Уже стемнело, и начало холодать. В сентябре ночи обычно холодные, а ноябрь в Юхо — полноценная зима. Что и говорить — такова империя Винтермир.
До леса люди дошли за считанные минуты, миновав окружавшее город кольцо травы, где можно было что-нибудь собирать.
Идя по такой поляне, отряд подошёл к стене мрачных деревьев. Единственный фонарь разгонял тьму в руке у жреца. Эдик шёл следом за толстяком, смотря под ноги. Он неожиданно для себя вспомнил, что можно наступить на змею. Подобные рассказы он слышал от отца. Посему внимательно рассматривал в облаке света пожухлую траву. Ульрика осматривалась по сторонам, ища опасности. А Тиммелин достал меч и щит. Короткий меч постоянно дрожал в его руке, ударяясь о дерево щита. Этот стук раздражал Эдика, которому и так в каждых кустах мерещилось чудовище. Как барабанная дробь он проникал под череп, и, смешиваясь с вечерним холодком, усиливал чувство страха. Хотелось оказаться дома, сесть в мягкое кресло у камина, накрыться пледом с головой и наслаждаться теплом. Но нет… Он не там — он здесь: в холодном лесу, ночью…
Левой рукой жрец достал из кармана сутаны горсть сушёных яблок и начал жевать.
— На этой неделе дед из дома на окраине пошёл в лес и не вернулся, — пробубнил он.
— Бедный старик, — выдавил из себя Эдик. — Надо было сразу ко мне бежать, — ляпнул он первое, что пришло в голову.
— В следующий раз учту. А позавчера у западных ворот на закате видели вервольфа, — продолжил жрец, жуя сухофрукты.
— Не безопасно нынче стало...
— А вчера кто-то съел маленькую девочку. Отбилась от родителей...
— Вервольфа? — до Тиммелина дошёл смысл слов, и его ещё сильнее начало трясти.
— Всего лишь вервольфа, — бросил Эдик, которого пробила дрожь от страха. — Не дракона.
— Начало холодать! — заметил жрец, достав из кармана бутылочку вина. Опустошив её, он похлопал по животу.
— Пойду по ссу, — Ульрика осталась позади.
И жрец, и мальчик придвинулись ещё ближе к Эдику, который машинально пошёл вперёд, не желая показывать своего страха, иначе репутация героя могла пострадать.
— Вот недавно я слышал — нежить разгулялась, — посмотрел вперёд жрец.
— Да... — вырвался из уст Тимма стон.
Они продолжили идти по окраине леса, смотря на траву и тёмные стволы.
— Где жрица собирала травы? — спросил Эдик.
— Мы уже близко! — прохрипел жрец.
Скоро их догнала Ульрика.
— Не скучали без меня?
Все оставили её реплику без комментариев.
— А вот и её сумка, — жрец заметил в траве коричневую сумку. Внутри неё лежали пучки трав.
Когда Александр играл, то он, проходя мимо какой-нибудь травы, всегда нажимал клавишу собрать, потом из этих ингредиентов можно было делать магические зелья. Сейчас же он даже не обратил внимания на то, что у него под ногами что-то растёт.
— Уху! — совсем рядом ухнула сова, а малец чуть не подпрыгнул от испуга. В свете лампы его лицо казалось смертельно бледным.
— Сумка цела, — жрец поднял её и повесил на плечо. — А вот смотрите, рядом поломаны кусты, и туда уходит след.
Действительно, трава рядом с местом, где нашли сумку, была примята, а по пути в чащу виднелись сломанные ветки.
— Это не медведь! — сделал умозаключение жрец. — И не троль, и не монстр. Иначе бы была кровь. Кто-то схватил и уволок её. Пошли вглубь!
«Куда ты прёшься! — подумал Эдик. — Старый дурак, разве ты хочешь, чтобы тебя сожрали медведи? Разве не лучше подождать до утра. Но надеюсь, Ульрика меня защитит. Уж с медведем то она должна разобраться».
— Ну и холодина, — обхватил плечи руками жрец.
— Ночи в Винтермире холодные даже летом, — добавила Ульрика.
В игре лес вокруг Юхо был не особо приятным: бурелом, заторы, болота. А в реальности он был в десятки раз страшнее. Бурелом был такой, что свет в нём тонул, и в облаке фонаря была видна лишь дорожка, по которой тащили девушку.
Ветки елей сплетались воедино, образуя настоящий потолок. Отмершие внизу, они создавали непроницаемую темноту, и торчали со всех сторон, как копья. Травы здесь не росло, а землю покрывали сухие иголки.
Миновав ельник, искатели вышли в смешанный лес, в котором появились травы и подлесок.
Где-то недалеко выл волк, и Эдик умирал от страха. Волчий вой просто скрёб по душе, и воздух казался просто ледяным, а собственное дыхание угрожающие громким. Рыцарь старался быть поближе к Ульрике.
Холодный воздух вырывался паром изо рта. Свет фонаря слабым облаком освещал тёмные деревья и густые кусты. И за каждым из них Эдику мерещилось чудовище.
«Чтобы я когда-нибудь пошёл ночью в лес! — думал Эдик. — Да никогда! Больше ноги моей здесь не будет! Это последний раз! Господи, каким дураком я был за ужином. Нужно было предложить жрецу подождать до завтра и выдвинуться с рассветом. Так бы поступил любой нормальный человек. И только я почему-то подумал, что нужно идти туда прямо сейчас. Я сделал это под давлением обстоятельств, чтобы выглядеть круче в глазах Люси. Ну почему я такой дурак!? Ничего бы с ней не стало».
Сухие ветки хрустели под ногами, а узкая тропинка уходила всё глубже и глубже в мрачную чащу.
Неожиданно пламя фонаря стало мерцать, а зачем и вовсе погасло.
— Кончилось масло, — резюмировал жрец, крепя бесполезный теперь фонарь на пояс.
«Старый дурак! — сжал кулаки Эдик. — О чём ты думал, когда вёл меня сюда?»
В темноте они увидели сияние. Они мерцало где-то вдалеке, и манило светом надежды.
— Свет! — прошептал Эдик.
Воображение уже рисовало путника сидящего у костра, который готов поделиться пищей, дать погреться и разделить ночную стражу. Ну, или уставший волшебник, готовый помочь заблудившемуся страннику. Мозг мечтателя рождал тёплые сюжеты. Эдик уже был готов поверить в добрых волшебников, фей и нимф, только бы не оставаться в темноте.
— Надо тихо приблизиться и посмотреть кто это, — предложила Ульрика.
— Разведай, — сказал он.
Женщина пошла вперёд. Когда она удалилась на десять метров, Эдику стало страшно. Оставаться во тьме одному без самого сильного своего бойца было ужасно. Он даже не сможет достать вовремя меч. Он умрёт от страха. И Эдик пошёл следом за девушкой.
Втроём они пригнувшись пробирались по лесу. От обилия звуков по спине Эдика шёл холодный пот, а жрец постоянно пыхтел. Тиммелин стучал зубами, и от его беспомощности было ещё страшней.
Скоро они достигли источника света. Спрятавшись в кустах, искатели увидели поляну, где на земле лежала обнажённая девушка, привязанная