— А конкретного тебе никто не скажет, — перебила тётя Наташа. — Даже брат твой не посмеет, а он второй в стае, и тоже силу имеет подчинения оборотней. Так что куда уж нам, простым члены стаи.
— Но вы же понимаете, что я ничего не знаю. А Баев, он…
— Кто владеет информацией, тот владеет миром, — кивнула тётя Наташа. И словно решились на что-то, тяжело вздохнула.
— Настя, мы не можем лезть в отношения между Альфой и Луной. Вы выше нас по положению, понимаешь…. Никто не станет встречать в ваши неурядицы, потому что это чревато… И может запросто закончится изгнанием из стаи. В лучшем случае.
— А в худшем?
— Неповиновение Альфы есть весомая причина для наказания.
Я скривилась.
— Никогда не могла понять этого.
— Ты была практически человеком, — пожала плечами тётя Наташа. — Сейчас все изменилось, и у тебя больше нет выбора. Альфа… Он не отступит, и ты должна быть готова.
— Да к чему тётя Наташа? — Воскликнула я. — Объясните. Пожалуйста.
— Настя, ты думаешь, я тут просто так политессы развожу. Понимаешь, что у меня просто не выхода??? Ни один оборотень клана не станет с тобой откровенничать, если на это не будет разрешения Альфы.
— То есть он запретил? — Не поверила я. — Отпустил меня, а сам запретил вам помогать?
Тетя Наташа замялась.
— Мы не обсуждаем Альфу.
Я кивнула, поняв, что разговор в очередной раз пошёл по кругу.
— Хорошо. Но ведь вы можете мне рассказать что нибудь, безопасное для вас и полезное для меня.
Женщина Тяжело вздохнула и покосилась на второй кусок торта в моей тарелке.
— Это не поможет.
— Ваша информация?
— Да еда, Настя, еда тебе не поможет. Мало того, что человеком воспитывалась, так ещё наивная до жути. Желание в тебе играет, волчье желание. И чем дольше ты будешь тянуть с… Долгом Луны, тем сильнее оно будет становиться. Так что ты все равно сдашься, вопрос только когда.
Я растерянно, стараясь не покраснеть посмотрела на Катину маму. Желание… А ведь похоже. И сон ещё этот. Как я сразу не догадалась — просто так Баев приснится не мог. А тут ещё такие нежности… Я зажмурилась, пытаясь отогнать навеянные сном воспоминания.
— Как же ты с ним жить будешь, жалостливым тоном протянула тётя Наташа. — Баев же тебя съест, не подавится и не поперхнется. Наивная наша девочка.
А я… Я мечтала провалиться со стыда под землю.
— Ты то сама что думаешь делать?
— Кирилл меня отпустил, так что задерживаться в городе я вряд ли стану. Да и в институт пора возвращаться- у меня сессия на носу.
— Молодец, что решила доучиться.
— Тётя Наташ, мне практически год остался.
Не оплаченный год, кстати. Но ничего, главное этот год я уже все оплатила, а следующий… Лето поработаю — насобираю как- нибудь. Можно на вечерний перевестись, или на дневном остаться, а работать по вечерам и ночам. А что, в какую нибудь дежурную аптеку. Почему бы и нет?
Ещё поболтав с тетей Наташей, я решила выдвигать я к дому, то есть гостинице, по пути надо было ещё заехать на автовокзал — купить билет до Москвы. Да и с братом помириться надо — в конце концов, мы по- прежнему семья.
А желание… Желание меня не пугало. Я ведь не просто так 4 года отучилась на провизора. Придумаю что нибудь, подбираю подходящие блокаторы. Будет антисекс для оборотней…
Попрощавшись с тетей Наташей, я вышла за калитку и пошла по тропинке в сторону станции. Внезапно из за поворота показался чёрный внедорожник. Резко затормозив, автомобиль развернулся таким образом, что дверь рядом с водителем оказалась напротив того места, где я стояла. А меня накрыло удушающей по своей силе волной плоского (как я это уже узнала) желания.
— Садись, — рявкнул хорошо знакомый голос. Я попятилась к обочине, откуда начиналась тропинка к станции.
— Садись, я сказал, — рявкнул Баев зло. Я покачала головой.
— Ты меня отпустил.
— Ага, — резко бросил Кирилл. — На свою голову. Послушал дурака- психолога.
Я неверяще уставилась на Кирилла.
— Ты спрашивал психолога?
— Я консультировался со специалистом, — поправил меня Баев. — А не собирал слухи по стае.
— Какие слухи?
— Сядь, резко бросил Баев. — У оборотней очень хороший слух, если ты забыла.
Я не решилась ему дальше перечить, забравшись в машину. Стоило захлопнуть дверь — и автомобиль понесло с бешеной скоростью по просёлочной дороге.
Если вы когда нибудь катались на крутых, с виражами, американских горках, вы поймёте моё состояние: вспоминая прогулку с Андреем в московском парке развлечений, где после первой же горки я уже ревела белугой, жалобно прося брата на этом закончить — и сейчас в машине я пыталась лишь удержаться на сидении, схватившись за ручку на двери.
— Прекрати скулить. — Желваки заходили на смуглом волевом лице. — Ты не слабая человечка. Ты Луна стаи, моя Луна.
— Кирилл, — жалобно попросила я. — Мне плохо будет.
Баев ничего не ответил, но машина сбавила ход.
— Ты меня разочаровываешь, Настя. — Глядя исключительно на дорогу, произнёс Кирилл. — Я дал тебе свободу, совсем не для чтобы ты бегала по стае и сплетничала.
От этих слов я вздрогнула.
— Что? — Рыкнул Кирилл.
— Это не справедливо.
— Зато очень верно. Луна моей стаи никогда не опустится до собирания слухов по стаи.
— А что, скажи, мне было ещё делать, если все говорят недомолвками или вообще молчат? Как партизаны.
— Могла бы прийти ко мне.
— То есть ты отпустил меня в расчёте на то, что я пробегу обратно?
Конечно, он на это рассчитывал, пнула я себя, но просто одно дело что — то там себе рассчитывать — подсчитывать, другое — заявлять об этом с победоносной ухмылочкой на губах.
— Знаешь, это не красиво. — Буркнула я, совсем запамятовав, с кем разговариваю. Тёмные опасные глаза мужчины нависли надо мной. Как такое может быть, подумала я не к месту… а как машина… Не сразу сообразила, что машина уже давно припаркована к обочине.
— Не смей мне перечить, — рявкнул Кирилл, и атмосферу внутри салона затопило ощущение дикого раздражения. Как будто я физически могла чувствовать настроение Кирилла. Или и впрямь могла?
— Ты всего лишь маленькая непослушная девчонка, доставшаяся мне… По…недоразумению. Брат не научил тебя этике, значит, будешь слушать меня. Мне не нужна Луна с замашками сельской торговки.
Я глубоко выдохнула. Когда у наших соседей по лестничной площадки был дикий доберман — всегда, сколько я его помню, он рвался с поводка, стараясь наброситься. Брата он, понятное дело, сам боялся, а меня же пугал до жути. Я тогда ещё маленькая была, с полгода родителей потерявшая… Запутанная и забытая. Помню, как Андрей меня тогда учил, что собакам, как и другим диким зверем, нельзя показывать свою слабость — сожрут. И сейчас, сидя в машине наедине с одним из сильнейших вожаков оборотней, я поняла