В светлом пиджаке, с большим, по тогдашней моде, портфелем, небрежностью в глазах и всегда куда-то спешащий – он был очень хорош собой – конечно, я влюбилась. А Игорь, увидев меня, увлекся тоже, и всерьез – так и дошло дело до свадьбы. Потом новоиспеченный муж привез меня в другой город, к родителям, а сам отправился по распределению в глубокую деревню – ненадолго – до призыва в армию.
Не стану описывать, каким образом после армии Игорь попал в комсомольские вожаки, скажу только, что его карьера двигалась как по волшебству: районный комитет комсомола – городской – областной. Он был упорен и в начале семидесятых легко прошел эти ступени за три года.
Быстро став в райкоме своим парнем, умел безошибочно схватывать самую суть дела, да и трудолюбия было не занимать. Мог по десять раз переписывать доклад – сидел день и ночь, но добивался, чего хотел – впрочем, почти как всегда.
Веселый комсомольский коллектив скучать не давал, досуг был разнообразен. Поездки за Волгу в сопровождении рыбнадзора, кормившего нас осетриной и икрой, международные фестивали, проводимые в нашем городе и веселые вечеринки в узком кругу друзей, экскурсия в Киев – просто посмотреть, как люди живут, или променад на свадьбу моей сестры в мой родной город. Друзья вокруг нас подобрались разные, но все умные, деловые и веселые.
Разговор мужа с Валерием – научным сотрудником одного закрытого института – в нашей компании комментировали, покатываясь со смеху все:
– Валерий Иванович, завтра мы принимаем делегацию из Гонолулу, – Игорь знал, что говорить открытым текстом нельзя – все разговоры в этом заведении прослушивались, – вы приглашаетесь с женой, но должны выступить с докладом.
– Сколько страниц? – деловито спрашивал Валерка.
– Думаю, страницы три будет достаточно.
– Уточните, пожалуйста, количество членов делегации – десять человек, говорите? – нет, доклад в три листа не зазвучит, маловато будет, напишу-ка я листов пять.
Любой непосвященный, присутствующий при этом разговоре, думал:
– Ух ты, Гонолулу! – но мы-то знали расшифровку текста – звучала она так: «Завтра пятница, у нас, как всегда, вечеринка. Приходи с женой и приноси три бутылки медицинского спирта, которым ты, гад, моешь руки на своей работе».
Валерка приносил пять, а заморская страна Гонолулу вообще была не причем, её Игорь приплел просто так, для отвода глаз.
Отдыхать с ним было очень интересно, но жизнь, к сожалению, состоит не только из праздников.
Мой успешный партийный функционер хотел свободы, а двое маленьких детей требовали заботы и постоянного присутствия. Появляясь дома ближе к ночи, на вопрос, где он так долго задержался, муж нагло заявлял:
– Смотрите телевизор, и все узнаете! – имея в виду свое очередное пятиминутное выступление по местному телевидению.
Если бы с детьми возилась няня, а полы мыла домработница, мы бы, вероятно, жили вместе до сих пор. Но все заботы доставались мне, совсем молодой девчонке. И муж, лежащий на диване с газетой в руках в то время, когда я ползаю на коленках с половой тряпкой, приводил в ярость. Так и дала бы этой тряпкой!
Он постоянно врал – на каждом шагу – без нужды, а чисто из удовольствия. Мог одним словом обидеть до слез – словно перед ним не любимая женщина, а лютый враг – специально, что ли выискивал такие слова? Мы постоянно ссорились, выясняя, кто пойдет в магазин или гулять с детьми (это «развлечение» почему-то всегда доставалось мне), а также из-за отсутствия денег.
– Подожди немного, вот выбьюсь в люди – сразу все изменится! – обещал он.
Веря радужным посулам, я ждала долго – целых тринадцать лет. Но годы шли ничего не меняя, надежда уходила по капле – и вот скандалы прекратились. Игорь, заметя это, обрадовался:
– Какие хорошие времена наступили, ты уже не ругаешься, если меня нет дома!
– Пусть тебя насторожит такое равнодушие, – возразила я, – значит, конец близок.
Но вывода он не сделал – продолжал жить, не выполняя никаких обязанностей, не пытаясь подставить плечо под груз домашних забот.
***
Новая газовая плита – подарок мамы – стояла в углу коридора. На мои слова о том, что надо вызвать газовиков и установить ее на кухне, муж не реагировал. Так тянулось почти месяц – Игорь пропускал мои слова мимо ушей, плита мешалась под ногами.
Наконец терпение лопнуло, гавкать надоело, я взяла у соседа огромный газовый ключ и приступила к делу: с большим трудом открутив гайки, убрала старый «агрегат», и, царапая полы, выволокла его на лестничную площадку – тяжелый, зараза!
Поставить новый теперь не составляло большого труда: соединив его с трубой, помазала стык мыльной пеной, испытывая прочность соединения – все как надо! Пузырьков нет, значит, газ не проходит и можно варить обед.
Оказалось, это проще простого даже для дамы. Газовики пришли бы в ужас от такой самодеятельности, но для меня это было счастье. Ведь раньше с плиты постоянно сползали кастрюли – их надо было придерживать рукой, а про запах газа я уж вообще молчу.
Явившийся поздно ночью Игорь саркастически заметил:
– Вот видишь, и просить никого не надо, ты все умеешь сама!
Задушила бы гадюку!
Тому, кто не пережил подобного, меня не понять – я не видела выхода, не знала, как поступить и что делать. Испробовала все – от разговоров по душам до (каюсь!) банальных скандалов с битьем посуды – не помогало ничего. Все слова отлетали от мужа, как от стенки, дружная семья одними моими усилиями никак не складывалась.
И однажды утром, стоя у окна, подумала, поражаясь пугающей простоте своей мысли: ведь придет время, и дети тоже станут относиться ко мне по-хамски, с таким же высокомерием, пренебрежительно разговаривая сквозь зубы. Что они вынесут из нашей жизни – науку о скандалах? И по этому подобию построят свои семьи – ведь другого образца у них перед глазами нет. Для чего я кладу свою жизнь кому-то под ноги – ведь она у меня, как это ни банально, одна. Надо спасать себя и детей, а не срывать на них гнев, адресованный мужу – решение должно быть кардинально иное.
Придя к такому решению, я пошла в суд и подала на развод. Вернувшись домой, прижалась к двери и рыдала, судорожно сжимая рукой косяк – мой привычный мир рушился.