– Я их принимаю все вместе, – сказал робот, вытаскивая из своего ранца все емкости и откручивая у каждой защитный колпачок.
Затем из них он достал семь разноцветных гранул и запихнул их по очереди в отверстие в нижней части шлема.
В момент своеобразной трапезы робота Денни разглядывал ребристые банки-емкости, которые тот аккуратно расставил на полу. Эти емкости робота и крышки к «Фастмуверу» как две капли воды были похожи друг на друга: тоже были с ремешками и, возможно, одевались на алюминиевую банку. Мальчик поднял с пола пустой цилиндр, торчавший несколько минут назад из груди робота. Осмотрев этот цилиндр, Денни попытался нацепить на него крышку от банки «Фастмувера», висевшую на плече.
– Ух ты! – удивленно воскликнул мальчик. Крышка от напитка с легкостью зафиксировалась на цилиндре. – Откуда отец мог все это знать?!
Тем временем робот закончил поглощение своих пилюль.
– Мне теперь нужно принимать это каждый день, – сказал он и, быстро навернув на все емкости защитные колпачки, засунул их обратно в свой ранец.
После проделанной процедуры по упаковыванию ранца робот с недоумением взглянул на индикатор расхода энергии.
– Что ты мне вставил в энергетический приемник? – обратился робот к Денни. – У меня нулевая энергия, хватит только на 10 часов.
Мальчик испуганно показал ему вторую банку «Фастмувера», которая висела на плече.
– Что это? – спросил робот.
– Это обычный напиток. Его изобрел мой отец, – ответил мальчик. – Я просто в шутку вставил эту банку тебе в грудь. Извини, я не знал, что этого нельзя было делать, – сказал виновато Денни.
– Да нет! Все отлично! Просто у меня какие-то новые ощущения. Я чувствую…, – тут робот сделал паузу, подбирая слова. – Как это будет на вашем языке?! Я чувствую сладкий вкус. Даже как-то необычно, понимаешь? – робот обратился к мальчику. – У роботов с синтетической бионачинкой, как у меня, аналогичные с вами, людьми, органы чувств. Мы чувствуем все, даже боль. Вот только плакать не умеем, – улыбнулся он глазами.
– А что ты чувствовал, когда у тебя закончилась энергия в этой банке? – спросил Денни у робота и показал на пустой энергетический цилиндр.
– Что чувствовал? – ответил тот и закрыл свои большие электронные глаза. На его мониторе в шлеме это отобразилось двумя узкими полосками. Он подождал какое-то время и ответил: – Что может чувствовать живой организм, когда его покидает жизнь? Ладно, что я все рассказываю, давай о тебе поговорим, – как бы придя в себя, уже веселым голосом сказал робот и взял Денни за правую руку возле локтя. – Откуда у тебя это? – он показал на родимые пятна на руке мальчика.
– Я не знаю, это у меня с рождения. У моего брата и родителей такие же. Правда, они мне не родные. Меня усыновили, когда мои настоящие родители погибли в автокатастрофе, но я этого не помню, я тогда был очень маленьким, – грустно ответил мальчик.
– А я сначала подумал, глядя на тебя, что люди, которые покинули Землю, вернулись обратно, – в раздумье проговорил робот. – Можешь про историю своего мира уже ничего не рассказывать. На Луне все еще работает наш информационный модуль. Этот модуль перехватывает данные, передаваемые вашими спутниками, и я уже кое-что знаю из того, что происходило раньше и что происходит сейчас. Только все же расскажи, как твой отец мог изготовить энергетический концентрат на Земле, в условиях атмосферы? Здесь это сделать совершенно невозможно, даже то, что находится в твоей банке, – сказал робот и взглянул в глаза мальчика.
– У моего отца много древних документов с такими же буквами, как у тебя на груди, и он очень долго работал над «Фастмувером». У отца на заводе есть закрытые цеха, куда он никого не пускает. Он все ищет технологию, которая может позволить изготовить какую-то жидкость и заменить ею электричество и горючее на Земле, – ответил Денни.
– Хм… На Луне, – вдруг заговорил робот, – есть такая жидкость. Там ее огромные запасы. Она осталась нетронутой после того, как наша цивилизация погибла после падения на Землю огромного обломка планеты двенадцать с половиной тысяч лет назад. Энергии вам хватит на миллионы лет, а твой отец создал что-то подобное, хотя и очень-очень слабое. Но он создал это здесь, на Земле, и главное, его «Фастмувер» работает! – робот постучал кулаком по энергоприемнику. – Твой отец просто гений! Ладно, хорошо, – снова раздался бодрый возглас робота из динамиков, пытаясь уйти от этой темы, – как тебя зовут?
– Меня? Денни! – веселым голосом ответил мальчик. – А тебя? – добавил он.
– Нууу, – протянул робот, – тебе не понравится, как это звучит на нашем языке. Сделаем проще. Ты напишешь на полу свой алфавит, а я свой, – сказал робот мальчику. – У нас одинаковое количество букв, и они расставлены в таком же порядке. Ваш алфавит появился из нашего, только спустя много тысяч лет! – сказал робот, утвердительно подняв вверх указательный палец. – Ты сам можешь прочитать имя, написанное на моей груди, только сравни буквы в алфавитах.
Денни стал сравнивать знаки, написанные на роботе, с буквами в алфавите.
– О! – воскликнул мальчик. – Все очень просто! Тебя зовут Маркус! – радостно сказал он.
– Ну, пусть будет Маркус, если тебе так нравится, – кивнул головой робот.
– Слушай, Маркус, расскажи, что здесь вообще произошло? – попросил мальчик, показывая рукой на окружающий хаос. – И вообще, откуда ты?
– Ты правда хочешь знать эту грустную историю? – спросил Маркус у Денни.
Мальчик кивнул головой в знак согласия.
– Тогда садись рядом и слушай! История будет долгой, – сказал робот, и из динамиков раздался звук продолжительного вздоха. – Это была великая цивилизация, первые поселенцы которой прилетели на Землю с пояса Ориона 15 тысяч
