- Ну... - девочка смущенно кивнула.
- Так вот. Когда тебя спросят сверстники, откуда у тебя синяк под глазом - скажешь... Хм... Ну что я вышел из себя... Что ли... А синяк я тебе нарисую специальной краской.
Я искренне надеялся, что за мной не подглядывают. Но на всякий случай решил говорить девочке как можно меньше.
Может, сказывалось мое воспитание, но я не мог представить в какой ситуации вменяемый человек мог избить без причины шестилетнего ребенка. Думается мне, верна и обратная теорема: большинство постояльцев невменяемые психи и маньяки.
- Ой... Простите, я боялась... - девочка сразу же расплакалась, но тут же одернула себя - простите, сейчас... Я помню, нас учили, что плакать нельзя, никогда, не наказывайте, я сейчас...
- Все нормально. Запомни, я не буду тебя наказывать, у меня... Другие принципы.
Я выждал некоторое время, пока ребенок более или менее справился с эмоциями.
- Тебе можно задать один вопрос?
Девочка кивнула.
- Расскажи, как ты оказалась здесь. Только успокойся и расскажи. Я друг.
- Я... Не все помню. Из того другого я помню поля... много полей, красивых домиков... Там весело и хорошо. А потом пришли злые люди, и забрали меня сюда... Учили тому, что я должна знать, чтобы показывать дорогу гостям, как и других, а кто не успевал выучить все, их увозили... И мы их никогда, никогда не видели.
Короткий рассказ сказал мне больше: каждое слово порождало воспоминание в ее голове, которое я смутно, но видел. Так я дополнил ее рассказ и жестокой расправой над ее, должно быть, отцом, крепко сложенным крестьянином, который не захотел расставаться с дочерью, и невероятно кратким обучением под гипнозом, в котором детям вбили карту этого треклятого места... И много еще чем.
Я уже не просто хотел расправиться с большинством жителей Турегсвейна, а еще и помучить, желательно подольше, нежели мучились некроманты. А на авторе всей этой затеи с отелем мне хотелось опробовать пытки из "пособия начинающего демона", как я прозвал трофейную книгу. Интересно, какому моральному уроду пришла в голову эта гениальная идея? Однако, сдается мне будет это непросто - здесь много таких, кому Нолдорские некроманты и в подметки не годятся и даже имея поддержку я рискую оказаться запертым в Алерии в лучшем случае, и любое мое появление в другом мире будет равносильно смерти. Террасто, конечно, никто не отменял, но работать в теле террасто через врата это примерно также удобно, как набирать текст на клавиатуре через слой толстого непрозрачного целлофана.
У меня был свободный весь вечер, и еще утро завтрашнего дня до следующего бала, после которого я думал отчаливать отсюда.
- Давай сразу договоримся, Ф'Алерэ, наказывать я тебя не буду. Но как ты, думаю, знаешь, этим я выделюсь из общей массы гостей.
Девочка кивнула.
- Ты прячешься?
Я кивнул.
- Вроде того. Когда Оронтеруса пришибли, у меня немного... хм... изменились взгляды на жизнь. Не сильно, но все же. Поэтому мы с тобой сделаем хитрый фокус. Я нарисую тебе специальной краской синяк, и своим сверстникам и остальным будешь говорить, что я, как и все, над тобой издеваюсь.
Про Оронтеруса я сказал для вероятных слушателей нашей беседы.
- Хорошо, господин.
- И прибереги это обращение ко мне, когда будем на людях. Просто Ирсилир.
Я терпеливо ждал, пока она успокоится, а когда ждать надоело - посадил ее в кресло, а сам начал копаться в вещах, пока не достал свой коммуникатор. Вещичка вполне сносно работала в этом мире, хотя позвонить по ней, как легко догадаться, было нельзя: уж сюда-то вездесущие операторы сотовой связи не добрались. В суматохе я про него забыл, а зря, так как в мире, откуда мне поставляют древесину батарейки очень неприятно и сильно взрываются, чем могут нанести серьезный вред здоровью (внутри ведь, ясен пень, не минеральная водичка). По умолчанию там было несколько игр, и, выбрав одну из них, я показал коммуникатор Ф'Алере.
Несколько минут ушло на то, чтобы научить ее играть (слезы высохли в момент), а потом она уже сама разбиралась со столь интересной для нее игрушкой. Ребенок.
Когда Ф'Алерэ наигралась, я с большим трудом заставил ее лечь спать (кровать полагалась только одна, для гостя, а ребенок должен был по задумке спать на каменном полу). Это ей категорически запрещали вызубренные правила, поэтому пришлось ей это приказать - приказа по тем же причинам она ослушаться не могла.
Наличие ребенка, за которым надо приглядывать, вводило некоторые коррективы в мои планы, в частности непосредственно боевые действия приходилось отложить, до лучших, скажем так, времен.
По крайней мере, я теперь знал многое, и самым главным было то, что я не один желающий изничтожить этих существ. В подслушаных мною разговорах ни один и не два раза всплывал некий "Альянс", который достаточно успешно вносил поправки во многие планы и приносил демонам убытки. Мифический Альянс, которого все они так боялись. Если бы мне удалось на него выйти, я смог бы сэкономить кучу времени. Вопрос только как...
Ф'Алере проснулась через несколько часов и нашла меня в кресле, где я в полудреме перетасовывал свои планы.
- Господин, почему Вы спите в кресле?
- Ф'Алерэ, мы же договорились.
- Извините, Ирсилир. Просто... Я думала, что мне это приснилось.
- Да нормально все, я не сплю. Мне еще многое спланировать надо, не до сна. А тебе спать надо. В твоем возрасте здоровый сон жизненно необходим.
- Но нас учили, что...
- Да забудь ты, чему тебя учили эти придурки. Иди лучше поспи еще. Завтра я отсюда, возможно, уже уезжаю. Осточертело.
- То есть...
- И ты едешь со мной, если не против, конечно.
Девочка смутилась.
- Ладно, раз ты уже проснулась, давай тебя немного разукрасим и подготовим.
Я извлек грим и через некоторое время любой мог назвать меня форменным садистом.
- Главное не забудь пофантазировать на тему, какой я садист.
- Можно спросить ответа, на вопрос?
- Хоть на два, всегда пожалуйста.
- А кто такой "садист"? Я не знаю этого слова.
- Садистами называют людей, которым нравиться мучить других людей, или животных. У меня серьезные подозрения, что среди гостей их большинство. Ну что, договорились?
- Хорошо - девочка поклонилась.
Похоже, придется мне отучивать ее от этой привычки всем кланяться.
Второй бал был через сутки. Танцы, коварные полуулыбки... Осточертело оно мне уже за пару