Топоры-вампиры как батарейки вне поля боя хорошего слова не заслуживали. Да, их емкость впечатляла, но и заряд терялся буквально за считанные часы. Но Олега в данный момент этот факт не особо волновал, ведь незадолго до начала судебного поединка одним оружием он прикончил трех коров, а во второе слили свою энергию десяток колдунов из его отряда, которые не пошли на судебный поединок. И теперь чародей располагал впечатляющими резервами как жизненной, так и магической энергии, способными даже едва дышащий полутруп превратить в по-настоящему грозного бойца, а опытного одаренного на какое-то время сделать почти неуязвимой машиной смерти, раны которой затягиваются едва ли не быстрее, чем появляются.

Француз довольно быстро понял, что ему навязывают длительный позиционный поединок…И принял вызов, заодно опробуя на Олеге другие чары из своего арсенала. Единичные но мощные огненные стрелы, тратящие свою убойную мощью задолго до столкновения с целью на попытку расплавить крайне прочный боевой артефакт, сменил маленькие огненные градины. Они гроздьями поднимались к потолку и повисали там, слово безобидные до поры до времени украшения…Однако чародей ничего хорошего от них не ждал, а потому решил не давать врагу накопить критическую массу, которую тот потом сможет обрушить на русского чародея одним махом. Взвившаяся песчаная буря, поднятая телекинезом, прошла по сияющим пламенным шарикам, будто метла. При контакте чары, конечно, спекали атаковавшую их материю…Однако та была не живой и чихать хотела на свой разогрев до чудовищных температур. А чтобы испарить большое количество материи жара творению иностранца попросту не хватало.

Внезапно желтая жижа резко и как-то вся разом исчезла, оставив на поле боя стоящего все в той же стойке рыцаря. Во вспышке пророческого озарения, Олег осознал, что оно является чем-то вроде слизня, вполне себе живого и разумного, просто обитающего на ином слое реальности, соседствующим с планом огня. И данное существо, имеющееся к пламени почти абсолютной иммунитет, решило, что сделало достаточно для сегодняшнего дня и пора бы ему отдохнуть, а также восстановить потерянную массу. Однако француз хоть и лишился своего партнера, замену которому призывать без предварительной подготовки было долго, однако бой заканчивать отнюдь не собирался. От его правой руки в русского чародея ударила волна не огня, а жара, раскаляющего воздух до температур, при которых плавится сталь. Иностранец понял, что кираса его противника почти идеальна против прямых энергетических атак и решил использовать косвенные средства. В обычных состояниях менее эффективные и более затратные, но если вбухать в них существенную часть резерва истинного мага — невероятно действенные. Олег почувствовал угрозу и попытался устроить контратаку, атаковав противника сразу и лучом света, и конусом холода, использовав вшитые в тело артефакты, однако латы рыцаря выдержали сдвоенный удар и даже не заставили того прервать атаку.

— Не было бы резерва доступной праны, я бы сварился в три секунды, как таракан свалившийся в духовку, — осознал Олег, отрываясь от песка и со скоростью пули метнувшись к врагу. Поток жара усилился, и к нему добавился ураганный ветер, тормозящий русского боевого мага и пытающийся отбросить его назад. Однако напора этому раскаленному вихрю не хватало, а потому чародей медленно двигался вперед. Он отключил себе чувство боли задолго до начала поединка, но сейчас буквально чувствовал, как проникающий в щели лат раскаленный воздух заставляет его кожу отслаиваться, а ткани запекаться в собственном соку. Однако под воздействием краденой жизненной силы, перетекающей из рукояти древнего оружия, все раны мгновенно зарастали…Чтобы сразу же появиться еще раз. — Если не получится пронять его одновременным ударом топоров и оставшихся артефактов, то придется выйти из боя…

— Сдаюсь! — Способный высушить маленький прудик жар исчез в одно мгновение, словно по мановению волшебной палочки. А не сдвинувшийся с места француз высоко поднял руки, признавая свое поражение…Но не забывая усиливать льющимися с них потоками пламени прямоугольный огненный барьер, который отгораживал его от приблизившегося вплотную русского боевого мага. — Мне слишком мало заплатили за такую работу. Впрочем, задаток верну, раз уж подобный конфуз случился.

— Мерзавец, да мы тебе эти деньги в глотку вобьем! — В запале выкрикнул как-то из группы поддержки Онфурия, а сам дьяк побледнел как полотно и попятился к выходу…Чтобы чуть не упасть, когда на плечо ему опустилась рука одного из штатных священников местной жандармерии.

— Сын мой, ты ни в чем не хочешь покаяться? — Уточнил святой отец, с размахом плеч профессионального атлета, многократно сломанным носом лицом бывалого боксера и кастетами на пальцах. — Пока мы еще не начали допрос и это можно засчитать за признание, пусть даже запоздалое…

— Я скажу! — Лицо дьяка перекосило, а сам он прижался к стене и со страхом уставился…На свою же группу поддержки, откуда на него уставились очень хмурые лица соратников. А кто-то так и вовсе показал кулак. — Да, я нанял того ублюдка, чтобы он чернокнижника убил! Мне приказали! Не знаю кто, бумажку с записью о том, что нужно сделать и кошелек с деньгами был в ящике стола! Это же просто работа такая…При купеческой гильдии крутиться и поручения разные исполнять…