– Хорошая идея, – одобряет отец. – А раз Ярослав дома, может пока тебе азы показать. Покатаетесь в свободное время.
Я шумно глотаю ком, Яр ошарашено смотрит на отца, но услышав одобрение Марины, сконфужено отвечает согласием, на что я реагирую еще более ошарашено. Черт! Что это сейчас было?
– Да, отличная идея, – кривлю ухмылку, замечая, как лицо Ярослава темнеет от гнева. Неужели думал, что я откажусь от внезапно возникшей идеи как испортить ему сладкую жизнь. – Обещаю, я буду самой прилежной ученицей, – по-детски дую губы, вынуждая брата отвернуться. Он гасит гнев, делая вид, что ему плевать и что пирог матери его привлекает больше, чем то, что творится за столом между нами.
Отец бормочет что-то в ответ и при этом поддерживает меня. Все-таки после наших споров он начинает соглашаться с тем, что рано или поздно мне придется выпорхнуть из родительского гнезда и где-нибудь обосноваться.
– Далеко идущие планы, – протягивает Яр, уминая пирог. Даже поглощать пищу ему удается с некой аристократической грацией, до которой мне еще расти и расти. Я смотрю на крошки в своей тарелке и желаю поскорее уйти из столовой.
– Как и у тебя, – поднимаю глаза и шлю брату воодушевленную улыбку. – Ты же у нас уезжаешь скоро.
Кажется, его губы подрагивают в немом ответе. Нечто «поскорее бы» читается и впечатывается в память. Он хочет убраться из дома, и это задевает меня так же сильно, как и его пренебрежение. Пауза, повисшая между нами, вскоре нарушается Мариной. Она словно и не замечает напряжения, продолжает рассказывать о том, с кем виделась и с кем общалась, шокируя меня последней фразой, обращенной Яру.
– Сынок, ты же помнишь Елену Денисову? Твою учительницу биологии?
Он кивает, возвращаясь к тарелке.
– А ее дочку помнишь?
– Вера, вроде бы, – спустя секундную заминку произносит брат.
Марина кивает в ответ, а вот мне не нравится ее вопросы. Я насторожено поглядываю за ними, практически перестав жевать.
– Да, Верочка. Она приехала на каникулы. Я как раз собиралась к Лене в выходные. Составишь мне компанию? Лена про тебя спрашивала, и Верочка тоже.
Я шумно глотаю кусок, застрявший в горле, и начинаю кашлять, когда пирог отказывается отправляться в желудок. Яр и Марина оборачиваются, и мне приходится откашляться и выпить воды, чтобы справиться с неловкой ситуацией.
Это что же получается – Марина надумала пристроить своего сынка той самой Вере? Если моя память меня не подводит, то Верочка выглядит настолько жалко и блекло, что тому, кто будет с ней встречаться, придется доплатить. Но Марина, конечно же, не обращает внимания на подобные изъяны, стараясь всегда найти в человеке светлое и позитивное. Уверена, Вера хорошая девушка, но мне становится жаль братца. Интересно, как он поступит? Не обидит же мать отказом? Или согласится и тогда не поедет на вечеринку к Захару? Нет! Я не могу допустить такого поворота событий!
– У Ярослава эти выходные заняты, – отвечаю вместо брата.
За столом воцаряется гробовая тишина. Перестают стучать столовые приборы. Даже тиканье настенных часов тонет в звенящей пустоте. Три пары глаз устремлены на меня. Я же ругаю себя последними словами, которые приходят в эту минуту на ум, но слово не воробей…
– Ой, прости. – Придаю своему лицу глупое выражение. – Я думала, ты говорил про Захара.
Яр кривит улыбку и поворачивается к матери.
– Совсем забыл предупредить. У меня действительно выходные заняты. Встречаюсь с друзьями.
– Даже и пары часиков не найдется? – с толикой грусти шепчет Марина, на что получает отрицательный ответ.
Яр смотрит на меня, и я не понимаю что он хочет сказать, но двигаю губами сама, заставляя того напряжено повести плечом: « Не благодари».
Благодарить он, конечно же, не станет, тем более что Марина теперь расстроена. Я знаю, как она грустит каждый раз, когда ее подруги хвастаются о том, как их дети с кем-то начинают встречаться, знакомят с родителями и даже женятся. Совсем недавно Марина рассказывала отцу как у ее школьной подруги сын, такого же возраста как и Ярослав, женился. Я не уверена, что двадцать четыре года для парня самое то, чтобы ставить штамп в паспорте, но у Марины несколько иные взгляды. Она сама выскочила замуж в восемнадцать, а ее муж был на два года старше. Для нее в двадцать четыре ни разу не привести в дом подружку пугающий звоночек.
– Давай как-нибудь на неделе съездим, – подытоживает брат, стараясь сохранить спокойный голос. Вот только я знаю, что он разгневан, и опять я виновата во всплеске его эмоций.
– Ох, хорошо, – Марина расплывается в улыбке и смотрит с восхищением на сына.
Я мысленно желаю ему удачи на встрече с Верой и ее плеядой прыщей на крючковатом носу. Отравляя последний кусочек пирога в рот, продолжая выслушивать женщину и ее планы на оставшиеся дни, пока Яр будет дома. Кажется, Марина намерена оккупировать сына, занимая все его свободное время. Даже настроение поднимается от того, что он оказывается в подобной ситуации, когда все взгляды направлены на его скромную персону. Не всё только меня обсуждать за столом.
– Марин, спасибо, – поднимаюсь, намереваясь ретироваться первой. Надо бы уносить ноги, пока Яр занят. – Было очень вкусно.
Прощаясь со всеми, я торопливо покидаю столовую, чувствуя, как между лопаток жжет. Так смотрит только один человек, и он явно не в духе.
Оказавшись в своей комнате, я запираюсь и жду, когда Ярослав придет и будет ломиться в дверь. То есть мое воображение рисует подобную картинку, но в итоге понимаю – лишь фантазия. Он никогда не позволит себе ворваться в мою комнату. И в этом я вскоре убеждаюсь. Примерно через час ожиданий я слышу, как он проходит по коридору и удаляется в свою комнату, оставляя после себя приглушенный стук двери. После повисает тишина, и я могу выдохнуть, прикрыв глаза.
– Идиотка, – шепчу подрагивающими от волнения губами и отползаю от двери. Возвращаюсь на кровать и пытаюсь заставить себя уснуть. Но сон не приходит до четырех утра. Я кручусь в постели, просматриваю пестрые ленты в инсте, переписываюсь с Луизой и несколькими школьными подругами, с которыми поддерживаю общение, но сомкнуть глаза удается лишь тогда, когда за окном светает.
Мой сон не длится долго. Кто-то приглушенно, но настойчиво стучит в дверь. Я с трудом открываю глаза и выбираюсь из теплой постели, на ходу одергивая задравшуюся майку.
Глава 8
Открыв дверь, я вижу Валентину и ее улыбку, из-за которой мне приходится подавить злость и желание послать ее как можно дальше и не мешать мне спать.
– Доброе утро, Ариш, – произносит она, рассматривая мой помятый вид. – Меня Ярослав отправил разбудить тебя. Он ждет внизу, – сообщает она и ждет моего ответа.
Я глотаю слюну, пытаясь промочить пересохшее от