От вида этой сцены, Эдику стало ещё хуже. У него закружилась голова, и он опустился на колени.
— Кажется, ей похитил колдун для жертвоприношения, — заметила Ульрика.
— Это я уже понял! — пролепетал Эдик, думая, что сейчас сделал бы герой.
— Ко-ко-ко-ко-колдун? — заикался Тиммелин. В этот момент, Эдику показалось, что его страх стал уже осязаем, и замер в воздухе.
«Похоже, он боится не только тролей! — подумал Эдик. — Всё же я гораздо храбрее его! Но что не делать? В игре я бы вылетел из засады и одним взмахом меча прибил бы его раньше, чем тот сумел что-либо предпринять. Но то было в игре, а что делать сейчас?»
— Осталось начертить магический круг, — колдун достал горшок с краской.
— Нет, — завизжала девушка.
— Лежи тихо, — рассмеялся белобрысый молодчик в чёрной робе. — Если сюда придёт волк или медведь, то я тебя оставлю одну.
— Какой-то слабак! — сделала заключение Ульрика.
«Надо было качать мага! — думал Эдик. — Но почему я решил стать воином? Сейчас бы сжёг его заклинанием. Впрочем, у меня есть огненный шар, но он не прокачан, и я не буду рисковать. Но если поступить по-другому? Я герой Юхо! Меня каждая собака знает в лицо. Я одолел пятнадцать драконов! Да этот колдунишка обосрётся от одного моего имени!»
— Я знаю, что делать! — Эдик поднялся. Для того, чтобы выглядеть убедительней в глазах колдуна, он решил взять с собой хускарла. Двинувшись вперёд, он, схватив Тиммелина за предплечье, вышел из высоких кустов.
Это оказалось глупой затеей. Как только Тиммелин вышел на ватных ногах, он сделался ещё бледнее, и короткий меч прекратил дрожать. На поляне воцарилась тишина. Колдун замер, держа кисточку у котелка с краской. Привязанная к земле девушка заточила дыхание. Даже ночные птицы замолкли.
Всё что слышал Эдик, это то, как Тиммелин ложит в свои штаны.
Поняв, что нужно исправлять положение Эдик сказал.
— Я Эдик де Тюк, ге-ге-герой Юхо! — выдавил из себя он.
На фоне обосравшегося оруженосца это выглядело не особенно убедительно.
— Отдай девушку и вали своей дорогой! — приглушённо произнёс рыцарь.
Колдун распрямился и посмотрел на них. Тиммелин лишился сил стоять и упал на ноги, выронив меч.
— Что-что я не расслышал! — крикнул колдун.
— Я Эдик де Тюк! — сказал рыцарь погромче.
— И что из этого? — он непонимающе смотрел на де Тюка.
За спиной затряслись кусты — похоже соратники Эдика совершили стратегическое отступление. Пробежав двадцать метров, кто-то рухнул. Раздалось ругательства жреца.
Эдику стало ещё страшнее.
— Прошу прощения, что я вас отрываю, — обратился он к колдуну. — Но не могли бы освободить девушку и уйти восвояси?
— Что, что? — рассмеялся колдун. — Ты кто такой?
— Я Эдик!
— Слушай, Эдик! Иди-ка ты нафиг. Не до тебя сейчас. Не хочу тратить свою силу, которая понадобиться для жертвоприношения. По-хорошему говорю.
В этот момент очнулся Тиммелин.
— Да как ты смеешь говорить так с моим господином! — он с трудом поднялся, ища взглядом лежащий на земле меч.
Колдун тем временем размял кисти рук.
— Говорил же!
Эдик тоже судорожно начал искать эфес меча у себя на поясе, быстро выкрикивая.
— Я победил дракона, понимаешь, дракона. Да я сделаю тебя, как...
Но колдун его не слушал, он выставил перед собой растопыренные пальцы, и из них ударили синие разряды молний.
Эдик не стал ждать, пока его поджарят, и рванулся вперёд, думая оббежать колдуна и скрыться в кустах за его спиной. Однако, молнии врезались в тело рыцаря, по нему прошла волна боли, он споткнулся, упал и сбил с ног колдуна.
Тщедушный колдун покатился, разлив по поляне красную краску. Девушка громко завизжала.
Эдик вскочил и собрался продолжить побег, но в полутьме врезал сапогом по голове лежащего колдуна. Тот перекатился на другой бок. Из кустов с другой стороны поляны выбежала Ульрика.
— Ещё чуть-чуть, и я бы сама вырубила его.
Эдик поднялся, осмотрелся. Всё — победа на их стороне. Колдун ваяться с раскроенной башкой, а остальные на месте.
— Найди жреца! — сказал он Ульрике, и та бросилась в кусты.
Конечно, Эдик хотел отчитать толстяка за бесчестный поступок, после того, как сам найдёт его, валяющегося во тьме. Но если жреца съедят, то он не сможет получить награду, в которой очень нуждался. Поэтому он сразу же послал к нему Ульрику.
Эдик подошёл к сидящему на земле хускарлу.
— Вставай!
— Простите меня, сир. Мне так стыдно!
«Как хорошо иметь подле себя человека, который ещё трусливее! — подумал Эдик. — На фоне его я герой, который не обосрался от вида колдуна. Я гораздо храбрее его, и что уже таить — сильнее!»
— Ничего страшного, при виде дракона в штаны ложат даже матёрые воины, — выпятил грудь рыцарь.
— Только это не дракон! — заревел малец.
— Не дракон, — согласился Эдик.
— Отвяжите меня! — завизжала девушка.
Эдик развернулся. После короткого боя, он почувствовал себя полностью без сил. Ноги дрожали, во рту пересохло, в ушах до сих пор слышался треск молний, хотелось как можно скорее сесть, а лучше лечь.
— Потом! — он обернулся. Колдуна и след простыл. На месте, где он лежал несколько мгновений назад, остались лишь пятна крови.
«Главное, он не забрал свой фонарь! — посмотрел на стоящий в траве фонарь Эдик. — Без него мы утонем во тьме».
Вскоре Ульрика привела жреца с расцарапанным ветками лицом, отвязала девушку, которой толстяк отдал свою сутану.
Затем все кое-как вернулись в город.
Когда они расставались, свет кристаллов из уличных фонарей падал на старую брусчатку.
— Спасибо за всё, я возвращаюсь в храм! — сказал жрец, уводя под руки спасённую жрицу.
Эдик уже собрался попрощаться, как вспомнил про награду, и вместо заранее заготовленного прощения в стиле героя — «Удачи вам, и если будут проблемы сразу же обращайтесь ко мне!», произнёс совершенно другое.
— А как же моя награда!?
— Приходи в храм завтра! — ответил толстяк.
«Он такой мелочный! — думала спасённая жрица, отворачивая лицо. — А я думала, что он настоящий герой».
Когда Эдик с сопровождающими вернулся домой, время шло к полуночи. Он сразу же приказал подать ужин. К нему Тиммелин привёл себя в порядок и поменял штаны.
Хозяин дома велел подать недавно купленное вино, чтобы промочить горло. Когда он упал на стул, то понял, что просто изнывает от усталости. Единственное, что ему сейчас хотелось — скорее лечь спать. Но нужно было поесть. А потом можно и спать.
Он неожиданно вспомнил про аниме, где девицы, падая вниз, прикрывают ладонью трусы, обзывая героя извращенцем.