Я несколько раз моргнул и осознал, что все это время говорил, глядя остановившимся взглядом сквозь противоположную стену, словно пытался разглядеть сквозь пространство и время свое детство.
Гордана слушала, не говоря ни слова.
— Видишь ли, Горди, мой рассказ для тебя — только слова. Просто страшная история. Понять, что такое жить под бомбежкой и просыпаться ночью от воя сирены, может только тот, кто этот ужас пережил. И я не представляю себе, каково было моим родителям, которые дежурили на крышах под открытым небом, с которого сыпались раскаленные болванки… Таких детей, как я, было много-много тысяч. И я никому не пожелаю пережить подобное…Если я расскажу, как построить летающие машины — моя история рано или поздно повторится с детьми этого мира… Знаешь, чем мне этот мир нравится? Тем, что в нем есть свартальвы.
— Что?! — удивилась Гордана.
— Да, солнце мое. Если господь или другие боги существуют в этом мире, то свартальвы — их величайший дар человечеству. Все дело в магах: их наличие привело к тому, что напалм, иприт, фосген и зарин в этом мире не существуют…
— Что-что не существует? — удивилась, услышав непонятные слова, Гордана.
— Это кошмарные вещи, созданные людьми, чтобы массово истреблять людей. Они так и называются — оружие массового поражения. Есть и еще более ужасное, в один миг уничтожающее целый город со всем населением…
— Как?!
— Вот так. Ба-бах — вспышка света и столб дыма до небес. Те, кому повезло — просто исчезли, испарились в этом свете. Те, которым повезло меньше — сгорели в последующем пожаре. Весь город превратился в сплошной костер. Сотни тысяч жертв. А те, которым совсем не повезло — те пережили вспышку и пожар, чтобы в муках, медленно умереть от так называемой лучевой болезни. Это произошло с моей страной — два города были стерты с лица земли, сожжены дотла. Не свартальвами — людьми.
— Не может такого быть! — ужаснулась Гордана.
— Тебе так только кажется. Потому что в этом мире у людей есть внешний враг — свартальвы. И самое страшное оружие здесь — маги. Ты изобретай что хочешь, но мощь даже самого изуверского боевого заклинания ограничена мощью мага. А в прошлом мире все было не так. Люди воюют друг с другом, изобретая все более мощное вооружение, и применяют друг против друга с не знающей меры жестокостью. И потому — пусть лучше будут свартальвы, для которых жестокость — всего лишь инструмент, к тому же один из последних. Они не способны делать с людьми то, что в моем прошлом мире делают с людьми люди. Пусть лучше будут маги седьмого уровня, чем напалм. Потому что маг-семерка хоть и является сам по себе оружием массового поражения сродни напалму, но он воин, вышколенный, тренированный, дисциплинированный, обладающий собственными волей и сознанием, и даже у свартальвов есть какой-никакой, а кодекс чести. Даже у них есть что-то вроде совести. А у напалма и фосгена совести нет, это просто оружие. Кому в руки попали — тот и применяет, как хочет. Попали в руки безумцу или тирану — вот и массовое убийство. Ты не представляешь себе, какие зверства люди делают друг с другом по причине такой ерунды, как религиозная вражда…
— Религиозная вражда — это как? — не поняла Горди.
— Это когда аквилонцы начнут резать кортанцев за то, что кортанцы молятся богу не так, как аквилонцы. Или ровийцев за то, что ровийцы вообще не признают господа, у них бог другой.
— Из-за бога?!!
— Да, солнце мое, из-за религии. Тебе это кажется бредом, потому что здесь, в этом мире, есть враги-свартальвы, и люди не могут себе позволить устраивать войны из-за мелочей. Свартальвы хоть как-то сплотили человечество, а кроме того, они принесли магию. И сейчас любой правитель знает, что на поле боя правят бал маги. Любые войска и вооружения имеют вспомогательное значение. И я хочу, чтобы и дальше было так. Выбирая между оружием массового поражения, у которого есть честь и совесть, и оружием, у которого нет ни воли, ни сознания — я выбираю первое. И ты даже представить себе не можешь, какие кошмары ждут человечество, если оно, не приведи господь, когда-нибудь победит свартальвов. Потому — нет, я скорее сдохну, чем расскажу кому-либо про фосген и бомбардировщики. И… прошу тебя. Больше никогда и никому ни слова о летающих машинах. Забудь, как страшный сон, потому что если он когда-то станет явью — ты ужаснешься, но будет поздно.
* * *
Прошло несколько дней. Я продолжал тренировать свартальвов, параллельно давая уроки своим собственным ученикам. Попутно мне удалось выяснить кое-что о таинственном маге седьмого уровня. Для этого я во время одной из тренировок аккуратно завел разговор в русло завоевания Кортании и попытался спровоцировать Альтинга.
— Нет, ну это, конечно же, великое свершение — завоевать при помощи нескольких магов-семерок страну, чей единственный маг седьмого уровня — девяностолетний старик, забывший все заклинания, — ввернул я коварную фразу.
Альтинг ухмыльнулся:
— У страха глаза велики. Правда в том, что основные ударные силы, захватившие Тильвану, там и остались. На план «Кортания» был выделен всего один маг-семерка, причем в виде резерва, который так и не вступил в бой.
— А, понятно. Твоя сестра.
Он покачал головой:
— У Альты всего лишь пятый уровень.
Я не стал спрашивать, кто этот маг, чтобы не вызвать подозрений, но заметил:
— Странно, я был убежден, что в Свартальвсхейме правят маги по принципу кто сильнее —