало финансов.

Гильзы по новой моде были сделаны из прозрачного пластика, что позволяло прекрасно разглядеть всю начинку. Оказалось она примечательной, в патрон последовательно уложена мелкая картечь трех видов: обычная круглая, кубическая и сделанная в виде чечевицы.

Профессор пояснил: все знают, как порой случается, — готовишься стрелять на приличной дистанции, а заяц негаданно выскочит чуть не под ноги, менять патроны в ружье некогда, приходится стрелять теми, что в стволах. Заряд летит плотным конусом свинца — и либо проходит мимо, либо, попав, портит дичь, буквально раздирая на куски.

С таким патроном конфуза не случится. Круглая картечь летит как обычно, квадратная за счет своей формы